Читать книгу "Соль и пламя. Леди теней - Татьяна Зингер"

— Выходит, что так. — Голос высокого лорда был бесцветен.

Я нащупала его ладонь и ободряюще стиснула. Трауш быстро поцеловал меня в губы.

Единственное объяснение всему — Мари. Стихийная магия не исчезает, потому после гибели рыжеволосой ведьмы она перетекла в природу, но почему-то использовалась не во благо, а для разрушения. Жуткая армия выстраивалась в шеренгу. Тени видели нас, но не спешили атаковать, словно продумывали стратегию. Я вырисовала руну укрепления для Дарго и Трауша (повезло, что та всплыла в памяти) и, сцепив пальцы в замок, хрустнула ими. Бороться плечом к плечу с мужем — великая честь. Умирать — тем более.

Мертвецы наступали медленно. Я так же неспешно сбила первую тройку вихрем. Ощупала резерв: полон. Спасибо, Мари, за посмертный подарок.

— Если нам суждено выкарабкаться, то я перевезу в Пограничье Ильду и Лидду, — мечтательно пообещал Дарго. — Думаю, им тут понравится. Все, быстрее начнем — быстрее кончим, — заявил он и с воплем ворвался в неторопливую толпу.

Наемник бился ожесточенно и дико, я видела только блики на лезвии ятагана, мелькающего то тут, то там. Трауш оставался со мной, оберегая от внезапного удара и отбиваясь, казалось, с ленцой. Поворот, удар, скольжение, отскок — как в танце.

Я засмотрелась на поистине восхитительное зрелище. В выпадах лорда чувствовалось мастерство. Движения были отлажены и гладки, даже сейчас, когда усталость сковывала кости. Ни единого поспешного шага, ни секунды промедления.

— Сольд, не спи! Без тебя не обойтись! — прикрикнул Трауш несколько грубо, но я не обиделась. Видела, как переменился мой супруг, и сейчас для него не существовало ничего, кроме поля боя.

Ураганный ветер бросил в лицо морось и земляную пыль. Пронесся над мертвецами, заставляя их припасть на колени и подставить хрупкие шеи.

— Спасибо, леди! — отсалютовал Дарго, победно помахав головой трупа.

Я не разделяла шальной радости. Умертвия зажимали нас в кольцо. Две армии, некогда бившиеся друг с другом, нынче ополчились против конкретной цели. И мы при всем желании не могли справиться с противником, превосходящим нас в сотни раз. Туманы Трауша посветлели, мой резерв опустошался. Гудело в ушах.

Леденящий душу вой заставил нас отвлечься, и мертвые тени расступились по две стороны, образовав коридор, позволяя выйти их предводителю. Не может быть! Брат Трауша тащился как в бреду, раскачиваясь и подволакивая правую ногу. И да, он определенно погиб. Из сквозной раны в груди уже не сочилась кровь — стихийная магия стянула края. Но в закатившихся глазах не теплилась жизнь. Лицо приобрело землистый оттенок, а вены на коже потемнели.

Высокий лорд выступил вперед, принимая негласный вызов. Шур покрутил запястьями. Пепельная мгла опустилась на наши головы. Почему он, как прочие тени, не потерял разум?..

Озарение пришло не сразу. Стихия ушла не в природу. Ее вобрал в себя умирающий, но не мертвый Второй после лорда. Податливое тело, особо восприимчивое к магии благодаря особой крови лордов Пограничья, из которого вытекала жизнь, — лучше канала и не придумать. Некогда слабый ребенок, неспособный к колдовству, сейчас он торжествовал, пробуя запретную силу на вкус.

Я вскинула руку, и по пальцам прокатился клубок сплетенных молний. Метила прямо в сердце, чтобы если не поразить, то нейтрализовать Шура. Клубок полетел, но, не достигнув одежд брата, рассыпался песком. Смех младшего брата был наполнен клокотом от льющейся по губам крови. Черной, как сама ночь.

— Убегай, — слабым голосом попросил Трауш, быстро оборачиваясь ко мне. — Я задержу их.

Ответа он не дожидался, а я не собиралась сдаваться. Ну уж нет. Собрав осколки себя в горсть, я била все подряд, не щадя резерва. Хлестала туманами, лупила огнем. Тени падали игрушечными солдатиками. И где-то среди них, в самой гуще, Трауш бился с обретшим неведомую силу братом.

Мертвый воин, прорвавшийся сквозь огненный град, потянул ко мне костлявые пальцы. За ним следовали другие, менее расторопные товарищи. Издаваемые ими звуки, похожие на монотонный стон, приближались песнопением смерти. Меня повело вбок. Резерв опустел. Точка. Наша история окончится сегодня.

Нам не суждено победить. Не в этот раз. Мы многого уже не успеем. Никогда не отпразднуем годовщину свадьбы. Не услышим первых слов ребенка, что растет внутри меня. Зато в сказаниях нас нарекут лордом и леди, что погибли, будучи единым целым.

Вспышка! На мгновение я ослепла, а когда перед глазами прояснилось, треть мертвецов обратилась в прах. Что произошло?..

Ошеломленный Дарго (плечо его было перебито, и левая рука висела плетью) озирался в поисках спасителей, как и я сама. Те стояли чуть поодаль с каменными выражениями на лицах. Безразличие. Мудрость. Покой. Двое мужчин и женщина, а за ними выстроилось войско. Стражники в кольчужных жилетах и жрецы в алых одеяниях. Хинэ по-кошачьи шипели, учуяв мертвечину.

Высокий, худой мужчина, первый жрец Пограничья, плел сеть заклинания, и его посох с изумрудом-набалдашником вибрировал. Хранитель покоя, командующий стражами, воскликнул:

— За лорда и леди!

— За лорда и леди, — хором отозвались мужчины и вступили в бой.

Ну а женщина, такая знакомая и неизвестная мне доселе, стояла в эпицентре вихря, взметнувшего прошлогоднюю листву, хлопья снега, останки тел. Я никогда не видела, как колдует моя мать. По-настоящему, всерьез. Как ветер со смертельной скоростью рассекает живое и мертвое. Как искрит воздух. Как она поразительно великолепна в образе верховной колдуньи. Наконец-то я поняла, за что все уважали Леневру Рене.

Меч, магия, туманы — все смешалось в те секунды. Стражники двигались в-ритме — шаг влево, шаг вправо. Свистела сталь наточенных мечей. Шептали загонщики. Мелькали теневые твари. Пахло магнолиями. Мамой. И в голове рождались полузабытые колыбельные.

Среди общего хаоса и кислого привкуса я упустила из виду Трауша и теперь прорывалась сквозь побоище, чудом умудрившись не напороться на лезвие или не получить заклятьем в лоб. Крики, стоны, скрежеты. Какофония смерти лапала мою кожу, но я бежала, путаясь в обрывках ткани, что остались от юбки. Больная лодыжка онемела. Сердце замерло.

Их схватка со стороны выглядела неторопливой и даже скучной. Стихия билась с туманами, слабыми, вялыми, блеклыми. Но высокий лорд держался. Он, бледный и напряженный, сосредоточенно оценивал каждое движение брата.

До них оставалось несколько долгих шагов. Но тут Шур заметил меня. Его губы разомкнулись как для речи, но из горла мертвеца не вырвалось ни слова. Трауш оглянулся и пропустил удар колкой льдиной, вылетевшей из-под пальцев брата, в бедро. Покачнулся, но выстоял.

Второй после лорда всматривался в меня с неподдельным любопытством. Протянул руку вперед, и мир мертвых коснулся меня. Я слышала хладное дыхание тех, что за сумраком, жаждущих разорвать любое существо в клочья.

— Только тронь мою дочь, скотина, — сказала Леневра так громко, что смерть растаяла как облако.