Читать книгу "Убийцы Российской Империи. Тайные пружины революции 1917 - Виталий Оппоков"

Источником для русской контрразведки в сборе «компромата» на Ленина и большевиков могли быть и сообщения «королей сенсации» вроде Алексинского, Бурцева, Заславского. Так, последний в уже упоминавшейся газете «День» (за 6 и 10 июня 1917 года) показывает свою «осведомленность» в делах Ганецкого и Малиновского, что даже трудно сказать, кто кого осведомлял: подполковник контрразведки Медведев журналиста, или наоборот. Ну а Александров искусно использовал и тех и других, стремясь подкрепить свои выводы фактами, пусть и сомнительного свойства. В его постановлении от 21 июля 1917 года можно прочитать:

«Указания Ермоленко на непосредственное общение Ульянова-Ленина с германским правительством и деятельность его как германского агента нашли свое подтверждение в нижеследующих добытых следствием данных. Прибывшие в качестве инвалидов из германского плена раненые офицеры Шишкин и др. удостоверили, между прочим, что в начале 1917 года в Германии дошло до крайнего предела напряжение и ей был необходим самый быстрый мир, что Ленин, проживая в немецкой Швейцарии, состоял в общении с неким Парвусом (он же Гельфанд), имевшим определенную репутацию немецкого агента, что Ленин, проезжая через Германию, пользовался комфортом и при проезде имел остановку, выходил из вагона,[209]посещал лагери, в которых находились пленные украинцы, вел пропаганду об отделении Украины от России. С проездом Ленина через Германию произошло резкое изменение в настроении немцев. В связи с проездом его немцы, не стесняясь, говорили открыто: „Ленин — это посол Вильгельма, подождите и увидите, что сделают наши деньги“.[210]

Только что вернувшийся из плена один из инвалидов ст. унт. оф. Зиненко, проживавший 33 месяца в плену в Германии, показывает со слов других военнопленных, что Ленин, проезжая во время войны через Германию, объезжал лагери, в которых находились пленные украинцы, и вел среди них пропаганду отделения Украины от России.

По мнению свидетеля, Ленин „приехал в Петроград, войдя в соглашение с Германией с целью способствовать успешному ведению войны ее с Россией и путем смуты на почве большевизма, а в действительности на денежной почве, благоприятствовать Германии во враждебных действиях с Россией“…

Приводились в постановлении и показания находившегося в „технической командировке за границей“ инженера Главного управления шоссейных дорог Константиновского. Он проживал в Стокгольме, и, по его мнению, этот город наводнен шпиками и агитаторами, засылаемыми в Россию „для пропаганды сепаратного мира“. Константиновского якобы тоже вербовали, предлагая „средства и машины для открытия газеты вне Петрограда“ с целью пропагандировать против Англии и Франции. Обещали неограниченный кредит и ежемесячный оклад 10 000 рублей. Он отказался. Но другие соблазнились большими деньгами. Их обслуживал по германским ордерам „Ния банк“. Показания Константиновского Александров завершил своим заключением: „По сведениям, полученным свидетелем от самих служащих банков, Ленин заходил в банк, производил какие-то денежные операции“. В это время в Петроград переводились крупные суммы на подозрительные имена, и, по словам свидетеля, частями переведено 800 000 р. и 250 000 рублей». Как это удалось установить скромному инженеру в городе, «кишащем германскими и большевистскими агентами», проверялись ли его показания, — Александрова это нисколько не интересует. Главное, по его расчету, обозначить вескую улику и сделать соответствующий вывод.

Еще больше досталось Ленину от Александрова за связь с такой подозрительной личностью, как Малиновский, при царе служившим департаменту полиции, а затем — немцам. Вот как об этом записано в постановлении:

«При обследовании личности Ульянова-Ленина, как из показаний свидетелей, так и имеющихся в делах департамента полиции документальных данных, добыты нижеследующие сведения.

Ленин-Ульянов был близко знаком и поддерживал связи с бывшим членом Государственной Думы Малиновским, состоявшим, в качестве секретного сотрудника, на службе в Московском охранном отделении.

В делах департамента полиции обнаружена тетрадь агентурных записей со слов сотрудника Малиновского, сделанных рукою вице-директора этого департамента Виссарионова, а одна запись рукою Белецкого. На 1-й странице от 14 ноября 1912 года между прочим значится: „Ленин дал фракции следующие директивы: провести Лобову секретарем фракции… на Рождестве съехаться в Кракове, и, как видно из дела, эти директивы Ленина были произведены секретным сотрудником Малиновским совместно с департаментом полиции, причем Ленин чаще всех остальных депутатов посещал его в Кракове.

Будучи членом Государственной Думы, Малиновский произносил речи, заранее приготовленные Лениным и Зиновьевым и представляемые Малиновским на просмотр в департамент полиции.

Когда в мае 1914 года провокаторская деятельность Малиновского была разоблачена и он, получив из департамента полиции следуемое ему годовое жалованье в размере 6000 р…немедленно выехал за границу и, по приезде в Австрию, явился к Ленину, то последний, несмотря на появившиеся в печати разоблачения о провокации Малиновского, сразу же в „Правде“ объявил Малиновского честным и чистым человеком“».[211]

Тогда же была создана комиссия, состоявшая из Ленина, Зиновьева и Ганецкого (Фюрстенберга),[212]оправдавшая Малиновского за недостаточностью будто бы улик по обвинению в провокаторстве, при этом, по показанию свидетеля Трояновского, комиссией был допущен целый ряд неправильностей, сделавших комиссию совершенно неавторитетной.