Читать книгу "Отягощенные злом. Разновидности зла - Александр Афанасьев"

Купец поднял свои непроницаемо черные глаза, и его взгляд встретился со взглядом хозяина, как два толедских клинка. Хозяин уже понял, что имеет дело со снайпером мирового класса, и снайпер понял, что правильно зашел именно в эту лавку.

– Винтовку надо опробовать, – сказал гость.

Хозяин лавки едва заметно улыбнулся, но глаза его оставались настороженными и внимательными.

– Предоплата сто процентов.

Купец молчал.

– Не понравится – верну деньги…

Купец сунул руку в карман, и хозяин напрягся, потому что в кармане мог быть и пистолет. Но в руке гостя оказался всего лишь кошелек, самодельный, шитый на афганский манер разноцветным бисером. Гость достал из кошелька несколько сотенных бумажек. Он платил рейхсмарками.

– Нужны патроны. Хорошие.

– Сколько?

– Не менее ста.

Хозяин поднялся, картинно кряхтя, ушел в заднюю часть лавки и вернулся с несколькими коробочками с патронами и молодым человеком, кустистая поросль на щеках которого еще не превратилась в положенную мужчине бороду.

– Это Абдалла, – коротко представил он молодого человека, – он пойдет с тобой и покажет, где можно пристрелять винтовку. А это твои патроны.

Гость молча принял коробочки, осмотрел их, вскрыл одну из них и высыпал на ладонь маленькие, блестящие, как ракеты, патроны. Это были коммерческие патроны, производства «Кинох», не Королевского арсенала, но так даже лучше. Британские снайперские патроны Королевского арсенала – это стандартные патроны, производимые на одной и той же линии с пехотными – просто у них есть одна маленькая особенность. Британцы при производстве пуль используют матрицу, ее хватает на пятьдесят тысяч циклов, причем с каждой тысячей циклов точность изготовления последовательно ухудшается вследствие износа матрицы. Так вот снайперский патрон представляет собой патрон, полученный на матрице, работающей первые пять тысяч циклов, его маркируют зеленым носиком. А это – спортинг-патрон безо всякой маркировки, но изготовленный лучшей патронной фирмой в Великобритании. И, судя по маркировке – это не обычный винтовочный, а пулеметный боеприпас «Mark VIIIz», предназначенный для предельных дальностей с пулей весом в сто семьдесят пять гран.

Гость взвесил на пальцах несколько патронов, осмотрел… хорошо сделаны. Хотя, конечно, надо перемерять микрометром и взвешивать на весах с точностью до тысячной доли грамма.

– Поехали…

Здесь плодородные равнины Центральной Индии уже переходили в горы… горы здесь были невысокими, поросшими лесом, довольно населенными. Они ехали по дороге, мощенной гравием, укатанным катком: дорогу давно не ремонтировали, и сейчас от гравия почти ничего не осталось. Росинантом им служил мотоцикл японского производства, довольно новый, с крышей над водительским и пассажирским местами и грузовой платформой, вмещающей ровно тысячу фунтов товара. Мотоцикл был почти что новым, и из украшений на нем были только деревянные четки с небольшим изображением наподобие русской иконы. Типичная для местных амулетов сцена – рука с вытянутым указательным пальцем в венке из колючей проволоки и надпись «Аллах акбар!».

Дорога уходила вверх, в горы. На склонах ласточкиными гнездами примостились многочисленные деревни, это немного походило на горные города на юге Аравийского полуострова, в районе Абьян – только этажность намного меньше, там доходит до восьми-десяти этажей, а здесь и два-то хорошо. Еще Кавказ… по дороге шли люди: мужчины, бородатые, с палкой-посохом, часто гонящие перед собой скот, и женщины, торопливо укрывающие себя никабом – глухим одеянием. Купец невозмутимо смотрел на это… в его народе подобное не было принято, хотя среди них было немало мусульман. Его самого учил шариату сухонький сельский старичок – мулла… было лето, было жарко, и хотелось пойти на пруд, где уже ждали русские пацаны, которым не надо было ходить в медресе. А мулла говорил: «Коран неисчерпаем, мальчики, и каждый в нем найдет оправдание собственным делам, и злым и добрым, если захочет. Но если вы действительно хотите обрадовать Аллаха и Пророка его – каждый раз перед тем, как что-то сделать, спросите себя, а хочет ли Аллах, чтобы вы так сделали…»

Да, Аллах вряд ли будет рад его действиям и его намерениям… и это прибавит еще одну строчку в его и так немалом списке грехов, за которые ему отвечать на Страшном суде. Но он защищает свой народ и свой образ жизни, и у его народа есть школы и больницы, в то время как здесь все лечение начинается с чтения первой Суры Корана и им же заканчивается. Возможно, это послужит ему хоть каким-то оправданием, когда он предстанет перед Создателем и Аллах спросит его, зачем он убил столько людей…

Они остановили мотоцикл у опушки невысокого соснового леса. Кривые сосны тянулись к небу, искореженные сучья цеплялись за воздух, чтобы не упасть, склон был достаточно пологим. Купец осмотрелся по сторонам, достал из кармана сотовый телефон, который купил в Пешаваре, и посмотрел на показатель сигнала. Слабый, но есть.

Да, наверное, здесь в самый раз.

Второй телефон он вручил мальчишке.

– Умеешь пользоваться?

– Да, эфенди.

– Тогда держи. В памяти только один номер.

Мальчишка был удивлен, как хорошо этот монгол говорит на урду, языке его народа. Но виду не подал.

– Сейчас пойдешь вниз. Вон туда. Выставишь несколько камней. Потом отбеги вправо и заляг, понял?

– Да, эфенди…

Купец достал купюру в десять рейхсмарок. Порвал пополам.

– Иди. Делай, как я говорю.

Пацан помчался выполнять поручение…

Купец неспешно зарядил винтовку. Присмотрелся в прицел. Затем сделал один за другим три быстрых выстрела в сторону, чтобы оценить, насколько точно бьет винтовка. Винтовка била достаточно точно.

Он достал метеостанцию, замаскированную в мобильный телефон и снял показания погоды. Лазерным дальномером, находящимся в телефоне же, промерил расстояние. Восемьсот семнадцать метров. Там придется стрелять с девятисот с лишним. Цель будет находиться под немного более острым углом, чем здесь, и к тому же Пешавар находится на отметке в тысячу двести футов над уровнем моря, а здесь, если верить навигатору, – аж три с половиной тысячи. Значит, надо будет учесть поправки. По-хорошему надо бы вообще пристреляться в самом Пешаваре или где-то, где такое же атмосферное давление, и под таким же углом к цели, но это, увы, невозможно, нужно довольствоваться тем, что есть. Не так уж и плохо – бывало, когда ему вообще не удавалось сделать ни одного пристрелочного выстрела и довольствоваться незнакомым оружием.

Монгол опер цевье винтовки о край борта грузовой платформы мотоцикла и начал стрелять. Первую серию в восемь выстрелов он сделал по камням, которые расставил мальчишка – их было восемь. Вторую серию он отстрелял ровно по этим же камням, которые отлетели в стороны – при этом два камня раскололись. Третью серию в десять выстрелов он отстрелял по одному и тому же валуну на дистанцию девятьсот пятьдесят – ему нужно было оценить рассеивание, которое давала винтовка. Четвертую серию он отстрелял на разные дальности – от трехсот до тысячи четырехсот ярдов. Ему надо было уяснить, понял ли он винтовку, то, как она бьет или нет. Опытный снайпер с корректировщиком, наладонником с баллистической программой и винтовкой стоимостью в пять тысяч рублей с прицелом за столько же, конечно, выполнит всю работу ничуть не хуже, даже лучше. Проблема только в том, что в Пешаваре он не выйдет даже на позицию – его засекут местные и разорвут.