Читать книгу "Пояс Ориона - Татьяна Устинова"

Она принялась перетряхивать тряпье. Дурацкая мысль, что где-то здесь её сумка, а в ней телефон, показалась ей вполне логичной.

Сумка в конце концов нашлась – она валялась под досками на полу, – но в ней не было никакого телефона.

Тогда Тонечка заплакала, громко, навзрыд.

Она плакала от отчаяния и страха, но внезапно осознала, что её плач отдаётся от стен словно эхом.

Она перестала всхлипывать и прислушалась.

– Эй! – робко сказала она. – Где я?

И снова голос отдался от стен.

– Э-эй! – закричала Тонечка во весь голос. – Где я?! Помогите!..

Внезапно, словно отвечая на её призыв, в вышине зажёгся свет. Он показался таким ярким, что Тонечка закрылась локтем.

Лязгнуло железо, загремели засовы, что-то заскрипело в отдалении.

Тонечка замерла и отняла от глаз руку.

Оказалось, что она сидит у стены гигантского полупустого ангара. В центре ржавые металлические конструкции почти до потолка, под ними навалены бочки и какая-то арматура.

От широких ворот к ней приближались люди – несколько человек. Рассмотреть их она не могла, свет был им в спины.

Тонечка поняла, что там, за ними – улица, свобода, и ей стало наплевать на всё.

Она сорвалась с места и побежала, но её перехватили, поволокли и швырнули на топчан. Она упала неловко, лицом вниз.

– Антонина Фёдоровна, – голос показался очень знакомым. – Опомнитесь. Вы же разумный человек.

Тонечка села, обеими руками придерживая голову.

– Вы кто? – спросила она и прищурилась. – Я вас знаю?

– Ради бога, конечно, знаете.

Человек приблизился, оказался в центре светового круга – с металлической штанги свисала тусклая лампочка, показавшаяся Тонечке такой ослепительной после темноты.

– Дайте на что сесть, – приказал человек, и тотчас же ему подали какой-то стул.

Он уселся, и Тонечка наконец-то смогла его рассмотреть.

– Это вы?! – изумилась она. – Вы пришли меня спасти?!

Человек засмеялся.

– Поверьте, милая дама, вам ничего не угрожает. По крайней мере, пока.

Тонечка смотрела на него. Глаза у неё слезились.

– Вы… не офицер ФСБ по фамилии Степанов, – наконец догадалась она. – Вам нужен Пояс Ориона. Но не для того, чтобы его вернуть.

Тот, кого она считала Сергеем Степановым, развёл руками.

– Нужно быть последним идиотом, чтобы возвращать такую ценность! Мне она нужнее, чем ближневосточным царькам или этим чудесным женщинам, матери и дочери! Кстати, вы не знаете, где Пояс?

Тонечка помедила:

– Как вас зовут?

– Вениамин Сутулов, – сказал человек весело. – Я здесь, в Нижнем Новгороде, пользуюсь определенным уважением. Если вы вернёте мне Пояс, буду очень признателен. Если нет, я вас пристрелю.

– Понятно, – ответила Тонечка. – Но я не знаю, где он. И Светлана Павловна не знает.

– Может быть, знает её дочь?..

– Сомневаюсь, – Тонечка постаралась, чтобы это прозвучало язвительно.

Один из тех, кто стоял за спиной авторитета Сутулого, пошевелился и оглянулся.

– Папаша был крайне несговорчивый человек, – продолжал Сутулый словно с сожалением – Если бы он отдал Пояс, до сих пор бы лекарил потихоньку. Но он упёрся. А я был молодой, горячий! – Он махнул рукой. – Увлёкся, и он перекинулся, а я так ничего и не узнал. А может, у него и не было Пояса, тот чурка как подарил, так и забрал, они все такие! А дочь законное наследство вытребовала и привезла. Не зря же она столько лет там торчала, на Востоке. Отдал бы папаша сразу, и не было бы этого ничего.

И Сутулый вздохнул печально, сокрушаясь, что Лев Пантелеев оказался «несговорчивым»!

– Он бы ничего вам не отдал, – проговорила Тонечка, вспомнив человека с фотографии. – Как же вы не поняли?..

Сутулый помолчал, разглядывая её.

– Ты, конечно, милашка, – сказал он. – И, говорят, сценарии пишешь! Но ты и понятия не имеешь, о чём идёт речь.

Он вдруг рывком придвинулся к ней, она отшатнулась.

– Расколоть можно любого, – он оскалился. – Только действовать нужно правильно, постепенно. А я тогда погорячился.

– Я не знаю, где Пояс, – испуганно пробормотала Тонечка. – Я вообще про него ничего не знаю.

– Ну и хорошо! – сказал Сутулый весело. – Я думал, ты меня к нему приведёшь через муженька своего и его дружка Кондрата. А ты, видишь, тётёха! Ничего не знаешь! Но привести – приведёшь.

– Я не знаю, где Пояс, – повторила Тонечка. – Правда!

– Мы сейчас позвоним, – обрадовался Сутулый и приказал: – Телефон мне! И позвоним. И ты попросишь мужа найти Пояс.

Тонечка смотрела на него.

– А я возьму тебя за ручку, – он схватил её за пальцы сильно, больно. – И пока ты его станешь убеждать, я тебе стану пальчик отрезать. Ты его сначала попросишь, а потом мы отрежем – для убедительности и чтоб он слышал.

Тонечка продолжала смотреть на него остановившимся взглядом. Она понимала, что так всё и будет.

– А если он плохо искать будет или дружок Кондрат упрётся, у нас пальчиков много! И у тебя, и у девочки твоей, и у мальчика.

Он вынул нож, ловко и привычно, перехватил её руку и просунул лезвие под ноготь.

Тонечка закричала.

– Как? – спросил Сутулый, усмехаясь. – Уже?! Так я не начал даже! Весело у нас тут будет, шумно! Ну, звони, милашка.

И подал ей телефон.

Его свита молчала, только один всё оглядывался.

Тонечка стала набирать номер.

– Слышь, Сутулый, – сказал тот, кто оглядывался, – там это… вроде мелькнуло что-то…

– В глазах у тебя мелькает после вчерашнего, – сморщившись, отмахнулся Сутулый. – Ну? Набрала? Давай, давай!..

Что произошло дальше, Тонечка не успела ни разглядеть, ни понять.

Сверху, с металлических конструкций, свалилась какая-то тень, ещё одна мелькнула в проёме ворот за спинами у бандитов, а потом сбоку появилась третья.

Совсем рядом негромко и мягко хлопнуло, раз, другой, третий, и все, кто стоял за спиной у Сутулого, зачем-то повалились на пол.

Тот судорожно дёрнулся, подтянул к себе Тонечку, в последнюю секунду прямо перед собой она увидела Германа – должно быть, она в бреду.

Герман резко отпрыгнул в сторону, за его плечом возникла бородища Кондрата.

– Только не насмерть! – заорали издалека, и эхо разнеслось по всему помещению, почти заглушив ещё один мягкий хлопок. Сутулый весь обмяк, нож вывалился из его руки и покатился.