Читать книгу "Минус Финляндия - Андрей Семенов"

— Я думаю, господин маршал, что Финляндия никогда не сможет иметь такую огромную армию. Нам остается только мечтать о ней, — подобострастно подтвердил Луукканен.

— Дура баба, — сокрушаясь за мыслительные способности советского посла в Швеции, повторил Маннергейм. — Мадам Коллонтай в семнадцатом году вполне созрела для того, чтобы заниматься свальным грехом с революционной матросней, но и за двадцать лет пребывания на посту посла она так и не удосужилась понять самые элементарные законы политической игры.

Маннергейм встал и отошел к боковому окну, которое выходило не прямо на улицу, а на соседнее здание. Над его дверями висели два красных нацистских флага со свастикой, под ними лениво прохаживались два немецких автоматчика в касках и утепленных шинелях.

— Существует опасность, — продолжил Маннергейм, глядя на этих парней. — Что мы не только не сможем интернировать немецкие войска без посторонней помощи. Если Гитлер даже просто усомнится в нашей лояльности Рейху, то нас самих «интернируют» вот эти господа, что поселились у нас под самым носом. Гитлер и дальше будет помогать нам без всяких условий, лишь бы финская армия продолжала сковывать полуторамиллионную группировку русских. Таким образом, мы не свободны в принятии решений. Инициатива должна исходить от самих русских… или от англичан. Если они предлагают нам в качестве условия заключения мира интернировать двадцать немецких дивизий, то пусть помогут это сделать. Я полагаю, что в Москве и Лондоне не могут не понимать той непростой ситуации, в которой сейчас находится высшее руководство Финляндской республики. Я полагаю также, что в скором времени, то есть этой зимой, начнется активный зондаж членов кабинета, премьер-министра, президента и меня как главнокомандующего финской армией. Эмиссары, от кого бы они ни прибыли — от русских или от англичан — постараются действовать через ближнее окружение названных лиц. Вы, Калле, входите в мое ближнее окружение. Об этом знает вся Финляндия. Это не является секретом для военных разведок заинтересованных стран. Поэтому я прошу вас, начиная с сегодняшнего дня, немедленно докладывать мне о попытке установления с вами любых контактов, которые будут предприниматься ранее незнакомыми вам лицами, вне зависимости от их национальной принадлежности.

— Я как раз хотел вам доложить, господин маршал, об одном таком контакте.

Маннергейм посмотрел на генерала так, будто сам был удивлен правильностью своих предположений.

— Докладывайте. Как давно это было?

— Всего несколько дней назад, в Стокгольме.

— Интересно.

— В Стокгольме, в кафе, где я обычно завтракаю, ко мне за столик подсел молодой человек. Он представился как Бриан Мистфилд, сотрудник английской МИ-6, назвал мое имя и звание, а так же периодичность моих визитов в Стокгольм. На мой вопрос о том, каким образом он вышел на меня, этот Мистфилд ответил, что сделал это через своего агента в немецком посольстве. Этому можно верить, потому что, кроме немецкого посольства, я больше нигде не бываю, если не считать того, что за последние месяцы дважды посетил представительство большевиков.

— Интересно, — повторил маршал.

— Мистфилд сообщил, что имеет полномочия на проведение конфиденциальных переговоров в Стокгольме или Женеве с уполномоченным представителем финского Верховного командования. Он попросил довести до сведения маршала Маннергейма, что правительство Его Величества короля Георга Шестого заинтересовано в скорейшем выходе Финляндии из войны для того, чтобы Финляндия, в результате дальнейшего развития событий на финско-большевистском фронте и неизбежного крупномасштабного наступления русских, не оказалась бы под советской оккупацией. По словам Мистфилда, в английском кабинете придерживаются того мнения, что если русские перейдут в большое наступление, то Финляндия в результате окажется под бессрочной оккупацией большевиков. Они не выведут свои войска до тех пор, пока не будут уверены в том, что в Хельсинки сформировано промосковское правительство, которое в дальнейшем сможет от своего имени просить Сталина вернуть советский Балтийский флот в Хельсинки как главную базу флота. Постоянное нахождение главных сил Балтийского флота в статичном порту будет надежной гарантией от всякого рода неожиданностей во внешней политике финского правительства. Мистфилд уверил, что английский кабинет желал бы видеть Финляндию другом Соединенного Королевства. Они хотят вернуться к положению тридцать девятого года, с сохранением всех существовавших на то время торговых соглашений.

— И чего же англичане ждут от нас?

— По словам Мистфилда, они выдвигают только два условия. Первое — прекращение войны с Советским Союзом. Второе — выдворение немецких частей с территории Финляндии.

— То есть практически то же самое, что и русские, только без репараций, — заметил Маннергейм.

— Черчилль якобы дал указание штабам готовить высадку шестидесятитысячного десанта в районе Петсамо не позднее мая сорок четвертого года. Разумеется, если президент Финляндии пойдет на заключение мира с англичанами и русскими на этих условиях.

— А что нам остается делать? — спросил Маннергейм. — Ждать, Третий рейх рухнет и похоронит нас под своими обломками? — Лицо маршала стало задумчивым, и он продолжил уже другим тоном, в котором проскальзывало облегчение оттого, что ситуация стала проясняться: — Стало быть, началось. Это зондаж подходов к политическому и военному руководству Финляндии.

— Извините, господин маршал, — нерешительно подал голос Луукканен.

— Да, Калле. Что у вас еще интересного?

— В этом англичанине я заметил две странности. Во-первых, он был очень молод, не старше тридцати лет.

— Ну, это не большой недостаток. Он показал, что достаточно информирован о вашей персоне и о делах в немецком посольстве.

— И он говорил по-немецки чисто, а по-английски — с чуть заметным акцентом.

— В этом тоже нет ничего удивительно. Он может быть родом из доминиона, а образование получал в Германии или Швейцарии. Поэтому и говорит на немецком чище, чем на родном. Вы мне лучше вот что скажите. Для чего вы поменяли коменданта? Я заметил, что у меня новый комендант, которого вы еще не успели мне представить.

XXX

30 декабря 1943 года. Растенбург, штаб-квартира СС.

Шелленберг делал свой обычный доклад рейхсфюреру СС о текущих делах.

— Таким образом, партайгеноссе, в результате наших временных неудач на фронте усилились центробежные настроения в Венгрии, Румынии, Болгарии и Италии, — закончил он.

— Как обстоят дела с партизанами? — уточнил Гиммлер.

— В Белоруссии и на Украине все больше людей вовлекается в партизанское движение. На отдельных территориях наши тыловые власти просто не контролируют ситуацию. Не хватает зондеркоманд для зачистки местностей, охваченных партизанщиной, полицейских батальонов для локализации отрядов партизан. Много сил отнимает охрана складов и коммуникаций. Местное население стало активнее помогать партизанам. Год назад русские учредили штаб партизанского движения. Они централизовано, по воздуху снабжают наиболее активные отряды боеприпасами, медикаментами, продовольствием. Мне докладывали об отдельных случаях, когда им удавалось эвакуировать больных и тяжелораненых в тыл. Можно сказать, что мы имеем второй фронт за нашей линией.