Читать книгу "Дунайские волны - Александр Харников"

Десанту понадобится поддержка корабельной артиллерии. Конечно, и наши корабли – «Выборг» и «Мордовия» – могут в нужный момент открыть огонь по врагу. Но ведь пушки с бригов и корветов тоже наведут немалый страх на турок и французов с англичанами.

– Кстати, Александр Хулиович, – я обратил внимание, что Хрулёв впервые за время нашего разговора обратился ко мне по имени и отчеству, – как вы считаете, кто из союзников окажет нам самое упорное сопротивление?

– Полагаю, что турки, Степан Александрович. Французы и британцы деморализованы поражениями, и воевать с нами им не очень-то и хочется. Хотя, спасая свою шкуру, они могут яростно огрызаться. А турки воюют у себя дома. К тому же султан издал фирман, согласно которому всем тем, кто побежит или сдастся в плен, грозит смертная казнь. Беглецам – на месте, пленным – после возвращения из плена.

– Понятно, – озадаченно произнес Хрулёв. – Турки и раньше в крепостях оборонялись до последнего. А сейчас они сами будут кидаться на наши штыки. Извините, я перебил вас… Продолжайте.

– Согласно нашему плану, разведывательно-диверсионные группы будут высажены в Варне и Кёстендже вскоре после того, как ваши войска, Степан Александрович, начнут боевые действия на Дунайском фронте. Надо, чтобы противник начал сражаться, не задумываясь, хватит ли у него боеприпасов на длительное время. Если мы рванем склады раньше, то турки и их союзники станут экономить боеприпасы и смогут дольше нам сопротивляться.

– Дельно, – одобрительно кивнул Хрулёв, – а какие силы вы задействуете для высадки в Варне и Кёстендже?

– В Варне первой высадится группа, доставленная прямо в порт «Денисом Давыдовым». Наши морские пехотинцы и диверсанты уберут часовых и захватят причалы. К ним будут швартоваться обычные паровые корабли с пластунами и моряками из морского батальона. К тому времени уже будут окончательно выверены данные разведки. С помощью проводников из местных жителей наших подрывников выведут к складам, подлежащим уничтожению. Пластуны и моряки блокируют вражеские казармы, и в нужный момент они забросают их гранатами. А уцелевших вражеских солдат будут уничтожать при попытке покинуть казармы.

Я промолчал об особой группе «парусников», которые должны выйти к штабу противника, уничтожить его вместе с комсоставом и завладеть штабными документами. Милейший Степан Александрович может опять заговорить о «правилах ведения войны», забывая о том, что наши враги сами не очень-то соблюдают эти самые правила.

– Ну а потом, – продолжил я, – по команде в условленное время мы взрываем заминированные объекты и оттягиваемся к причалам. Там садимся на ожидающие нас корабли и возвращаемся в пункт постоянной дислокации. Примерно так же будет проведен набег на Кёстендже.

Что же касается высадки в Бургасе, то она произойдет позднее, когда ваши войска, Степан Александрович, обойдя вражеские крепости и не ввязываясь в их осаду, начнут двигаться в сторону Балкан. Так что время высадки основного десанта во многом будет зависеть от развития событий на Дунайском фронте.

Генерал Хрулёв еще раз посмотрел на карту, прикинул расстояния от Дуная до перевалов через Балканы, хмыкнул и бросил карандаш на стол.

– А что, Александр Хулиович, – сказал он, – неплохо все продумано. Конечно, гладко бывает на бумаге… Но мне почему-то кажется, что у вас все получится. Вы можете рассчитывать на меня – я помогу вам всем, чем смогу. Связь будем поддерживать через ваши радиостанции. Удивительно полезная штука. Я теперь даже не представляю, как мы раньше без них обходились.

Я попрощался с генералом и отправился на «Мордовию». Именно там у меня находился полевой штаб, где уже вовсю шла работа и собиралась информация от нашей агентуры в Болгарии и Румынии. Точнее, в Дунайских княжествах, как здесь сейчас называли эти территории. Скоро время составления планов закончится и начнется рутинная боевая работа…

7 ноября (26 октября) 1854 года.

Дворец Холирудхаус, Эдинбург

Федор Филонов, Штирлиц XIX века

– Значит, вы и есть мистер Федор Филонов? – спросила меня ее крючконосое величество, правильно выговорив мою фамилию.

– Именно так, ваше величество, – ответил я с полупоклоном и посмотрел Александрине-Виктории в лицо. Если бы не нос, то она бы выглядела вполне пристойно, хоть красавицей ее назвать было бы весьма сложно и тогда. А так она немного напомнила мне бабу-ягу из мультиков. Молодую бабу-ягу, конечно. Это усугублялось тем, что за задумчивым выражением водянисто-голубых глаз мне почудилась тень какой-то необузданной ярости. Мне вспомнилось то, что мне рассказывал Женя Васильев – если на людях Альберт и Виктория были идеальной парой, то близким друзьям он не раз жаловался, что она подвержена приступам бешенства, и что он опасался, что от своего деда, короля Георга, она унаследовала его ставшее притчей во языцех сумасшествие.

Виктория вдруг повернулась к прочим, находившимся в зале, и сказала:

– Леди и джентльмены, будьте так добры, оставьте нас с мистером Филоновым и мистером Каттлеем.

«Ага, – подумал я, взглянув краем глаза на последнего. – Как ты ни прятался за фамилию Кальверт, Викуля сдала тебя с потрохами».

– Но, ваше величество… – запричитал некто в шотландском килте.

– Делайте, что я сказала, – уже другим тоном отрезала Викуля. – Ждите меня за дверью. И если приедет виконт Пальмерстон, проведите его к нам.

Через несколько секунд зал опустел, и Виктория, повернувшись опять ко мне, сказала задумчиво:

– Мистер Каттлей рассказал мне, что вы и ваша эскадра – пришельцы из будущего. Увы, он совершил опрометчивый поступок – допустил смерть вашей спутницы. Мне было бы весьма интересно узнать, как живут и как одеваются женщины в XXI веке. Так что единственный собеседник из вашего времени, который у нас в данный момент имеется – это вы. И я полагаю, что то, что вы сможете нам рассказать, будет намного важнее для нашей родины, нежели фасоны платьев.

Мистер Каттлей также дал мне понять, что вы ожидаете определенного вознаграждения за вашу информацию. В качестве аванса я распорядилась открыть счет на ваше имя в одном из лондонских банков и положить на него сто фунтов стерлингов. Ту же сумму мы готовы выплачивать вам ежемесячно, а если вы сообщите нам нечто более важное, то эта выплата может значительно возрасти. Кроме того, здесь, – и она протянула мне холщовый кошелек, – десять соверенов.

Прежде чем его взять, я добавил:

– Благодарю вас, ваше величество! Только вот я надеюсь, что господин Кальверт – или, как вы сказали, Каттлей – успел вам сообщить, что мое основное условие – то, что сведения, предоставленные мной, не будут использованы против моей родины.

– Слово королевы, мистер Филонов.

«Ага, – подумал я. – В Англии, как известно, джентльмен – хозяин своего слова, хочет – даст, хочет – заберет обратно. Леди, наверное, примерно так же, а королева – тем более». Но я склонил голову и сказал: