Читать книгу "Нина. Книга 1. Проклятый дар - Айя Сафина"

– Это – пастаргай, – сказал Карим.

Почему-то Эрику стало не по себе.

– Она удивительна, благодаря своему зрелищному трепещущему полету. Она зависает над добычей, подобно колибри, напивающейся нектаром из цветка, а потом резко пикирует, притормаживая лишь у самой земли. Они запасаются добычей впрок, и никогда не строят своих гнезд – они используют гнезда, построенные другими птицами.

При этих словах Карим подмигнул. Эрик заметил, что этот полухакасец и вправду был хитер, как эта птица, ведь он вскоре выйдет на готовый для него рынок. Когда Эрик сделает за него всю работу и выпустит добротного и качественного Жгучего Карлика, который будет стоить в разы больше, чем за пределами страны, Кариму останется лишь собирать деньги, как грибы после дождя. Разумеется, Эрик оставит для себя, как обычно, повышенный процент за использование своих услуг, но даже с тридцатью процентами доли Карим невероятно обогатится.

– А причем здесь ваша мать? – не понял Роберт.

– Хакасский язык, – ответил Карим, словно это было элементарно. – «Пастаргай» с хакасского означает «пустельга».

И тут Эрика как громом поразило! Этого не может быть! Это не просто совпадение!

Его лицо тут же выразило весь спектр охвативших Эрика эмоций: удивление, подозрение, страх. Что он наделал?!

Карим немедленно прочел мысли Эрика по мимике лица. Это было не сложно для него – бывшего оперативника спецслужб, обученного считывать намерения людей по внешним поведенческим признакам. Эрик задержал дыхание, раскрыл глаза и нахмурился – он все понял!

Реакция Эрика на слова Карима не осталась незамеченной и Робертом. Он уже наизусть знал повадки своего лучшего друга, и как только Эрик задержал дыхание, тут же почуял что-то неладное и уже сосредоточился на кобуре подмышками, готовый в любую секунду выхватить свои Макаровы.

И ровно за долю секунды произошло невероятное невербальное общение между двумя гениями: Карим понял, что Эрик неизвестно каким образом раскусил Карима, а Эрик в свою очередь понял, что Карим догадался, что Эрик раскусил Карима. Никогда еще доля секунды не была столь значительна, как в этот момент. Потому что именно она грозила стать дальнейшим вершителем судеб всех присутствующих. Но ее опередил звук шипящей рации в кармане Эрика, из которой послышался крик Рудольфа:

– Эрик! Это западня!

В следующий миг атмосфера на складе оживилась, и градус напряжения резко подскочил максимально вверх до отметки «смертельно опасно».

Дэсмонд сделал первый выстрел. Страсть этого психа к оружию, которая не позволяла отпускать рукоятку Зиг Зауэра все то время, что длились переговоры, спасла жизнь Эрику. Пуля попала точно в плечо Карима, чья реакция была быстрее реакции Эрика, и он уже целился тому в голову. К счастью, он не успел спустить курок, и пуля, вонзившаяся точно между плечом и ключицей, отбросила его назад.

Роберт прыгнул на Эрика, сбивая того с ног, ведь последний был ближе всех к огню со стороны противника, точно лежал на амбразуре. Оглушительные выстрелы посыпались градом со всех сторон, отражаясь эхом от измученных стен склада, которым для полного счастья не хватало только перестрелки.

Эрик с Робертом отползли за ближайшую груду металлического мусора и уже вытащили из кобур пистолеты, как вдруг в ту же секунду послышался звук битого стекла сверху. Эрик и Роберт посмотрели наверх и едва верили своим глазам: сквозь окна стен внутрь склада проникли бойцы в черной форме спецназа и уже окружили весь периметр, разбегаясь по верхним пролетам, точно тараканы врассыпную. Эрик сразу сообразил, что не просто так Пастаргаи приехали заранее – они поместили на крышу склада отряд боевиков, которые просто ждали команду от Карима, а потом ворвались внутрь на тросах, застав всех врасплох. Они рассредоточились вдоль трех стен, и бойцов Эрика накрыли огнестрельные очереди автоматов сверху. Очень невыгодная позиция!

– Спецназ, мать твою! У них есть чертов спецназ! – орал Дэсмонд, будто он был единственный, кто обратил внимание на этот мрачный факт.

Но Эрик сразу понял, что это – далеко не федеральный спецназ, а проплаченные наемники. Какого черта?! Сколько же денег тратят эти Пастаргаи на свиту, если в ней одни обученные боевики из военных?! Взять хотя бы оружие! Они палили из Калашниковых, несколько бойцов имели автоматно-гранатометный комплекс ОЦ—14 с прицелами, еще у нескольких были Хеклер и Кох МР5. Эрик едва верил своим глазам. Пастаргаи явно собирались на войну!

И только когда оглушительные взрывы прозвучали за пределами склада, его осенили сразу две очевидные и ужасные мысли: первая – только что кто-то взорвал машины снаружи (но чьи?), вторая – Пастаргаи изначально планировали уничтожить их всех – только этим объяснялась их столь внушительная подготовка.

Эрик едва сохранял рассудок. Как он мог такое допустить! Как он мог так промахнуться?! Все синапсы его мозга работали в ускоренном режиме. Он судорожно анализировал ситуацию, и когда все фрагменты собрались в один логический паззл, он едва не зарыдал от собственной глупости! Бронекапсулы пятого уровня! Машины снаружи для захлопывания ловушки! Руки Карима в кармане куртки – это же самый настоящий знак приготовиться! Тот, кто наблюдал за ним, дал команду бойцам на крыше!

– Какого черта? – Роберт пытался перекричать выстрелы и взрывы.

– Не было никакой сделки! – крикнул ему в ответ Эрик, пытаясь снять боевиков со второго этажа.

– Что?! – Роберт тоже палил по бойцам сверху, но их усилия были малоэффективны: бойцы были в толстых боевых бронежилетах.

– Все это вранье! Нет никакой сделки! Ни соглашений! Ни этого чертова Карлика! Они приехали, чтобы убить нас!

И тут до Роберта тоже дошло! Кариму не нужно партнерство! Он хочет заполучить весь рынок целиком! Он пришел за их троном! Он – один из них в прошлом, когда они вот так заявлялись к ничего не подозревающим дилерам и перекупщикам, бесцеремонно и без тени сожаления отнимая все, что те создали своим трудом или также отняли у менее расторопного. Эта мысль повергла Роберта в такое отчаяние, что он даже впал в лёгкий ступор, прекратив огонь. Так вот как охотник становится жертвой! Вот и подошел их черед быть сметенными в урну, как шелуха от семечек, как какой-нибудь облеванный городской мусор!

Ни за что! Он не отдаст свое детище этим ублюдкам! Роберт перезарядил пистолет и продолжил атаку.

– Зачем тебе гранаты?! Оставь свои гранаты! Ты спятил со своими гранатами?! – Дэсмонд взревел от злости, цитируя своих друзей, которые вот-вот превратятся в ребрышки на гриле. – Вот зачем мне гранаты! – крикнул Дэсмонд и бросил четыре осколочные гранаты точно под две металлические опоры, на которых держалась часть верхнего пролета.

Взрыв оглушил всех, кто не был к нему готов, а значит всех, кроме Дэсмонда. На минуту выстрелы стихли – бойцы приходили в себя, и в эту паузу пролет восточной стены, как солист оперного театра, протяжно завыл, точно распевая реквием, прощаясь с жестокой жизнью, и с грохотом повалился на бетонный пол. Все бойцы, которые находились на нем, также рухнули вниз. Двое из них не отцепились от тросов и теперь повисли в воздухе, представляя собой ничем не прикрываемую мишень, в которую Дэсмонд выпустил очередь безо всякого сожаления.