Читать книгу "У принцессы век недолог - Наталья Резанова"

– Что ж, времена сейчас беспокойные... – начала я, желая свести разговор к боевым действиям и захвату пленных, но Дрэкула не дал мне продолжить.

– Увы, в Сильватрансе всегда такие времена. Наш род узнал об этом лучше других.

Возникший в зале Трибунале стал расставлять по столу блюда и супницы, покрытые крышками. Я приоткрыла одну из крышек и обнаружила под ней цветные брикеты непонятного происхождения. Ни на рыбу, ни на мясо, ни на хлеб продукты не были похожи. Я вернула крышку на место. Вдохновленный собственной речью, Дрэкула не обращал на это внимания.

– Моему прославленному предку, великому воеводе, удалось было навести порядок в этой стране. Он избрал радикальный метод борьбы с преступностью...

– Да, золотая чаша у фонтана и все такое.

– Ах, чаша – это мелочь. Женщин, дурно чинивших одежду своих мужей, он сажал на кол за то, что они неряхи, а заодно и мужей – за то, что распустили жен. Тем, кто не успевал снять перед ним шапку, он прибивал шапку к голове гвоздями. Представьте, какое идеальное государство он создал бы, пробудь у власти чуть дольше! Но это сейчас в Сильватрансе все тоскуют о золотых временах воеводы Дрэкулы и чтут его, как великого героя, а тогда... Лицемеры! Они любить умеют только мертвых! Собственные солдаты отрубили ему голову, а скорбящей семье сказали, что так и было! Мой предок принадлежал к этой семье... к младшей ветви (заминка, которую сделал повествователь, позволила предположить, что предок был незаконным сыном). Опасаясь за свою жизнь, он вынужден был бежать далеко за пределы Сильватрансы.

– В империю? Все всегда бегут в империю.

– Отнюдь! Он не мог доверять тогдашнему императору, не поддержавшему воеводу в его борьбе. Нет, он отплыл в Заморскую Олигархию. Тамошние аборигены слабо разбираются в наших титулах, и посему они стали называть его графом. Так с тех пор и повелось. Наш род долго жил в этой гостеприимной стране. Меня же интерес к наукам подвиг на путешествие в столицы новейших знаний, такие, как Монстердам Многоканальный и Парлева. Там, во время своих ученых штудий, я свел знакомство с фон Ужоснахом и другими замечательными деятелями на ниве сокровенных знаний. К тому же я узнал, что Сильватранса вновь обрела независимость, а великого Дрэкулу там почитают как национального героя и рады будут вернуть его наследство. Занявшись реституцией, я с новыми друзьями отправился сюда и восстановил родовой замок.

– Какая захватывающая история, – вежливо сказала я. Хотя интересно было другое – какой процент правды в этой истории содержится.

– О, да вы ничего не едите! – спохватился Дрэкула.

Он был прав. Злость из-за того, что я не могу отыскать Гверна, совсем отбила у меня аппетит.

– Ты курила?! – раздался каркающий голос из мрака. Спрашивали по-шерамурски, с акцентом, который я затруднялась определить.

– Нет, не курила, – честно ответила я.

Из кресла на противоположном конце стола высунулся старец странной внешности. Авестита не ошиблось – этот обитатель замка был черным, но не ошиблась и я – черным он был не по инфернальным причинам, а в силу происхождения с Прожаренного континента. У него была жиденькая седая бороденка, волосы заплетены во множество длинных косичек, как у красавиц из восточных гаремов, – только гаремные красавицы не вплетают в косы мелких косточек. Ожерелье из подобных косточек, птичьих черепов, лягушачьих лапок, звериных когтей и зубов украшало его шею. Облачен он был в линялую хламиду, некогда бывшую ярко-красной.

Он протянул мне трубку.

– Вот, миз, угощайся от чистого сердца. Такой травы, как у старого Лапуту, нигде не найдешь. А ты, Дрэки, свой shit лопай сам.

– Позвольте мне представить вам, сударыня, еще одного из моих гостей – Лапуту Мамбуру, – потомственного хунгана и бокора высшего посвящения, – ледяным голосом произнес Дрэкула. – Я познакомился с ним в Заморской Олигархии, и, хотя сферы наших интересов весьма различны, пригласил его сюда.

– Хунгана?

– С тех пор как мои предки не по своей воле покинули чудесную нашу родину, далекую Какумею, и были увезены за море, мы, служители Великого Барона Пятницы, просвещали бледнозадых, как умели. Первым хунганом, научившим тупых тамошних жителей ловить кайф и отрываться по полной, был легендарный Харе Мамбуру. За ним последовали незабвенный Румба Мамбуру и Самба Мамбуру. Всех нас посещали лоа...

– Духи, – подсказал Дрэкула. – Они приходят к избранным.

– Но такого прихода, как я, не достигал никто!

Я в этом сомневалась. Насмотрелась я на любителей тирьяка, банджа и анаши на Ближнедальнем Востоке, в Даун-Тауне разрешено употреблять все, что не содержит вредной химии, а мак и конопля ее не содержат, на окраинах принципата Ля Мой в ходу зелье из кактусов, так что ничего оригинального старикан не достиг.

– Спасибо, дедушка, не употребляю. Да и рановато – с утра обкуриваться.

– Рано, поздно – все едино. Только так достигается истина, небожители сходят на землю, а мертвые поднимаются из земли.

– Вы можете мне не верить, мадам, но его познания и впрямь весьма велики. – После этих слов Дрэкула весьма непоследовательно бросил в адрес Лапуту: – Опять с ужина задрых за столом, старая сволочь! Голубь вторую смену сидит!

– Да лучше за столом дрыхнуть, чем жрать то, что ты творишь! Миз, ты его не слушай. Этот большой белый парень из-за моря сбежал, потому что денег совсем не стало. Он и у лягушатников держался сперва только потому, что белому шаману своего слугу продал для опытов.

– Неправда, я добровольно вызвался! – возразил Трибунале.

Я слушала с большим интересом. Старик выдавал некоторое количество полезной информации, с помощью которой можно было отредактировать рассказ Дрэкулы. Однако откуда же у Дрэкулы взялись деньги на реставрацию замка, и не малые? Живут здесь на широкую ногу, факелы совсем не экономят...

Кроме того, важен был еще один момент. Кое-что слышала я про этих бокоров – служителей Барона Пятницы. Кроме наведения порчи, изготовления разных зелий и прочей травки для народа, они славились еще умением поднимать мертвых.

– Дедушка Лапуту, а зомби ты делать умеешь?

Мамбуру не ответил – он уже снова спал в кресле. За него разверз уста новый персонаж, появившийся в зале. Он был ненамного моложе хунгана, но выглядел полной его противоположностью. Бледный, с квадратным подбородком, пронзительными серыми глазами под кустистыми бровями, он был облачен в некое подобие университетской мантии, но та была не черной, а белой.

– У мадам здоровое научное любопытство, что весьма несвойственно вашему полу.

– Я просто чрезвычайно невежественна, оттого и спрашиваю.

– Мадам Райна прибыла по приглашению нашего друга фон Ужоснаха. – С этим типом Дрэкула разговаривал совсем иным тоном, чем с Мамбуру. – А это – высокоученый доктор Бланко.