Читать книгу "Сессия. Дневник преподавателя-взяточника - Игорь Данилевский"

ДЕНЬ СЕМНАДЦАТЫЙ: 26 ИЮНЯ 2009 ГОДА, ПЯТНИЦА

Утром, в одиннадцать, я встречаюсь с Татьяной Лащинской и моделью Яузовой (как выяснилось вчера на экзамене, ее зовут Марианной) в фойе Д-корпуса.

– Здрасте!

– Здрасте-здрасте! Разрешилки уже взяли?

– Да!

– Гусейнова не видели случайно сегодня?

– Нет.

– Ну, вообще-то – конечно. Он придет только на заседание, к часу. Зачем ему приходить раньше, верно?

– Угу! – девчонки радостно кивают.

– Виталий Владимирович в принципе дал мне карт-бланш, – я вчера с ним говорил, – так что не волнуйтесь. Но мы сейчас все-таки речь ведем о четверках, а не о пятерках, хорошо? А то как-то некрасиво получается: было два или три, а стало пять…

– Ладно-ладно!

– Тогда получите… Где разрешилки – не вижу? Доставайте!

Пока они копошатся в сумках, я успеваю задать еще пару ехидных вопросов:

– А где ваш джентльмен?

– Он уже уехал, – говорит Яузова.

– И двойка за экзамен его не волнует?

– Не-а…

– Интересно… Ага, вот правильно – вместе со стержнями наготове…

Я поочередно беру от девочек разрешения на сдачу и взведенные шариковые ручки, ставлю оценки, расписываюсь. Забирая разрешилки, говорю обеим:

– Отнесу их в деканат сам. Вы уж не серчайте, что не смог вам поставить пятерки, как договаривались…

– Да ладно – мне лично и четверки достаточно, – комментирует Яузова.

– А мне сейчас уже все равно, – грустно улыбается Лащинская. – Стипендии уже лишилась…

– Как? – восклицаю я. – Вы получали стипендию, Татьяна?

– Да!… – она тяжело вздыхает.

– А вы не ходили с вашим начальником к Бочкову? Все-таки он – руководитель отдела, мог бы и помочь…

– Ходили! – машет рукой Лащинская и чуть отворачивается. – Бочков, сказал, что раньше надо было обращаться.

Да, это на него похоже! Услышав слова Татьяны, я тут же вспоминаю разговор шефа с Мандиевой годичной давности. Точнее, не разговор, а инструктаж по поводу того, как ей, Мандиевой, следует принимать экзамен у Володи Абрикосова – хорошего, надо сказать, незаносчивого парня – внука одной заслуженной дамы, занимающей у нас пост проректора по воспитательной работе. «Тех, кто легко выполняют просьбы начальства, не уважают. Уважают только тех, кто настаивает на своем. Она хотела, как обычно, просто выбить оценку для своего внука? Нет! Ему не преподали еще должных уроков нравственности, и на экзамене – я попрошу вас особо, Захира Бараковна, – он должен получить всё, что ему причитается…».

– М-да… Я вам очень сочувствую, Татьяна! Если бы я чем-то мог вам помочь, я бы обязательно сделал это…

– Ладно – спасибо, конечно. Я уже это почти пережила!…

У Лащинской не слишком большие, но по-домашнему теплые глаза с исходящими из уголков многочисленными лучинками. Их цвет светло-голубой, ассоциирующийся у меня со временем моего раннего детства. Сейчас они непривычно заискрились, став еще притягательней, чем обычно, но в данный момент мне от этого становится только неловко.

– Ну, хорошо, девочки! – решаю я отреагировать так, как будто ничего не произошло. – Тогда разбегаемся, если у вас нет больше ко мне вопросов.

– До свидания! – кивают они мне.

Я провожаю взглядом Татьяну и мысленно шлю Бочкову пожелание всяческих – лучше всего непоправимых – фиаско в делах за то, что он любит, пользуясь своим положением, создавать проблемы зависящим от него людям – особенно хорошим. Затем смотрю на часы: пора заглянуть в Д-208. Скоро мои троечники должны защищаться, и, если у них нет ко мне особых вопросов (а я надеюсь, что это именно так), то я проигнорирую свою не то, чтобы обязанность, но тем не менее долженствующую миссию присутствовать на их защите (все равно таких балбесов как-нибудь, да выпустят), и отправлюсь в один из соседних корпусов, чтобы спокойно, без оглушительного шума, царящего вблизи нашей главной аудитории, дождаться положенных тринадцати ноль-ноль, когда я буду вынужден вернуться туда снова.

А пока что я захожу в деканат и вижу, как мне навстречу сразу же устремляется Азиза.

– Здравствуйте, Игорь Владиславович!

– Привет! Ты хотела чего-то?

– Да. Пожалуйста уж подпишите!… – она кокетливо стреляет в меня глазками.

– Уж не тому ли парню, который вчера двояк у меня на экзамене схватил?

– Ему самому! Он ведь братишка моего мужа, если чё!

– Серьезно? А я-то не в курсе. Слушай, ты ему намекни, что не знать, воспроизводимые ли ресурсы – нефть и газ, стыдно!

– Ну, ладно уж! Он вчера вообще не в форме был!

– Мягко говоря! Давай…

Она протягивает мне подготовленный листочек, и я быстро ставлю автограф:

– Четверки хватит?

Это я спрашиваю, конечно, для вида. В случае сопротивления придется объяснить, что после такого ответа ставить «Отл.» – выше моих сил.

– Хватит! – облегчая мне задачу, улыбается Азиза.

– Он, наверное, как диплом получит, сразу к брату работать пойдет? В славный наш «Проммаш»?

– Да наверное!

«Полный п…дец наступит российской промышленности лет через пятнадцать. Даже если цены на нефть будут высокими…».

Я вывожу в графе оценки «Хорошо», добавляю в скобках цифру «4» и возвращаю разрешилку.

– Спасибо, Игорь Владиславович! – Азиза, как всегда, обаятельна, и я готов выполнять для нее подобные просьбы штамповочным методом. Даже если знаю, что впоследствии в главной производственной конторе республики будут работать люди, не отличающие в некотором отношении нефть от ветряных мельниц. Впрочем, особенного выбора у меня все равно нет: портить отношения со «своим» деканатом – одно из последних дел для любого преподавателя. А при моей специализации на финансовых отношениях с паствой – тем более…

* * *

Заседание кафедры начинается точно в намеченное время. Почти у всех почему-то хорошее настроение, особенно у Мандиевой и Бочкова. У меня оно тоже вроде бы ничего, но смущает излишняя веселость Бочкова, да и Мандиева о чем-то слишком много хихикает с Жезлаковой.

– Уважаемые коллеги! – торжественно провозглашает Бочков. – Сначала – о главном. В целом результаты защиты выглядят неплохо…

Я, как буддийский монах, мысленно отключаюсь, впадая в подобие медитативного транса, чтобы не слышать всю эту дежурную трескотню насчет успеваемости наших дипломников, и возвращаюсь в обычное состояние только, когда улавливаю следующую фразу:

– …Напоминаю вам, что присутствовать на оставшихся экзаменах друг у друга нужно обязательно. На следующей неделе в это же время последнее заседание – всем принести заполненные индивидуальные учебные планы на следующий год. Теперь – о неприятном. Я только что из ректората и, к сожалению, у меня не самые хорошие новости. Мне было прямым текстом сказано, что кафедра ни на что не способна, кроме как брать взятки…