Читать книгу "Империя Дикого леса - Колин Мэлой"

— Но что я наделал? Где остальные? Где Брендан? Что сталось с другими разбойниками?

Прю стиснула прутья решетки:

— Я думаю, то же самое. Они съели эту гадость. И вступили в Синод.

— Но как? — понимание накатывало постепенно. — Ты не думаешь… неужто я? Это я, что ли, их убедил?

— Вы что-нибудь помните?

— Нет, с какого-то момента в голове туман начинается, — он сосредоточенно прищурился. — Я помню встречу с Синодом. С такими ребятами в масках. Что-то про компенсацию за наши жертвы в сражении. Дальше все смутно. Хотя, может… О боги! — он съежился и уронил голову на грудь. — Теперь помню. Я поехал в Дикий лес. По поручению халифов. С запасом еды. Продовольствием. От Синода, — он посмотрел на Прю невидящим взглядом. В глазах его стояли слезы.

— Это все я, так? — выдавил он. — Я скормил им эту дрянь.

Прю просто смотрела на него, стискивая пальцами решетку и не зная, что ответить. Сама мысль казалась нелепой. И все же она видела, на что способна эта плесень. Паразит, разрастаясь в черепе, вводил своего носителя в бессознательный ступор, делая очень уязвимым для воли Сухого Древа.

— Это не ваша вина, Шеймас, — сказала она. — Вас обманули. И отравили.

— А что потом? Как я… как мы очутились на этом корабле?

— Долгая история. Меня отправили на Скалу — это такой утес в океане. И приговорили к изгнанию. Навсегда.

— Да за что же?

— Похоже, я теперь враг. Как минимум, в глазах Синода. Эх, Шеймас, столько всего произошло с тех пор, как мы виделись в последний раз. Я была в разбойничьем лагере — сразу после того, как все ушли. Мы вместе с Кертисом были. Мы думали, что вас перебили кицунэ — чудовища-перевертыши — но, выходит, разбойники бросили лагерь еще раньше. Наверно, как раз когда вы пришли и накормили их плесенью… — она на ходу собирала кусочки истории в единую картину и не заметила, как искривилось лицо Шеймаса при напоминании о том, что он отравил своих товарищей-разбойников. — Я вернулась в лес, чтобы возродить Алексея, наследника усадьбы. Так мне сказало Древо Совета. А теперь… теперь… — тут Прю умолкла, пытаясь успокоить скачущие мысли. Она вспомнила внезапное ощущение, накрывшее ее в ночи, когда в бок корабля ударила волна и она почувствовала чье-то присутствие. — Я… я не уверена, — заключила она, — но мне кажется, что Александра вернулась.

Разбойник уставился на нее широко распахнутыми глазами, словно бы укладывая в голове все, что ему рассказали.

— Так, первым делом выберемся отсюда, — скомандовал он, вставая. — Возьмем свое. Освободим моих братьев и сестер, — он помолчал. — Кертис цел? Я ведь его не травил?

— Нет, он был со мной. Где он сейчас, не знаю. Мы разделились еще несколько месяцев назад; он отправился выяснять, что случилось с разбойниками, — Прю подергала решетку, проверяя ее крепость. — А насчет выбираться отсюда — даже не знаю, как это сделать. Там наверху — целая команда матросов. И мы уже так далеко от леса.

Шеймас встал, слегка пошатываясь, и подошел к иллюминатору. Выглянув наружу, он подтвердил ее худшие опасения:

— Кругом вода. Мы в открытом океане, Прю.

— Как такое вообще возможно? Разве это не за границей… не за внешним поясом?

— Туда плавают вот уже многие века. Даже я знаю про Скалу. Это руины старого замка на вершине камня, торчащего из воды. Говорят, его Древние построили. Скала была важным достижением. А потом, как и большинство творений Древних, она развалилась. Во второй эпохе ее начали использовать как наказание для самых страшных преступников — для тех, кто заслуживал худшей смерти, какую только можно себе представить: медленной и долгой.

— Почему никто Снаружи их не видел? В смысле, весь Портленд? По-моему, такой корабль трудно не заметить.

— Как и все торговые корабли, они плавают под защитой тумана.

— Дурдом, — прошептала Прю.

— Но нам надо тебя освободить, — сказал Шеймас, подойдя к решетке и хорошенько ее тряхнув. — Перво-наперво. Есть у меня ключ? — спросил он задумчиво и принялся рыться в складках своего балахона, но ничего не нашел. — Нет. Видно, тутошняя команда не доверит такую ответственность чокнутому фанатику.

— Кстати, там наверху, насколько я помню, не меньше десятка человек, — вставила Прю.

— Да уж. Вляпались мы. Ничего не скажешь.

Вдруг над головами у них раздался скрежет; кто-то открывал крышку люка.

— Быстрей! — шепнула Прю. — Наряжайтесь обратно!

Но Шеймас и сам догадался. Он торопливо схватил балахон с маской и вскоре снова неподвижно сидел на сундуке молчаливым стражем.

В открытый люк хлынул свет, и по лестнице начал спускаться матрос. Добравшись до трюма, он упер руки в боки и посмотрел на Шеймаса.

— За все это время так и не двинулся?

— На него даже смотреть жутко, — сказала Прю из-за решетки. Эта фраза пришла ей в голову внезапно; она понадеялась, что не переигрывает.

— Понимаю, — сказал моряк. Он несколько раз щелкнул пальцами перед маской Шеймаса; разбойник не шелохнулся. Прю видела, что его грудь под одеждой поднимается и опускается немного быстрее, чем когда он был безмолвным халифом, но в остальном притворяться получалось неплохо. Матрос, худой человек с клочковатыми усами, подошел к двери камеры Прю и сообщил:

— Подбираемся уже, Дева. Скоро пришвартуемся на Скале. Мне поручено отвести вас наверх.

Но не успел моряк вынуть из кармана штанов ключ, как раздался глухой стук, и его глаза закатились. Словно пугало, из которого вытащили деревяшку, он рухнул на землю грудой шерстяной одежды и немытой кожи. За ним стоял Шеймас, и его руки еще были занесены в «разбойничьем ударе», которому даже самого неопытного разбойника обучали не позже пары недель после принесения клятвы. Исполненный правильно, этот удар со спины должен был погрузить жертву в глубокий и довольно приятный сон.

— Ничего себе, — восхитилась Прю.

Шеймас скинул маску, сопроводив свое движение тихим проклятием, а потом выудил из кармана спящего моряка ключ. Через мгновение он уже освободил Прю из темницы, и теперь они вместе стояли в окружении ящиков, тюков и храпящего посреди трюма матроса.

— Что дальше? — спросил Шеймас, судя по всему, растерявшись.

— Хороший вопрос, — сказала Прю.

В этот самый момент корабль дернуло и тряхнуло. Прю подбежала к иллюминатору и, забравшись на ящик, выглянула наружу. Там, посреди широкой, серой водной глади, она увидела Скалу.

Небо было низкое, словно подвесной потолок над мрачным школьным кабинетом, и тускло светящиеся облака протянулись во все стороны нескончаемой серой рябью. Неприветливые воды Тихого океана, такие же серые, как небо, суровыми волнами бились о торчащий из них гигантский, замшелый камень высотой в сотни этажей. Он служил грубым фундаментом каменному зданию, которое там каким-то немыслимым образом умудрились построить. Строение напоминало замок или крепость, хотя торчащие ввысь зубцы обвалились, а стены лежали в руинах, словно оно вытянулось слишком высоко или слишком долго боролось с мощью природы. По скале бежала длинная каменная лестница — свидетельство того, что некогда это место было населено, что когда-то людям нужно было туда добираться. Корабль качался на волнах, которые влекли его к единственному видимому месту швартовки: деревянному причалу-волнорезу.