Читать книгу "Хранители скрытых путей. Багровое небо - Джоэл Розенберг"

— Я тут, — сказал он и подошел к ней поближе. Понятно, ничего включать не надо. Весьма ценная особенность, если подумать. Было бы неудобно не видеть себя самого, когда ты в плаще.

А «Покоритель великанов»? Йен ощущал острие меча так же, как и кончик своего указательного пальца.

— Иди к Сильвертопу, — произнесла Фрейя, обращаясь к пространству перед собой, — и попроси его увезти тебя. Еще не родился Сын, способный его догнать.

С удовольствием, Фрейя. Не беспокойся за меня. Мы с Валином выметемся отсюда с такой скоростью, что твои древние глаза на лоб выскочат… Да кого я тут пытаюсь обмануть?

— Не-а, — сказал Йен. — Кто-то должен прикрывать спину Арни.

И это правда. Мьёлльнир слушается Арни, словно тот рожден асом, но Арни — не ас, его человеческая плоть так же уязвима, как плоть Йена.

— Я думала, что это моя забота, — отозвалась Фрейя. — Но поступай как знаешь.

— Не поможете ли мне со всем этим? — Арни с непривычки запутался в лямках и пряжках своего кожаного доспеха.

— Конечно, я…

Но прежде чем Йен успел договорить, Фрейя быстрее, чем уловил бы глаз, опустила меч в ножны и оказалась рядом с Арни.

— Чтимый? Госпожа Фрида? — Валин тер сонные глаза. — А где Йен Серебряный Камень? Он нездоров? Что-то случилось?

Йен успел привязаться к маленькому человечку и, конечно, восхищался его храбростью; цвергу бы еще чуток мозгов…

— Да здесь я, здесь, — сказал Йен.

Теперь Арни был в длинном кожаном панцире и наколенниках. Он вскинул правую руку, и прислоненный к стене рядом с очагом Мьёлльнир взвился в воздух.

— И как мы теперь поступим? — спросил Арни. Его голос стал глубже и грубее, чем привык слышать Йен. — Я с такими вещами незнаком.

Фрейя рассмеялась, опускаясь перед ним на колени, чтобы пристегнуть еще одну часть доспеха — Йен не знал, как они называются — на правую, а потом на левую ляжку Арни.

— И это говорит капрал взвода Псов Седьмого полка Первой Кавалерийской? Сколько народу ты оставил протухать на солнце, пока стервятники выклевывали им глаза?

— В последнее время — никого; это все происходило давно и далеко. В тот единственной раз, когда я вышел против Сынов, я вел себя не то чтобы здорово. Потому снова спрашиваю: как мы поступим?

— Выйдем на переднее крыльцо и велим им убираться, — ответила Фрейя, с улыбкой принимая его руку, чтобы подняться с колен. Сейчас она была на голову выше Арни, — потом, о Громовержец, если они не убегут в ночь, подобно псам, каковыми они и являются, мы перебьем их.

Фрейя взяла полдюжины факелов из корзины возле двери, зажгла один, ткнув им в уголья, затем открыла дверь и вышла в ночь. Арни двинулся за ней.

Хорошо было бы иметь хоть какое-то представление о сути происходящего, однако Йену не оставалось ничего другого, кроме как следовать за ними.

Он никогда раньше не видел столько горящих глаз. Не меньше сотни Сынов окружили избу, и, тихо выходя на крыльцо, Йен заметил, как еще шестеро выскочили из леса и, огрызаясь, пробились в круг. Причем самые крупные и шумливые особи собрались перед крыльцом.

Фрейя метнула факелы, как копья — они вонзились в землю, образовав перед домом неровную дугу; затем Фрейя зажгла их. Сейчас она казалась еще выше, хотя, когда она сошла с крыльца на траву, было трудно оценить ее рост.

Арни взмахнул на пробу Мьёлльниром, а затем тоже спустился с крыльца. Йен чувствовал себя голым и ужасно уязвимым, но торчать на крыльце в одиночестве у него не было никакого желания, так что он последовал за Арни и Фрейей, держась чуть в стороне.

Даже если бы ему захотелось слинять — а эта идея неожиданно стала привлекательной, — сделать это было невозможно: Сыны замкнули избу в кольцо толщиной в два-три ряда.

Фрейя обнажила свой странный короткий меч с широким лезвием, еле видимым в темноте, и направила его вперед.

— Кто будет говорить за всех? Кто озаботится объяснить мне, почему вы осмелились прервать мой отдых?

Словно в ответ, самый большой из Сынов, широкоплечий волк с рваным ухом вскинул морду и завыл — так громко, что у Йена засвербело в ушах. Это был не просто клич, а какое-то хитрое чередование завывания и лая, с темой из четырех нот, которая повторилась несколько раз с вариациями. Еще один Сын подхватил первоначальную тему и украсил ее своими вариациями, затем еще и еще один, и вот уже завыла вся стая.

— Нет, — отрезала Фрейя.

Стая умолкла.

— Нет. — Фрейя покачала головой. — Вы не получите моих гостей, моих друзей. Пусть один из вас примет человечий облик, дабы мы могли обсудить условия моего прощения. Это все, о чем я буду говорить с вами.

Повисло неестественно тягостное молчание. Йен отошел вбок — как бы Арни по случайности не засветил в него, невидимого, Мьёлльниром. Жалко, что им не представилось возможности выработать подходящую стратегию, но Йен уже не первый раз замечал, что старики так же не любят обсуждать что-то с молодыми, как и молодые — со стариками.

Фрейя держалась уверенно. Она, конечно, сильна, но если бы ей одной ничего не стоило справиться с дюжинами и дюжинами Сынов, она бы уже упомянула об этом.

— Не желаете разговаривать? — продолжила Фрейя громким, тем не менее мелодичным голосом. — Тогда ступайте прочь, унося с собой мои дурные пожелания, — и тяжкой ношей покажутся они вам!

— Последний шанс, — пробормотал Арни.

То ли по какому-то сигналу, то ли по знаку, который незаметно для Йена подал кто-то из Сынов — но не здоровяк с рваным ухом, в этот момент Йен смотрел именно на него, — по меньшей мере дюжина волков безо всякого предупреждения бросилась на Фрейю, а еще одна дюжина или больше рванулась к Арни.

Полыхнула молния, оглушительно грянул гром — раз, другой, третий: Арни Сельмо метнул Мьёлльнир в голову Сына, и та разлетелась вдребезги, как разбившаяся об асфальт тыква. Один из волков прыгнул сбоку на перила крыльца, но Йен, догадавшись, что этот собирается исподтишка напасть на Арни с тыла, встретил его быстрым ударом, повернул оружие в ране и шагнул в сторону, а тварь, громко хрипя, бросилась в лес: из ее распоротой глотки хлестала кровь.

В начавшейся свалке остальные Сыны ничего не заметили, так что Йену удалось ткнуть между ребер еще трех нападающих, прежде чем мохнатая туша сбила его с ног и швырнула о стену избы. Йен так сильно стукнулся головой, что из глаз полетели искры.

Он плохо помнил, что происходило следующие несколько минут. Йен рубил «Покорителем великанов» направо и налево, однажды ему пришлось ногой спихнуть с клинка труп, который нанизался аж до рукояти. Все это время вспыхивали молнии и, не стихая, гремел гром, и собственное тяжелое дыхание мешалось в ушах у Йена со стонами и визгом раненых и умирающих Сынов.

Когда он пробился вперед, Фрейя, расплывшееся серебристое пятно где-то сбоку, походила на стальной шквал, который несется сквозь стаю, расшвыривая по сторонам трупы и части тел: она рубила, резала, колола, сокрушала и лягалась.