Читать книгу "Найди меня, любимый - Лори Макбейн"

— Саймон, иди сейчас в мою каюту и ляг отдохни. Ты выглядишь утомленным. А после того как ты отоспишься, мы обсудим твои дела.

— Да, дядя Валентин, я устал. Я в седле уже больше суток, но, пока мы не найдем их, я не буду отдыхать. Они ушли, дядя. Им пришлось сбежать из Хайкрос. Все из-за этого толстяка. Он, конечно же, все отрицает, но я знаю правду! Мне он никогда не нравился. А теперь Лили хотят объявить ведьмой! Они хотят сжечь ее на костре! Ну что же, они ответят передо мной за все, передо мной и моей семьей, и я сказал им об этом. Я позабочусь о том, чтобы этот преподобный увидел ад еще при моей жизни.

Саймон все больше распалялся.

— Конечно же, — продолжал он, — поскольку вы, дядя, здесь, вы сами захотите разобраться с этим делом, но я буду сопровождать вас. Хочу я посмотреть на этих ханжей, когда вы вытащите: их за ушко да на солнышко. Особенно этого мерзкого констебля; и злобную бабенку с ее дочкой.

Валентин со вздохом посмотрел на берег. Ему ничего не оставалось, кроме как предложить племяннику пройти с ним в каюту и обсудить положение.

— Я знал, что могу на вас рассчитывать, дядя Валентин. Все время на пути из Хайкрос я думал: лишь бы встретить вас поскорее. Вы ведь придумаете, как нам быть, правда? Может, они отправились к Мэри Лестер?

— Кто такая Мэри Лестер?

— Старая нянька. Только ей они могли довериться. Вас не было в стране. Артемис вышла замуж. Квинта где-то на севере. Представляю, каково пришлось Лили! Они думают, что Хартвел Барклай мертв Бедные дети! Братьев Одел и Тристрама должны были наказать за хулиганство. Я заскочил в деревенский трактир подкрепиться. Слышали бы вы, о чем там говорят. У меня аж волосы дыбом встали. Давайте, дядя, собирайтесь. Поедем в Стратфорд!

— В Стратфорд?

— Да, там живет Мэри Лестер.

Валентин хмурился. Этот мальчишка ему все планы портил.

— Если ты, Саймон, вздумал меня дурачить, я…

— Да что вы! — воскликнул юноша. — Дядя Валентин, я говорю правду. Вы можете съездить в Хайкрос и поговорить с Хартвелом сами. Но он вам скажет то же, что я: моя сестра, Лили и Тристрам ушли из Хайкрос. Нам надо их найти. Один Бог знает, что могло с ними случиться. Быть может, они все еще бродят по стране. Подумайте о разбойниках на дорогах. О бродягах, ворах, цыганах!

Капитан кивнул. Он уже думал о цыганах.

— Стратфорд находится севернее. Кажется, в Уорикшире?

— Да, — кивнул Саймон. — Недалеко от Ковентри, — добавил он.

— Ты уверен, что Лили, Дульси и Тристрам отправились именно туда? — Валентин с тоской смотрел на юг. Затем, приняв решение, отвернулся. У него не было выбора. На нем лежала ответственность за Лили и ее брата и сестру. Внезапно он вспомнил клятву, данную ей однажды. Тогда он обещал, что всегда будет рядом. Эта клятва стоила большего, чем желание найти женщину, которая была нужна ему только для постели.

Валентин горько усмехнулся. Фортуна в этот раз отвернулась от него. Приходилось смириться с обстоятельствами — не всегда жизнь складывается так, как хочется человеку.

— Ну что же, Саймон. Будем надеяться, что ты прав и они поехали к Мэри Лестер.

— Франциска? Моя Лили Франциска, — бормотал Ром в полубреду. — Где ты, Франциска? Не оставляй меня. Здесь так темно. Я хочу солнца. Я так замерз.

Цыгана бил озноб, потом раненый сбрасывал одеяла и жаловался на жар.

Дело было после полудня. Джон Сильвер велел остановиться на широкой поляне, чтобы дать отдых животным и перевязать раны тем, кто пострадал во время поджога и драки.

Лили прикладывала к пылающему лбу Ромни мокрую тряпку.

— Я не оставлю тебя, Ром. Я здесь, рядом с тобой, — заверяла она умирающего.

— Любовь моя, моя красавица Лили Франциска, — говорил он и смотрел на нее так, словно хотел навек запечатлеть в памяти любимые черты.

Лили ласково улыбалась ему.

— Я люблю тебя. Лили Франциска. Наверное, я всегда любил тебя. Ты была для меня словно драгоценный золотой кубок, о котором я мечтал всю жизнь, но никогда не мог получить. Я всегда мечтал о том, что было мне недоступно. Когда я увидел, как на тебя напал этот человек, я почувствовал, будто теряю самое главное в жизни. Я так бежал, но я не успел. Ты упала. Так много крови. Твоя кровь текла по моим рукам. Твоя кровь. Такая алая, — говорил он, вздрагивая всем телом. Бред возвращался.

— Все хорошо, Ром. Пожалуйста, не думай об этом. Я не мертва. Никто меня не обидел. Я здесь, вот, ты чувствуешь мою руку?

Ром судорожно сжал ее пальцы.

— Нет, ты не умерла. Я чувствую твое тепло, твой запах. Твое сердце так сильно бьется. Я чувствую, — сказан он, легко касаясь ладонью ее груди.

Лили не отстранилась.

— Я растерялся. В этом моя вина. Я думал, ты умерла. Я, думал, что ты умерла из-за меня. Я лгал тебе, и своим предательством я убил тебя. Но потом я увидел лицо Навары. Это ведь она была? Ее убили вместо тебя. Я не мог ничего понять. Все было как в кошмаре. На ней было твое платье, ведь так, Франциска? — бормотал Ром. — Она была одета в твое нарядное зеленое платье. Франциска, где ты?

— Я здесь, — нежно ответила та.

Навара умерла, и девушку не оставляло чувство, что цыганка пала случайной жертвой от руки, занесенной над ней, Лили.

Старая Мария, однако, восприняла смерть Навары без всякого удивления, как будто предвидела ее. Лили судорожно вздохнула — при воспоминании об увиденном прошлой ночью ее охватывал ужас. Ей тогда показалось, что мертвые глаза Навары смотрят на нее и обвиняют ее. На цыганке было платье Лили, то самое, в котором она была днем. Зеленый шелк пропитался кровью бедняжки. В ту секунду Лили показалось, что она видит себя мертвой. Холодный пот прошиб ее.

Теперь она поняла, что тогда, у ручья, за ней наблюдала Навара. Цыганка видела, как она повесила платье на борт телеги, и украла его. Несчастная всегда завидовала ее нарядам.

Вероятно, кошелек с деньгами Валентина тоже оказался у цыганки. Когда Лили вспомнила про забытые деньги и вернулась за ними, то ни кошелька, ни платья на месте не оказалось.

Лили Франциска, ты простишь меня? — вдруг спросил Ром.

— За что, Ромни? Я всегда буду тебе благодарна за твою дружбу. — Она убрала со лба раненого влажный каштановый завиток.

— Ты считаешь меня другом? Я не заслужил. Но я люблю тебя так, как никого не любил. Не проклинай меня за то, что я украл у тебя это лето, Лили Франциска. Не кляни меня, прошу.

— Никогда, Ром. — Лили поцеловала его в щеку.

— Никогда?

— Хочешь знать один секрет? Я вовсе не считаю, что лето пропало. Мне нравилось путешествовать с тобой от ярмарки к ярмарке.

Ромни вздохнул:

— Мы будем счастливы вместе, Лили Франциска. Мы будем ездить по стране от ярмарки к ярмарке. Наш кукольный театр делает нас богатыми. Мы купим красивый вагончик, резной, расписанный ярко, как солнце. Он будет нам домом. Мы будем любить в нем друг друга и растить наших детей. Ты ведь будешь спать со мной, Лили Франциска? — спросил он с задорно-невинным выражением, казавшимся жуткой гримасой на его лице.