Читать книгу "Сладкая месть под Рождество - Морган Элизабет"

потом отчитаться о проделанной работе.

– Господи, охренеть. А остальные два раза?

– Что?

– Другие два раза, когда ты мне солгала?

– О… Эм. Я не люблю виски.

Он улыбается, на этот раз широко, и, черт возьми, во мне опять вспыхивает искра надежды.

– Не может быть.

– Он ужасен.

– Тебе нравится сладкий вкус. Ты не хочешь чувствовать алкоголь, когда пьешь.

Я улыбаюсь и киваю.

– Да, но я помню, как однажды Ричард попросил меня купить бутылку виски для тебя в честь какого-то события…

– Гленливет… Я его помню. Это ты купила?

– Пришлось прошерстить интернет. Я не хотела, чтобы он упал в твоих глазах.

У него дергается нижнее веко.

– А еще один раз?

– Я ненавижу музыку в стиле кантри.

– Тебе больше нравятся бой-бэнды, – улыбается он, и я закатываю глаза.

– Да, мне больше по душе поп-музыка. Но я уже по-другому отношусь к кантри. И это правда. Она мне все больше нравится. – Я улыбаюсь ему, и, черт, вот оно. Наконец я вижу в его глазах не ненависть, а блеск. Тот самый блеск, который появляется, когда Дэмиен думает, что я забавная. – И это все. Все остальное правда. Все, что я говорила тебе, все, что чувствую к тебе.

Я подхожу ближе, испытывая удачу, и кладу руку ему на грудь. Тепло проникает вверх по моей руке.

– Я клянусь…

– Почему у тебя рука в крови? – перебивает меня Дэмиен.

– Что?

– Костяшки пальцев. На них кровь. Почему?

Я опускаю взгляд и вижу, что на безымянном пальце выступила кровь. Это даже почти поэтично, если честно.

– Я ударила Ричарда.

Он смотрит на меня в растерянности.

– Нет, это же я ударил Ричарда.

– Ну да. Ударил, а потом ушел, и я хотела пойти, но Ричард схватил меня за руку…

– Что он сделал?

– Схватил меня за руку. Саймон остановил его. А потом Ричард стал говорить все эти ужасные слова в мой адрес, а потом сказал кое-что отвратительное про тебя, и я ударила его кулаком по лицу. И убежала. Я хотела спуститься на лифте, но он уже ехал вниз, а я не хотела, чтобы ты успел далеко уйти. И лифт этот такой медленный. Так что я побежала вниз по лестнице…

– Ты побежала по лестнице? – переспрашивает он, и на его губах играет едва заметная улыбка. – Тебе пришлось заняться кардионагрузками, чтобы добежать сюда?

Я слышу нотки умиления в его голосе, как у Кристиана из фильма «Бестолковые».

– Да, и я вспотела и вся чешусь, но, наверное, это нормально, потому что здесь очень холодно.

– Где твоя куртка? – он чуть ли не сурово смотрит на меня.

– У меня не было времени на то, чтобы ждать, пока ее найдут в гардеробе. Мне нужно было бежать за одним человеком.

Его взгляд смягчается и разжигает во мне надежду.

Порывы холодного ветра усиливаются, и я начинаю дрожать.

– Боже, – бормочет Дэмиен чуть слышно и притягивает меня к себе, распахивая пиджак своего смокинга так, что я могу спрятать туда руки и обнять его спину.

Кажется, у него тоже не было времени взять куртку.

Я вдыхаю его запах, тот аромат туалетной воды от «Армани», который заприметила еще на первом нашем свидании, наполняет мои легкие. Я наслаждаюсь его теплом, которое, кажется, проникает внутрь меня, а потом руки Дэмиена касаются моей спины, и мне хочется раствориться в этих ощущениях.

Если это наше последнее объятие, мне нужно как следует пропитаться им, чтобы хватило на всю оставшуюся жизнь.

Когда-то я думала, что Ричард – моя родственная душа, потому что мне нравились собственные представления о том, что он может мне дать.

Простую жизнь, посвященную мужчине, который важен для меня.

Жизнь, каждый момент которой я могу посвятить мужчине своей мечты, как это не удалось сделать моей матери.

Думаю, что я в каком-то смысле полагала, что, если добьюсь успеха там, где она потерпела неудачу, в мире все станет хорошо. Баланс будет восстановлен. Жизнь станет проще.

Но родственная душа совсем про другое. С родственной душой необязательно все должно быть легко и однозначно. Все дело в балансе между «брать» и «давать».

Мне кажется, велик шанс, что Дэмиен мог бы стать тем, кто дает то, что я бы с радостью принимала. И я потеряла этот шанс.

Он отодвигается совсем чуть-чуть, чтобы взглянуть на меня, и я повторяю за ним, отводя голову немного назад. Небо над нами такое темное, что кажется, этой зимней ночью может начаться метель. Мы стоим в свете уличного фонаря, и тени пляшут на лице Дэмиена так, что он выглядит невыносимо красивым.

– Ты сделала это, чтобы вернуть его? – спрашивает Дэмиен, понизив голос.

– Что?

Я не понимаю вопрос, мое сознание не способно сейчас сфокусироваться на чем-то, кроме его добрых глаз, которые смотрят на меня.

В них совсем нет злости.

Только тревога.

Уже можно выдохнуть с облегчением? Или еще есть повод для беспокойства?

– Я спросил, ты сделала это, чтобы вернуть его? Весь этот план был ради того, чтоб снова быть с ним?

Ах вот он о чем.

– Что? Нет. Совсем нет, – тут же отвечаю я и пускаюсь в объяснения. – Ты должен знать, что я нисколько не хотела этого. Ни на секунду. Когда он расстался со мной, я будто почувствовала, как чары разрушились. Я уже не могла понять, что вообще в нем нашла. Как будто я наконец прозрела. Я просто… хотела, чтобы он пожалел, что бросил меня.

Я смотрю за его спину на Рокфеллеровский центр и Радужную комнату на верхнем этаже. И продолжаю говорить, не глядя на Дэмиена, но ощущая, как он прожигает меня взглядом.

– Я потратила свои драгоценные годы на то, чтобы сделать его жизнь проще. Я считала это своим долгом, своей инвестицией в будущую прекрасную жизнь. И мне кажется, он знал это. Думаю, он всегда понимал, что не будет со мной, но ему нравилось то, что я могла ему дать.

Я выдыхаю и наконец перевожу взгляд обратно на Дэмиена, замирая от страха.

Неоднозначные эмоции. Вот что я вижу на его лице.

Должно быть, могила для наших прекрасных отношений теперь полностью готова.

– Я знала, кто ты такой, когда увидела твою анкету в приложении. Ричард тебя терпеть не может, кстати. Вечно ноет насчет того, какой ты ужасный. – Уголки губ Дэмиена тянутся вверх. – И вот мне попался твой профиль, и я подумала: «К черту все». К тому моменту мы с Кэт и Кэми уже напились, но я отчетливо помню, как сказала: «Я трахну его босса».

Когда я повторяю эти слова,