Читать книгу "Расправляя крылья - Дмитрий Градинар"

Каждый нашел какую-то историю из своей жизни, которую ещё не пересказывал остальным курсантам. Даже Барон, нарушив давно данное себе слово, выдал парочку рассказов «из жизни хайменов». Джокт, побывавший в переделке у Женевского озера, слушал их уже с меньшим недоверием.

Ещё каждые двадцать-тридцать минут кто-нибудь подходил к коммутатору и пытался вызвать офицеров-наставников. Все попытки оказались неудачными, ни один из инструкторов не ответил на вызов Или же они просто не вернулись в крепость, или…

— Что-то здесь всё равно не так. Хоть кто-то должен был остаться с нами. Морально подготовить, что ли… Проследить, чтоб мы сдуру ошибок не наделали при подготовке к вылету. А вдруг мы бы сошли с ума и вооружились одними только подавителями эфира?

— Тебе же сказали, чтоб без подавителей…

— То-то и оно! Сказать — сказали, а проверить забыли…

Ксур меланхолично сосал круглый леденец на пластиковой палочке. Он вообще мог целый день питаться только этими леденцами.

— Да брось ты! — советовал ему Барон. — Там же химии до черта! Посадишь печень, даже Индап не спасёт.

— Знаю! — отвечал Ксур, но занятия своего не прекращал. — Нравится!

Эта тема послужила толчком к другому, совсем уж ненужному разговору перед вылетом.

— Слушайте, а какие ранения, полученные истребителем в бою, могут оказаться несмертельными? И вообще, какие шансы выжить, если в «Зигзаг» попадёт торпеда?

Вопрос задал Аватарой, но оказался вовсе не единственным, кто жаждал узнать ответ.

— Если торпеда попадёт — шансов, считай, никаких, — авторитетно заявил Ким.

Он трижды ломал конечности за время обучения и по этой причине регулярно попадал в медицинский изолятор, где наслушался множества историй от раненых действительных пилотов, оказывавшихся рядом.

— Не смертельно, это когда поврежден СВЗ и на вираже ломаются рёбра Одному импульсным лучом ногу прошило. Тоже несмертельно, главное, вовремя эвакуироваться, чтоб какая-то там реакция в организме после попадания не началась. Ну головой приложиться можно. Даже скафандр не поможет, если сильно тряхнёт гравитационкой.. А лучше всего — вообще без ранений…

— Нет, нам ведь говорили, что даже если торпедой — главное, чтоб она не прямо в кабину попала…

— Забудь! Это всё сказки. Принял торпеду — хана! Все пилоты так говорят. Ты же на ускорении идёшь, верно?

— Ну?

— И вдруг твоя траектория резко меняется. Я уже не говорю про отвалившиеся движки, распоротую обшивку и прочие прелести… Да тебя же разорвёт, и никакой СВЗ уже не поможет! На сколько он там рассчитан? На сорок? На пятьдесят «Же»? А вокруг — абсолютный ноль, и давление — ноль, и проникающая радиация, и излучение звезды, и…

— Хватит! — оборвал словоохотливого Кима Велес. — Если ты ещё хотя бы пару минут будешь перечислять всё хорошее, что нас ожидает, то я просто испугаюсь и в рейд не пойду!

— Действительно, Ким, — присоединился и Джокт, — другие летают, и ничего… Почему с нами должно что-то случиться?

— Другие? Это какие — другие? Те десять-двадцать процентов, что не возвращаются из каждого боя? Даже опытных летунов сжигают, а мы…

— Всё, заткнись. Ещё ничего не произошло, а ты уже причитаешь. Всё нормально будет. Не стали бы нас вот так в бой швырять, словно выставлять за дверь, если бы что-то ужасное ожидало в квадрате охоты. Никому не выгодно угрохать три года на обучение курсантов, чтоб потом потерять и курсантов, и время, на них потраченное, — в первом же бою. За такое по головке никто не погладит. Готовила крепость и раньше курсантов, значит, и сейчас всё обойдётся.

Сама собой в разговоре возникла пауза. Вроде бы Велес нашел веские аргументы, но почему-то до конца они не убеждали.

Финалом разговора стало заявление Барона,

— Слышал я про новшество в медицинской науке. Что-то там люди в белых халатах придумали, чтоб оживлять пилотов…

— Ну-ка, ну-ка, — подтянулись к нему поближе остальные.

— Да так, пока только слухи… Вроде бы недавно сбили кого-то из «Фениксов». А через пару недель — ничего, как новенький.

— Летает?

— Летает.

— А если это уже не он? Может быть, опыты по клонированию наконец-то удались?

— Клонирование имеет свои пределы. Не столько физического плана, сколько сущностного. Внешнее сходство — да, такое возможно. Частичная передача характеристик того или иного человека — тоже можно. А вот создать точную копию… Ну как бы руки пока не доросли у наших эскулапов. А может, оно и к лучшему?

— Почему? Сам ведь говоришь — оживили… Так любого, значит, можно. Записать матрицу, — я в фильме видел, — а потом наделать столько, сколько нужно копий.

— Тебе от этого легче будет? Память личности? Не наведенная, а твоя собственная… В общем, это совсем другой человек получится. Даже не человек — монстр по образу и подобию. Лично мне не хотелось бы, чтоб кто-то, как две капли воды на меня похожий, заявлял всем, что он — это я! Нет, там совсем другое… Какая-то трофейная технология бессмертных.

— Регенерация?

— Не совсем. Регенерация поверхностных и некоторых других тканей уже проводится. Что-то связанное с заменой поврежденных органов.

— У-у! Нашли, чем удивить! Таким операциям сто лет в обед!

— Нет, я неправильно выразился… Органы не заменяют. — Барон прищелкнул пальцами в поисках подходящего слова.

— Реконструируют? — подсказал Джокт.

— Что-то вроде того… Пока проект держат в секрете, думаю, готовят к предстоящим через год боям. Название, правда, мрачноватое у проекта…

— И какое же?

— «Пантеон».

— Да, не самое веселое. Но если сработает — пусть называют как угодно. Я согласен! — заявил Джокт, обрадованный известию о внедрении новой медицинской технологии.

Потом разговор угас окончательно, и никто даже не поинтересовался, откуда Барон взял эти сведения? Наверное, все уже привыкли, что то, о чём говорит Барон, перепроверить обычными путями невозможно, а нужно или принимать на веру, или не верить с самого начала. Сведениям о Пантеонах почему-то хотелось верить…

Нерон появился где-то без четверти восемь.

— Я ложусь спать! — ни к кому не обращаясь, зачем-то сказал он, набрал на Индапе комбинацию принудительного сна и рухнул — как был, в комбинезоне — на койку.

Через пятнадцать минут, выполняя приказ полётного инструктора, все курсанты разбрелись по своим местам.

Джокт уже спал, Барон подошел к коммутатору и последний раз пробежался пальцами по сенсорам. Убедившись, что ответа не будет, он последним активировал Индап.

— Уж полночь близится, инструктора всё нет… — были его последние слова, которых никто не услышал.