Читать книгу "Ночной волк - Леонид Жуховицкий"

Сумма была смехотворна, Чемоданов и назвал ее для смеху. Но старый боец просто вскинулся от возмущения:

— Червонец! Ах ты, ворюга…

— Да ладно, отец, — засмеялся Чемоданов, — я же шучу. Какой там червонец! Нынче и полтинник не деньги.

— Полтинник, — проворчал дед, но малость миролюбивей.

— Да и полтинник — это для бабы, — рассуждал Чемоданов, — а с мужиком надо как с мужиком. Тем более когда человек жизнь прожил такую… В общем, отец, вот тебе сотняга за умный разговор, а я пошел.

Деньги заранее были рассованы по карманам, и он одним движением вынул тоненькую пачечку. Старик уставился на нее растерянно, ни слова не говоря.

— Да бери, отец, — сказал Чемоданов.

Тот сидел неподвижно, не кивнул, не мотнул, но взгляд не отрывался от денег. Чемоданову стало жалко старика. Хрен с ним, на спичках не экономят, решил он и достал еще сотню.

— На вот, отец. Государство не платит, я приплачу. Компенсация. Да чего ты смотришь на них, как на жабу? Бери, отец. Для знакомства. Авось еще когда зайду.

Он встал и вновь облапил свою добычу.

Старик поднялся, ружье лежало на столе.

— Ты… Это… Вещь-то куда?

Чемоданов изумленно обернулся:

— Да ты что, отец? Я же за ними и приходил.

— А увидят?

— Кто? Они год валяются — кто спросил? И еще год не спросят. Нужная вещь разве вот так бы валялась? Может, их месяц назад унесли. Так что, отец, живи и радуйся.

Чемоданов, приподняв повыше, пронес ношу сквозь вертушку проходной.

— Эй! — негромко крикнул вслед сторож.

— Чего?

— Ты вот чего… — забормотал старик. — Ты не приходи больше, а? Ну их, деньги. Сроду не занимался — и не хочу…

Чемоданов приостановился и объяснил серьезно:

— Думаешь, я хочу? Не тревожься, отец, больше не возникну. Не мое это занятие. Просто так сложилось. Дочь замуж выдаю. Такое вот житейское дело.

Развести руками возможности не было, поэтому Чемоданов лишь шевельнул пальцами.

На следующую ночь он позвал Жанну. Пообещал — надо выполнять. Не давши слово — крепись, давши — держись. Народная мудрость!

На сей раз было получше. Кайфа не получилось, но Чемоданов его и не ждал. Зато приятно было, что его педагогический труд не пропадает даром, девчонка старается. Ничего, пойдет дело. Природа кинула ей подлянку, обсчитала при рождении, без вины и причины перевела в третий сорт. Тем не менее не все потеряно, бабка надвое сказала…

Это противостояние — с одной стороны природа и судьба, с другой он, Чемоданов, — его радовало и воодушевляло. У них сила, но и он тоже не теленок, кое-что понимает в колбасных обрезках, так что еще посмотрим, кто кого.

Он показывал Жанне, как лежать, как двигаться, объяснял, какие говорить слова. Ведь тут главное что? Поначалу удержаться. А там привычка появится, может, и любовь, вполне возможное дело, девка-то хорошая. Чемоданов увлекся, стал учить ее, как дышать и даже как стонать. Пригодится! Ну холодная — и что? Вешаться, что ли? Вот это хрен вам, как с нами, так и мы. Жизнь — сволочь, но если к ней приладиться, еще все может быть люксом.

Утром он сказал Жанне:

— Ты с уборкой особо не старайся, как есть, так и ладно. А то вроде я с тебя плату беру.

Она засмеялась и начала прибираться.

Хорошая девка, домовитая. Ведь и вправду кому-то повезет. Если оценит.

И опять Жаннина уборка пришлась к месту: на следующий же день Ксюшка привела зятя. О торжестве смотрин заранее не предупреждала, просто позвонила за час, будто у отца не было и быть не могло никаких иных забот, только сидеть и ждать родственничка. Однако Чемоданов в трубку ничего подобного не произнес, сказал, чтоб заходили, и отмахнул в сторону прочие вечерние дела, которых, впрочем, было не жалко: предполагавшуюся бабу не грех было отодвинуть и на месяц.

Рука у малого оказалась крепкая, это выяснилось сразу, прочие же достоинства пребывали в тумане, поскольку возможный зять в основном сидел на стуле, улыбался и молчал. Однако спину держал прямо и улыбался только по делу, что вызвало у Чемоданова определенное профессиональное уважение: он отчасти понял, почему этому крепкому пареньку так фартит с девками. Молодец, нашел методу. Вот так небось сидит, посмеивается — и ни слова, а молоденькие дуры вертятся вокруг, терзаются любопытством и мучают головенки, как бы этого молчальника растормошить. А поскольку способов у них не так много, финал известен: койка и ножки циркулем. Не дурак парень, экономно работает.

Вроде бы полагалось выпить. Чемоданов от водки не зависел, но и без бутылки в холодильнике не жил, как и без полтинника в кармане — смолоду помнил, что нищий не мужик. Вот и сейчас достал холодненькую, разлил в два стакана, помедлил перед третьим, и тут зятек успел вставить:

— Она не по этой части.

Ксюшка, дура, тут же засмеялась, будто ей сказали остроумный комплимент. Но что не пьет и что парень не поощряет, Чемоданову понравилось. Клавдия когда-то любила, он не противился, и вот вам результат.

Чемоданов все прикидывал, как называть будущего родственника, решил Валерой и на «ты». Не на «вы» же! Поинтересовался профессией — хороший, солидный, вполне отцовский вопрос. Парень ответил неясно:

— Разное могу. Семью прокормить сумею.

Похоже, Ксюшка не врала, дело оборачивалось серьезно. Но парню-то это на черта при его и так успешном житье? Однако допытываться Чемоданов не стал и вообще дальнейших вопросов не задал, наглядно показав, что себе цену он тоже знает и с достоинством помалкивать умеет.

Зятек стакан выпил легко, но от второго вежливо отказался, загадочно объяснив, что сегодня обстоятельства не позволяют. После чего молодые поднялись и стали прощаться.

Ксюшка глазами спросила: как, мол? Чемоданов неопределенно шевельнул бровями. Дочка подергала за рукав, но он опять уклонился. Впрочем, он и не знал, что ответить. На морду ничего, рука крепкая, от стакана не качается — а там поди его разбери.

Тогда Ксюшка сказала парню:

— Погуляй там минутку.

Он понимающе кивнул, снова стиснул Чемоданову руку и вышел.

Тут уж Ксюшка дала волю любопытству:

— Пап, ну как тебе?

— Чего — как?

— Ну как он?

— Да нормально, — пожал плечами Чемоданов, но похвала прозвучала не по моменту скромно, и он повторил тверже: — Вполне нормально. Крепкий парень.

— Характер тот еще! — сказала дочь.

— Мужик, — развел руками Чемоданов, как бы оправдывая зятя.

— Это точно! — засмеялась Ксюшка.

— Ты-то его любишь?

— А то стала бы! — отозвалась дочь, и неясно было, к чему относится оборванная фраза — то ли к типу отношений, то ли к будущему их узакониванию.