Читать книгу "Королевы-соперницы - Фиделис Морган"

— Да. — Элпью помогла графине обойти ведро угрей, грозившее опрокинуться, потому что по нему бил копытом перепуганный ослик. — И где эта скверная девчонка Сара?

— Не уплыла в Новый Свет, насколько мы знаем, грязная неряха! — Подобрав юбки, графиня перешагнула через кучку конского навоза. — Не представляю, как женщина вроде Ребекки могла держать у себя в горничных такую угрюмую грязнулю. Она же постоянно хандрила.

— Может быть, миледи, это как-то связано с теми странными морскими волками из Лаймхауса?

— Ничего не могу тебе на это сказать, Элпью. Я не поняла почти ни одного слова из их речей. Если нам снова понадобится их навестить, предлагаю взять с собой переводчика. На каком языке они говорили?

— Думаю, на обычном английском, но сдобренном морским жаргоном.

— Ну, тогда чума на эту их морскую тарабарщину, в которой, по-моему, сам черт ногу сломит.

— Может, поискать кого-нибудь, кто разгадает для нас этот шифр?

— Полагаю, Элпью, ты не хочешь сказать, что у тебя есть друзья-пираты и им подобные?

— Нет, мадам, но вы знаете такого человека.

— Я? За кого ты меня принимаешь? К твоему сведению, девчонка, среди моих знакомых нет пиратов, морских разбойников и корсаров.

— Я имела в виду мистера Пипса, мадам, и так удачно, что вы встречаетесь с ним сегодня вечером за бокалом вина...

— Элпью! — Графиня остановилась. — В самую точку! Старина Пипс, бесспорно, все знает о кораблях. Видимо, только о них он и знает, но, вероятно, сможет помочь нам советом.

Навстречу им катил наемный экипаж. Графиня бросилась в подворотню, спасаясь от брызг, полетевших из-под колес, которые пробороздили огромную лужу.

— Может, стоит презентовать ему пакетик чая.

Минуту или две женщины шли молча. Когда они миновали голубые столбики, отмечавшие вход на Лестер-филдс, Элпью остановилась.

— Значит, вот забор, который в этот раз спас лорда Рейкуэлла от танца с веревкой на шее.

Деревья на поле угрожающе раскачивались. На траве валялись обломанные ветки. Графиня и Элпью постояли, разглядывая жалкий акр травы, на котором человек умер только потому, что находился не с той стороны забора, чтобы рассчитывать на помощь.

— Рейкуэлл настолько порочен, он такой подлый и вероломный, такой наглый и грубый, что я невольно прихожу к мысли о его связи со всей этой тайной.

— И каким образом он держит в руках всех этих высокопоставленных людей, что они не признали его виновным даже перед лицом неопровержимых улик?

Графиня и Элпью с трудом продвигались вперед под напором ветра, который несся вдоль Дерти-лейн.

— Тьфу на этот ураган! Я боюсь, что мы не доберемся живыми до Флита.

— Интересно, удастся ли Годфри выследить Никама в такой день, как сегодня? Возможно, у этого человека хватит ума остаться дома, сидя перед жарким камином.

Графиня рассмеялась:

— Да он, наверное, плетется за нами ярдах в ста позади, надеясь, что мы приведем его к мистрис Монтегю. — Она перекрестилась. — Упокой, Господи, ее душу.

— Он действительно этого хочет? — Элпью помогла графине завернуться в плащ, полы которого хлопали на ветру, как зловещие крылья. — Подозреваю, что у этого человека не все в порядке с головой.

— Конечно, не в порядке. Но Рейкуэлл — гораздо более серьезный враг. Как по-твоему, зачем титиры увезли бедного умалишенного мистера Лукаса из надежных стен Бедлама?

— Вот загадка так загадка. Может, они хотят попросить за него выкуп.

— Да кто заплатит? Его жена мертва, а сын в работном доме.

— И потом, держать у себя такого буйного, агрессивного помешанного — это невероятные хлопоты.

Упавшее дерево перегородило Стрэнд рядом с Майским шестом, и транспорт по обе стороны от него встал на неопределенное время. Кучера ругались, стоя на крышах своих экипажей, наемные экипажи и кареты выстроились вереницей, а лошади, и без того напуганные свистом ветра, ржали, некоторые из них вставали на дыбы, создавая еще большую сумятицу и повреждая повозки.

— Впервые в жизни я рада, что мы идем пешком! — крикнула графиня, перекрывая несусветный шум. — Кроме того, мы сэкономим на расходах.

— Движение в Лондоне организовано просто возмутительно, — заметила Элпью. — Когда я была девочкой, такого не было.

— Беда в том, что теперь очень многие держат свои экипажи. — Графиня подобрала плащ, который энергично бился на ветру. — Мне говорили, что через триста лет, если мы продолжим в том же духе, улицы Лондона станут непроходимыми, поскольку их покроет слои конского навоза толщиной в пять футов.

Уличные вывески бились друг о друга и скрежетали, мотаясь взад-вперед под шквалистым ветром.

— Пешком мы точно доберемся туда быстрее. — Элпью пригнулась, уворачиваясь от вывески «Голого мальчика и трех селедок», вырванной из держателей и пролетевшей над их головами.

— Если останемся живы, — заметила графиня.

В кои-то веки у решетки Флитской тюрьмы не было никого ни внутри, ни снаружи. Жестокий ветер разогнал и посетителей, и узников.

Элпью прижалась лицом к решетке и позвала Валентина Верниша. Он появился через несколько минут, в лице ни кровинки, вид удрученный.

— Я думал, вы меня бросили. — На щеке у него красовался порез, на шее — синяки.

— Что с вами случилось, сударь? Что с вами сделали?

— Анну Лукас очень любили. Здесь оказались люди, которые желали бы наказать меня, поскольку судья признал меня виновным, даже не дождавшись прошения о помиловании. Они посчитали веской уликой найденный при мне нож.

— Вам его подсунули те, кто вас арестовывал?

Верниш безнадежно пожал плечами.

— Это был мой собственный нож. Я резал и переворачивал им куски коврижки.

Графиня припомнила его — длинный, острый, похожий на кинжал.

— Думайте о хорошем, — успокаивающе проговорила графиня. — Потому что, сидя в этих мрачных серых стенах, вы заработали безупречное алиби.

— В отношении чего? — Верниш не проявил особого интереса.

— Второго убийства. Совершенного в той же манере, что и первое.

Верниш пожал плечами, отчего брякнули цепи, сковывавшие его руки.

— Да, — сказала Элпью. — Но оно доказывает, что ваши подозрения насчет Ребекки были необоснованными.

Верниш вопросительно посмотрел на нее.

— Да-да, — вступила графиня. — В прошлый раз вы сказали нам, что Ребекка Монтегю...

— Смуглая Бек, — вставила Элпью.

— Что смуглая Бек «должна признаться». Так вот, мистер Верниш, в этом не будет необходимости. Более того, это невозможно.