Читать книгу "Распутница - Розмари Роджерс"

– Ради вашей собственной безопасности вы должны выезжать за ворота только в сопровождении – даже несмотря на то что умеете пользоваться ружьем. Сейчас плохие времена, и вокруг много нехороших людей – дезертиров, которые пробираются в Мексику и без раздумий хватают все, что подвернется под руку. Так что нам всем следует быть осторожными. Вы согласны?

Только сегодня, почувствовав отчаяние Тристы, мать Блейза, которая лучше говорила по-французски, чем по-английски, объяснила все это своей непослушной невестке. Ее светло-карие глаза напоминали Тристе глаза ее сына.

– Но я… Поймите, я не хочу показаться неблагодарной! Я чувствую себя бесполезной, ненужной. Я хотела бы хоть что-нибудь делать, вместо того чтобы просто сидеть и ждать! – Триста беспокойно расхаживала по комнате от окна к стене, не понимая, чего ей неймется и отчего она чувствует такое напряжение, что не может ни секунды оставаться в покое. – Я должна что-нибудь делать! – сказала Триста, резко отвернувшись от окна. – И я привыкла сама за себя решать! Я… В Калифорнии меня называли бруха – что значит ведьма, и некоторые слуги боялись меня, хотя я никогда никому сознательно не вредила! Только потому, что я… когда я кое-что чувствую, даже если я этого не хочу, я должна… Прошу прощения, что я так путанно говорю и что рассказываю такие вещи, но я знаю, что вы меня поймете! Разве не странно, что я это знаю? Еще более странно, что я… что я… О! Я веду себя как безумная истеричка. Я действительно не хотела…

– Зачем бороться со своими желаниями? – тихо спросила Мадалена, в эту минуту больше похожая на апачку, чем на француженку. – Насколько я знаю, лучше этого не делать. И ты должна это знать, раз ты бруха, как и я. Так по крайней мере меня называет мой муж! Но ведь есть некоторые вещи – некоторые чувства и силы, – против которых даже мы не в силах бороться, да? Такие, как сильная любовь, против которой невозможно устоять. Думаешь, я стала бы с тобой так разговаривать, если бы не знала, что мой сын любит тебя и что ты любишь его, – хотя вы, как глупые дети, все время ссоритесь и что-то из себя изображаете? Ах, какая это глупость и какая потеря времени! – К удивлению Тристы, Мадалена внезапно рассмеялась. – Это я – я заставила моего мужа поверить, что он меня покорил, хотя ему было из чего выбирать! Вот так мы, женщины, и управляем своими мужчинами, и это очень легко, если точно знаешь, чего хочешь. А вы еще дети!

– Но… но это не… – начала Триста, но тут ее голос задрожал, и она прижала к вискам сжатые кулаки. До нее дошла истина, которую Триста до сих пор не желала признавать. Она вовсе не ненавидит Блейза – она любит его. И если даже его мать, которая всегда была к нему так близка, говорит, что он ее любит… Он что, сам не знал об этом?

Даже проклиная Блейза, Триста всегда его любила – этого вероломного развратника! По крайней мере именно она сделала выбор – нравится это ему или нет.

Но где же, черт побери, он находится сейчас, в этот самый момент? У Пакиты? Или он путешествует по Красной реке, делая под обстрелом зарисовки? Почему сегодня ее нервы так напряжены?

Днем они вместе с Мадаленой и Давенантом-старшим выезжали верхом, и Триста наслаждалась свежим ветром, бьющим прямо в лицо.

– Вы чертовски хорошая наездница! А что вы думаете насчет того, как обращаться со скотом?

– Абсолютно ничего! – честно призналась Триста, за что удостоилась чести быть посвященной в планы Давенанта-старшего. Оказывается, он собирался вместе с еще несколькими скотовладельцами продать часть своего стада в ближайшем городе, где, говорят, за него дают хорошие деньги.

– А как насчет армии? – спросил Тристу свекор, искоса взглянув на нее, совсем как его сын. – Я слышал, что у них не хватает мяса, хотя я никогда не продам свой скот этим проклятым янки!

– Но тогда вы не сможете получить самую высокую цену, не так ли? – с невинным видом заметила Триста. – Как я понимаю, все деньги сейчас у янки.

Услышав эту дерзость, Давенант усмехнулся в седые усы:

– У вас есть характер! Мне это нравится в женщинах. И, как я понимаю, вы любите поступать по-своему, не так ли?

Они рано поужинали и рано разошлись по спальням. Казалось, что все остальные тоже испытывали чувство беспокойства, которое заставляло Тристу сейчас бодрствовать. Снаружи доносились голоса и стук копыт. Однако то, что происходит, ее совершенно не касается. Триста подумала было о том, чтобы сделать запись в дневнике, но тут же раздраженно покачала головой, глядя на свое отражение в зеркале. Легкая сорочка из тонкого хлопка просвечивала насквозь.

– Ради разнообразия я хотел бы, чтобы ты походила на женщину, – прорычал Блейз, бросив неизвестно откуда взявшийся сверток на кровать, которую Триста вынуждена была разделять с ним в дешевой придорожной гостинице. – Вот! Должен сказать, что я предпочитаю, когда ты в коротком платье из бычьей кожи, под которым ничего нет. Но мой отец цепляется за условности и может этого не одобрить.

Да, она должна была действительно его ненавидеть – в особенности за то, как он обращался с ней. Он брал ее тогда и так, как хотел, не обращая внимания на ее желания и чувства – даже под родительским кровом. И самое ужасное, что он каким-то образом всегда заставлял ее наслаждаться этим!

«Это несправедливо, что я хочу его, несмотря на то что сейчас он, возможно, занимается любовью с другой женщиной!» – злясь на себя, думала Триста. Пытаясь отвлечься от воспоминаний, она отвернулась от зеркала, в которое только что смотрела. Можно подумать, что он действительно женился на ней из-за этого мифического (как она считает) наследства, от которого, может, уже ничего и не осталось… Господи, да какое это имеет значение!

Триста бросилась ничком на застланную белыми простынями кровать. Ей хотелось долго и горько плакать, но разве найдешь облегчение в слезах?

Ей хочется скакать в черноту ночи на диком скакуне. Ей хочется… Господи, ей хочется, чтобы он вошел в ее тело, хочется выгнуться дугой навстречу его медленным, тщательно рассчитанным движениям…

– Триста! Триста, надеюсь, ты не спишь – я видела свет под дверью. Ты срочно нужна!

Это Мадалена, ее голос тих, но очень настойчив.

Блейз! Что-то случилось – вот в чем причина ее тревоги. Нет, только не это!

Даже не накинув халата, Триста поспешила открыть дверь. Широко открытыми глазами она с тревогой смотрела на свекровь, но та только покачала головой:

– Это не то, чего ты боишься. Тут… тут было сражение, много раненых – и ни одного врача. Они южане, но я не думаю, что это имеет для тебя значение. Однако надо спешить. Я помогу тебе одеться… Обойдемся без юбок, да? Ты, наверное, с радостью снова станешь молодым человеком.

Пока Триста поспешно переодевалась и Мадалена помогала ей подобрать волосы, молодая женщина узнала, что около Сабин-Ривер состоялось сражение.

Конечно, она не станет надевать форму. Она врач, и не имеет значения, на чьей стороне воевали раненые, нуждающиеся в ее помощи люди. Она ненавидит только войну и ее последствия.