Читать книгу "Коварный обольститель - Джорджетт Хейер"

Ему не понадобилось много времени, чтобы уяснить: задача переправить леди Ингам во Францию будет весьма и весьма нелегкой. Почтенная матрона была требовательной в мелочах и меняла планы чуть ли не каждый час. Не успел юноша вместе со старым кучером миледи отправиться на инспекцию ее дорожной кареты (которую многострадальный сын леди Ингам держал в своем каретном сарае, где средство передвижения занимало много места, коему он не мог позволить пропадать зря), как почтенная матрона решила, что они поедут в наемном экипаже. Том на взятой напрокат кобыле отбыл искать подходящий экипаж только для того, чтобы по возвращении на Грин-стрит узнать – она вспомнила, что раз Мукер будет занимать переднее место, то им втроем придется сидеть рядом, а это, естественно, было недопустимо.

– Боюсь, – с извиняющимся видом сказал юноше лорд Ингам, – ты взвалил на себя чрезвычайно хлопотную задачу, мой мальчик. Моя мать – довольно-таки капризная женщина. Ты не должен позволять ей загнать тебя до смерти. К тому же ты хромаешь, как я вижу.

– О, все это ерунда, сэр! – жизнерадостно откликнулся Том. – Я только что взял внаем лошадь и прекрасно обхожусь ею!

– Если я в состоянии тебе чем-нибудь помочь, – неуверенно протянул лорд Ингам, – ты… э-э… можешь смело обращаться ко мне.

Том поблагодарил его, но заверил, что справится и сам. Он отнюдь не был уверен, будто помощь лорда Ингама ускорит дело, поскольку уже знал, что миледи неизменно поступает наперекор его советам; к тому же бесконечные колебания милорда изрядно раздражали его. На лице лорда Ингама отразилось облегчение, но он счел своим долгом предостеречь Тома – начало путешествия запросто может быть отложено на несколько дней. И случится это из-за того, что в самый последний момент миледи решит, будто не может покинуть город без платья, которое пока не доставлено от портнихи, или же какая-то вещь затерялась еще несколько лет назад, а теперь ее не могут найти.

– Знаете, сэр, – с улыбкой сообщил ему Том, – когда я уходил, она отрядила всех домашних перевернуть особняк вверх дном, чтобы разыскать накидку либо что-то в этом роде, но я заставлю ее отправиться в путь вовремя, вот увидите!

Вместо ответа лорд Ингам лишь покачал головой, однако, выдвигаясь в назначенный день на Грин-стрит, дабы послушно пожелать родительнице счастливого пути, он не сомневался, что планы ее изменятся и что в доме царит неразбериха. Но Том оказался хозяином своего слова. У крыльца застыл в ожидании старомодный экипаж, на запятках которого громоздились горы багажа; войдя же в дом, лорд Ингам обнаружил путешественников полностью экипированными к отъезду. Задержка случилась только из-за того, что леди Ингам внезапно решила, что забыла свои щипцы для завивки волос, ради чего пришлось вынуть все вещи из ее дорожного несессера, поскольку Мукер уложила их на самое дно.

Лорд Ингам проникся к Тому большим уважением, поэтому рискнул поздравить юношу. И тогда молодой Орде признался ему, что дело едва не сорвалось еще вчера, когда ее милость совсем уже собралась было отсрочить поездку под предлогом испортившейся погоды.

– Но я сумел убедить миледи, сэр, и думаю, смогу посадить ее на борт пакетбота, отплывающего в четверг, в добром здравии, – заявил полный оптимистичных надежд юноша.

Лорд Ингам, глядя на небо, затянутое тяжелыми тучами, придерживался иного мнения, однако говорить об этом вслух не стал.

Глава 20

Лорд Ингам оказался прав. Первый же взгляд, брошенный миледи на море, явил ее взору свинцово-серые беснующиеся валы, увенчанные белыми хлопьями пены; и задолго до того, как ее высадили у гостиницы «Шип-Инн», она уведомила Тома, что целый полк гвардейцев Ее Величества не затащит ее на борт пакетбота до тех пор, пока ветер не уляжется. Два дня, проведенные в дороге (поскольку во избежание усталости леди Ингам пожелала остановиться на ночь в Кентербери), наградили почтенную матрону сильной головной болью, а на конечном отрезке пути она становилась все более раздражительной. Когда путешественники прибыли в Дувр и порыв сильного ветра едва не сорвал шляпку с ее головы, расположение духа леди отнюдь не улучшилось; несколько минут вообще казалось, что она погрузится обратно в карету и прикажет возвращаться в Лондон. К счастью, юноша заранее заказал для них номера в гостинице; известие же о том, что ее ожидает лучшая спальня вкупе с лучшей гостиной, причем в обеих комнатах уже разожжены камины, несколько смягчило настроение миледи. Доза камфарной настойки опия, предписанной сэром Генри Халфордом, с последующим часовым отдыхом и превосходным ужином настроили миледи на благодушный лад. Но стоило Тому сообщить ей, что пакетбот в тот день отплыл в Кале по расписанию, намекая, что им самим не грозит опасность кораблекрушения, она обескураживающе заметила:

– Именно крушения корабля я и опасаюсь!

На следующее утро, когда знающие люди назвали погодные условия благоприятными для плавания, Том совершил открытие, что в представлении миледи «благоприятные условия» означают мертвый штиль. Морской пейзаж озаряли лучи мягкого апрельского солнышка, но леди Ингам углядела белые барашки на волнах, чего ей оказалось вполне достаточно, и она лишь поблагодарила Тома за проявленную заботу. Попытка убедить ее в том, что четырехчасовой переход с небольшой качкой выглядит предпочтительнее в два раза более длительного нахождения в душной утробе пакетбота, привел только к тому, что миледи поспешно схватилась за флакончик с нюхательными солями. Она попросила юношу при ней не употреблять больше слова «качка». Если уж он с Фебой настроился побывать в Париже, она не станет лишать их обещанного удовольствия, но они должны дождаться хорошей погоды.

Они ждали полного штиля пять дней. Прочие путники приезжали и уезжали; леди Ингам и Феба безвылазно сидели в «Шипе»; а юноша, которого заранее предупреждали о том, что счета, предъявляемые к оплате в этой бойкой гостинице, пользуются дурной славой баснословных, уже начал опасаться, что останется без гроша еще до того, как сумеет доставить обеих дам в Амьен.

Погода упрямо оставалась ветреной; расположение духа пожилой миледи неуклонно ухудшалось; Мукер торжествовала; Том же, решив, что нет худа без добра, искал развлечений в порту. Будучи юношей любознательного склада ума и дружелюбного расположения, он обнаружил там много интересного для себя и вскоре уже показывал Фебе различные суда, стоящие на якоре в гавани, безошибочно распознавая бригантины, баржи, шлюпки и таможенные катера.

Миледи, убежденная в том, что любой притон моряков кишмя кишит отчаянными личностями, только и ждущими подходящего момента, дабы ограбить неосторожных растяп, решительно возражала против прогулок Тома по верфям и причалам, но смягчилась, когда он вернул ей пачку банкнот, которые она поручала ему. По ее просвещенному мнению, было бы куда лучше, если бы Том с Фебой поднялись на Западные высоты[63] (где ветер выдул бы из Фебы всю хандру), но потом леди Ингам вынуждена была признать, что человеку с негнущейся ногой подобные экзерсисы противопоказаны.