Читать книгу "Как Китай стал капиталистическим - Нин Ван"

Даже успех особых экономических зон, изначально созданных китайским правительством, чтобы экспериментировать с капитализмом, свидетельствует о периферийном и самоорганизующемся характере второй реформы. Во-первых, идея создания экспериментальных экономических зон принадлежит властям провинции Гуандун, которые столкнулись с проблемой нелегальной иммиграции вдоль границы с Гонконгом. Они нашли эффективное решение – пригласить из Гонконга предпринимателей, чтобы те построили заводы в Гуандуне и наняли местных рабочих. Во-вторых, выделение земель под промышленные парки или особые экономические зоны преследовало цель провести политически рискованный, непредсказуемый эксперимент в условиях замкнутого пространства, за пределами социалистической экономики. Таким образом, социализму ничего не угрожало, в то время как капитализму предоставлялся шанс показать себя на периферии.

На протяжении 1980-х годов эти периферийные силы демонстрировали быстрый рост, в то время как опекаемые правительством государственные предприятия с трудом сводили концы с концами. В результате китайская экономическая реформа, в отличие от реформ в Госсии или Восточной Европе, не столкнулась с жестокой рецессией в самом начале пути. Китайская экономика продолжала расти с тех пор, как начались реформы, несмотря на увеличение числа нерентабельных предприятий в государственном секторе. В то время как привилегированный, находящийся под защитой государственный сектор продолжал приходить в упадок, частный сектор переживал расцвет.

3

Сосуществование двух реформ в Китае – одной государственной, другой «народной» – не подлежит никакому сомнению. Неспособность осознать «двухрельсовую» структуру реформы является источником путаницы в изучении «великой истории нашего времени». Поскольку перемены, произошедшие благодаря периферийным силам, часто находились в тени реформы, осуществлявшейся государством, и различия между ними не проводилось, китайскому правительству, которое разработало новую экономическую политику, часто приписывали авторство и организацию «народной» реформы. Однако считать, что стихийно возникшее движение было инициировано государством, – значит предлагать неверную, государственно-центричную интерпретацию рыночных преобразований в Китае. Подобная интерпретация заставила некоторых китайских исследователей предположить, что на начальном этапе экономические реформы в Китае проводились правительством «сверху вниз», и не заметить реформу «снизу», которая имела совершенно иной характер[216]. В своем широко используемом, информативном и надежном учебнике по китайской экономической реформе профессор У Цзинлянь указал на две реформы – одну в государственном секторе экономики, другую в негосударственном; но далее он пишет, что обе они были задуманы китайским правительством. «Когда реформа, направленная на предоставление большей самостоятельности государственным предприятиям, зашла в тупик, китайское руководство во главе с Дэн Сяопином перенесло акцент с государственного сектора в городах на негосударственный сектор в деревне». Ниже он продолжает: «Китай отказался от масштабного реформирования государственного сектора и направил усилия на реформу негосударственных секторов экономики, чтобы создать рыночно ориентированные предприятия, которые смогут стать двигателем экономического роста. Новая стратегия предусматривала, что „внесистемная" реформа будет предварять „внутрисистемную"; это была стратегия поэтапной реформы» (Wii Jinglian 2005: 64).

Согласно нашему пониманию периферийных революций в Китае рыночная трансформация в 1980-х годах в первую очередь происходила в негосударственных секторах экономики, в то время как правительство тщетно пыталось оживить государственный сектор. Но такой результат «поэтапных реформ» не является следствием продуманной стратегии со стороны китайского правительства. Действительно, правительство постепенно ослабило контроль над фермерскими хозяйствами и позволило безработным горожанам заняться индивидуальной трудовой деятельностью. Однако представляется маловероятным, что власти видели в негосударственном секторе главный локомотив экономического роста, когда они продолжали считать государственную собственность основой социализма. Скорее, когда реформа госпредприятий окончательно выдохлась, китайское руководство с некоторым облегчением заметило, что негосударственный сектор экономики растет неожиданно быстрыми темпами. Только что возникшие частные фирмы поставляли товары и услуги, которые не выпускались на госпредприятиях, и создавали рабочие места для открепленных от земли крестьян и безработных горожан, не нашедших работы в госсекторе.

Китайские лидеры откровенно признавали существование «вторых рельсов» реформы за пределами их контроля. Они называли частное фермерство и волостные и поселковые предприятия двумя «великими изобретениями китайских крестьян»[217]. Однако официальная версия скрывает, что две реформы имели разные источники, и рисует китайские власти прозорливыми творцами, внимательно и терпеливо наблюдающими за процессом рыночных преобразований. Во время встречи с канцлером ФРГ Гельмутом Колем 10 октября 1984 года Дэн Сяопин впервые озвучил этот государственно-центричный взгляд на китайскую экономическую «поэтапную» реформу:

Сначала мы решили проблему с сельским хозяйством: создали систему подрядной производственной ответственности фермерских хозяйств с системой поощрения, привязанной к объему продукции, поддержали диверсифицированное производство и использование передовых методов обработки земли, позволили крестьянам самим управлять своими делами. Все эти методы были настолько эффективны, что за три года после их внедрения в сельской местности произошли заметные изменения. В 1978 году мы провели Третий пленум ЦК КПК 11-го созыва, а через несколько дней проведем Третий пленум 12-го созыва, который станет по-своему примечательным. Прошлый пленум во главу угла ставил аграрную реформу, грядущий займется городскими реформами, включая промышленность, торговлю и прочие секторы экономики. Можно сказать, это будут всеобъемлющие реформы. Главным содержанием как аграрной, так и городской реформ будет оживление национальной экономики и открытие Китая внешнему миру. Хотя городская реформа сложнее аграрной, мы уверены в том, что раз нам удалась одна, то должна удаться и вторая [218].

Дэн Сяопин мастерски утаил информацию, сплетя в одном повествовании два разных сюжета – реформу, инициированную Пекином, и реформу, родившуюся в гуще народных масс, – и представив китайское правительство организатором обеих перемен. Хотя Коммюнике 1978 года указало, что «Коммунистическая партия должна направить всю свою энергию и все свои силы на скорейший подъем сельского хозяйства» (Hinton 1982: 460), оно не отменило запрет на частное фермерство. В Коммюнике не было ничего общего с тем, что Дэн назвал «введением системы подрядной производственной ответственности» или передачей «крестьянам права самим управлять своими делами». Вместо этого документ подчеркивал, что «государственные законы должны эффективно защищать право собственности народных коммун, производственных бригад и отрядов, а также их право принимать решения». Там же говорилось, что «народные коммуны должны решительно применять трехуровневую систему собственности, сохранив за производственной бригадой роль основной хозяйственной ячейки, и менять это нельзя» (Ibid.). Эти положения откровенно отрицают частное фермерство. Смешав вторую аграрную реформу, затеянную голодающими крестьянами, с первой, Дэн Сяопин ввел в заблуждение гостя, заставив его поверить, что частное фермерство и вытекающие из него изменения в деревне были специально подготовлены Пекином.