Читать книгу "Она была такая хорошая - Филип Рот"

Окна домов в районе, где жили Сауэрби, были темными. По мостовой уже прошел снегоочиститель, и ехать было легко. Когда такси остановилось у дома, Люси подумала, не сказать ли шоферу, чтобы обождал, — через минуту она выйдет с ребенком… Но нет, так нельзя. Хоть он ей и ненавистен, она не должна забывать, что не имеет права ставить свои интересы выше интересов своего еще не рожденного ребенка.

Но «Гудзона» не было возле дома. То ли Рой поставил его в гараж Джулиана, то ли уже уехал. Сбежал на север! В Канаду! Куда не распространяется действие закона! Он украл Эдварда! Он бросил ее!

Нет! Люси зажмурила глаза — она не хочет об этом думать, она не должна преждевременно поддаваться панике. Люси нажала на кнопку звонка, прислушалась к отдаленному звону, и внезапно перед ней возникла камера флоридской тюрьмы. Отец сидит на треногом табурете, он в полосатой одежде. На груди номер. Рот широко открыт, и на зубах выведено губной помадой: не виновен.

Дверь открыл Джулиан.

Люси тут же пришла в себя, вспомнила, где она находится и что ей надлежит делать…

— Джулиан, я приехала за Роем и Эдвардом. Где они?

Поверх пижамы он накинул блестящий голубой халат.

— А, Люси… Давненько тебя не видел.

— Я по делу, Джулиан. Рой здесь прячется? Или он у своих родителей? Скажи мне, пожалуйста, и…

Джулиан прижал палец к губам.

— Тсс-с, — прошипел он, — люди спят.

— Я хочу знать, Джулиан…

— Тсс-с, тсс… Уже второй час. Входи, ну что же ты? — Он показал жестом, чтобы она поскорее проходила в дверь. — Бр-р-р, должно быть, все минус десять.

Позволить покорно ввести себя в дом Сауэрби? В автобусе она приготовилась к объяснению на пороге, а вот теперь мирно следует за Джулианом через холл в гостиную. А почему? Ну, конечно же, потому, что Рой возмутил своим поведением даже Сауэрби. Она ведь была одна, ей не с кем было посоветоваться, и вот она отнеслась чересчур всерьез — нет, не к поступку Роя, а к тому, что даже ее враги могут поверить его россказням. Явно, Рой сам бросил трубку во время их последнего разговора. Скорее всего он позвонил-то ей, когда никого рядом не было — вряд ли у него хватило бы духа продолжать так с ней разговаривать в присутствии трезво мыслящих людей.

Она почувствовала громадное облегчение. Никогда в жизни Люси не избегала борьбы и тут не отступила бы, а если б Джулиан Сауэрби не разрешил ей войти в дом и потребовать назад своего мужа и ребенка, она бросилась бы на него с кулаками. Но как все-таки хорошо, что можно идти вслед за ним тихо и мирно. Сегодняшний разговор с домашними расшатал ее нервы, в своем распаленном воображении она представляла, что ей предстоит такая жестокая борьба, какой ей не приходилось вести за всю жизнь. Но оказалось, Рой так себя разоблачил, что даже самые жестокосердные и легкомысленные его сторонники потеряли к нему всякое сочувствие.

А что же тут удивительного? Разве правда не должна восторжествовать? Она не напрасно жертвовала и боролась! Ну, конечно же, если сознаешь свою правоту, не поддаешься слабости, не колеблешься, хотя все против тебя; если, несмотря на все испытания и тяготы, ты противостоишь тому, что считаешь несправедливым, если не боишься отстаивать свое мнение, если можешь в одиночку стремиться к добру в этом равнодушном мире; если отдаешься борьбе каждой клеточкой своего тела, не задумываясь о том, что другие ненавидят, презирают и боятся тебя; если продвигаешься вперед, чего бы тебе это ни стоило, какие бы страдания тебе ни пришлось пережить, — наступит день, и правда откроется…

— Садись, — сказал Джулиан.

— Пожалуй, не стоит, Джулиан, — спокойно сказала Люси. — По-моему, незачем тратить время…

— Присаживайся, Люси, — улыбаясь, он показал на стул.

— Да нет, мне не хочется, — голос ее звучал твердо.

— А мне плевать на то, чего тебе хочется. Ты сделаешь так, как я говорю. Во-первых, садись, отдохни.

— Мне не к чему отдыхать, спасибо.

— Как раз очень даже к чему, кошечка. Тебе нужно очень, очень основательно отдохнуть.

Она почувствовала, как в ней поднимается гнев.

— Я не знаю, о чем ты думаешь, когда мне это говоришь, Джулиан, да меня это и не волнует. Я пришла сюда так поздно и после тяжелого дня вовсе не для того, чтобы тут рассиживаться…

— Ах вот как?

— …и разводить разговоры.

Люси остановилась. Что толку говорить? Как она обманывалась всего какую-нибудь секунду назад! До чего она была наивной, глупой и жалкой, если надеялась, что такие люди способны вести себя прилично. Нет, они не то что не лучше, а еще хуже, чем она о них думала.

— А я не спал из-за тебя, Люси, — сказал Джулиан. — Ну, как тебе это понравится? Долгонько ведь, надо сказать. Я так и думал, что ты приедешь на этом автобусе!

— И не удивительно, — ответила Люси, — любая мать поступила бы точно так же на моем месте.

— Да, именно так ты и должна была ответить. Ну ладно, садись, «любая мать».

Она не двинулась.

— Что ж, — сказал Джулиан, — тогда я сам сяду. — Он уселся на стул, не сводя с нее глаз.

Внезапно она почувствовала растерянность. Вот лестница — почему бы ей попросту не подняться и не разбудить Роя?

— Джулиан, — сказала она, — я была бы признательна, если бы ты поднялся наверх и сообщил моему мужу, что я здесь и хочу его видеть. Из-за его поведения мне пришлось посреди ночи добираться сюда из Форт Кина, Джулиан. Но я готова подойти к этому разумно, если и вы ответите тем же…

Джулиан вытащил из кармана халата смятую сигарету и расправил ее двумя пальцами.

— Ответите тем же, — повторил он и прикурил.

Отвратительный коротышка. И зачем она сказала «если вы ответите тем же»? Какое он-то имеет к этому отношение? А потом, почему он ждал ее в халате и пижаме? Неужто у него на уме что-нибудь непристойное? Может, он хочет соблазнить ее, в то время как его собственная жена и дочь?..

На верхней площадке лестницы появилась Айрин, и тут Люси поняла — эти люди затеяли нечто чудовищное!

— Айрин, — ей пришлось задрать голову, и от этого у нее появилось ощущение, что она вот-вот упадет навзничь. — Айрин, — повторила Люси, тут ей пришлось перевести дыхание, — будь добра, раз уж ты наверху, разбуди Роя. Пожалуйста, скажи ему, что я приехала из Форт Кина. Что я приехала за ним и Эдвардом.

Джулиан все так же в упор смотрел на нее. Люси чувствовала это спиной.

— Метель прекратилась, — сказал она, обращаясь к женщине в стеганом халате, накинутом поверх ночной рубашки, продолжавшей стоять на верхней площадке. — Так что мы можем ехать домой. Если он слишком устал, мы где-нибудь переночуем. Но здесь ему делать нечего. И Эдварду тоже.

Но, вместо того чтобы пройти в коридор и разбудить Роя, Айрин стала спускаться. За последние годы она почти совсем поседела и еще больше располнела. А может, так казалось, потому что она была без корсета. Но, во всяком случае, у нее был вид почтенной матроны, уравновешенной и как будто благожелательно настроенной.