Читать книгу "Коэффициент поцелуя - Хелен Хоанг"

Мама Майкла бросила на сына испепеляющий взгляд, и он не смог удержаться от смеха.

Вскоре после этого они вместе вышли из смотровой и подошли к стойке регистратуры. Джанель встретила их теплой улыбкой, но мама Майкла лишь рассеянно махнула ей.

– Она в шоке? – спросила Джанель.

Мама Майкла нахмурилась.

– Он хочет, чтобы я нашла себе кавалера. Это я-то. Мне почти шестьдесят.

Джанель кивнула с важным видом.

– Истинной любви возраст не помеха.

– Ха. Я просто хочу работать. Деньги лучше мужчин. Хочу сумочку от «Hermиs».

– Что ж, возможно, теперь вы сможете себе это позволить, – сказала Джанель с широкой улыбкой.

Майкл поспешно отвел маму подальше, пока администраторша не принялась объяснять, почему они могут себе это позволить. Когда они садились в машину и выезжали с подземной парковки на залитую солнцем улицу, Майкл мечтал о том, чтобы можно было рассказать маме о программе, но тогда пришлось бы признаться во лжи о ее великолепной несуществующей медицинской страховке и о том, как он все это время оплачивал счета.

Одна только Стелла могла бы разделить с ним радость, но ее больше не было в его жизни. Нет, придется радоваться в одиночку.

Стелла закрыла лицо ладонями и методично перебирала в уме все свои недостатки, связанные с расстройством: чувствительность к звукам, запахам и текстурам, необходимость в последовательном повторении действий, неловкость в социальных ситуациях, склонность к одержимости.

За последнюю неделю она успешно поборола их все, кроме последних двух. Она не знала, как с ними справиться. Она могла слушать ужасную музыку за работой, брызгаться парфюмом, срезать кухонными ножницами французские швы на своей юбке, нарушать установленный ею же порядок действий, но не могла непринужденно общаться с людьми и не могла побороть одержимость, если любила.

Ее разум ходил по кругу снова и снова, пытаясь понять, как решить эту проблему. Стелла была не сильна в разговорах, но за долгие годы она добилась заметных улучшений. Если оставаться сосредоточенной и следить за словами, она может общаться с людьми, не заставляя их чувствовать себя некомфортно – в большинстве случаев. Оставалась одержимость.

Как люди не становятся одержимыми чем-то чудесным? Разве можно любить что-то в меру? Если уж быть реалисткой и не обманывать себя, то придется признать, что для нее это невозможно. Она не способна что-то делать вполсилы. Она уже пыталась с Майклом, и все закончилось жалкой неудачей. Значит ли это, что ей придется воздерживаться от того, что приносит ей удовольствие?

Стелла подумала, что сможет бросить фортепиано, фильмы о боевых искусствах и азиатские драмы. Но что насчет самой большой ее страсти?

Эконометрики?

Если она бросит работу, это будет самым важным знаком серьезности ее намерений. Работа занимала главное место в жизни Стеллы, и, если она уволится, то изменится все. Она действительно станет другим человеком.

Стелла положила очки на стол и накрыла глаза ладонью, абстрагируясь от данных на экране. Ее мозг был просто перегружен и не мог сфокусироваться. Раз уж она не справляется с работой, может, ей и правда лучше уволиться.

Может, ей стоит посвятить себя чему-то, приносящему более конкретную пользу обществу. Например, медицине. Она могла бы стать врачом, если бы постаралась. Физиологию и химию она не любила, но какая разница? Наверняка большинство врачей сосредоточены на конечном результате своей работы, а не на ежедневной реальности. По правде говоря, скучная работа подошла бы ей куда больше. Тогда не возникнет одержимости.

Вот и решение. Ей придется уволиться.

Негнущимися пальцами она с лихорадочной решимостью принялась печатать заявление на увольнение для начальства.

Дорогой Альберт,

Спасибо вам за последние пять лет. Работа в вашей команде принесла мне бесценный опыт. Я благодарна за возможность не только изучать увлекательные данные реального рынка, но и влиять на значимые изменения в экономике при помощи эконометрики. Однако я вынуждена уйти из-за

Из-за чего? Альберт не поймет ни одну из причин, что крутятся сейчас у нее в голове. Он экономист. Его заботит только экономика.

Если Стелла расскажет о своем аутизме, ему будет все равно. Это не влияет на ее эффективность в качестве эконометриста. Если уж на то пошло, ее всепоглощающая склонность оставаться сверхсосредоточенной на протяжении долгого времени, любовь к рутинным действиям и моделям поведения, ее чрезвычайно логичный ум, неспособный поддерживать простую беседу, делали ее еще более сильным эконометристом.

Как жаль, что из-за всего этого никто не способен ее полюбить.

В дверь осторожно постучали, и Стелла, сверившись с часами, обернулась и увидела, как в кабинет заходит Джейни. Точно вовремя. Она поспешно свернула окно с заявлением и встала, чтобы поприветствовать кандидатку на должность стажера.

Джейни улыбнулась, и, хоть губы ее и дрожали от волнения, эта улыбка так напомнила Стелле улыбку Майкла, что сердце сжалось.

Она запоздало пожала руку Джейни.

– Я так рада тебя видеть. Прошу, садись.

Джейни разгладила ладонями черный юбочный костюм и села. Она несколько секунд постукивала носочками туфель друг о друга, прежде чем скрестила лодыжки.

– Я тоже рада видеть тебя, Стелла.

В наступившей неловкой тишине Стелла рассеянно чесала шею. Открытые швы рубашки кусали кожу, словно муравьиные дорожки.

– Как дела? – спросила Стелла, пытаясь отвлечься от зуда.

– У меня? Ну, нормально. – Сегодня длинные волосы Джейни были распущены, и она убрала тмную прядь за ухо, глядя на свою кожаную папку с портфолио на столе у Стеллы. – А у Майкла не очень.

Грудь Стеллы стянуло, кожу лица защипало.

– О нет. Почему? Что случилось? Мама в порядке?

– С мамой все хорошо. Не волнуйся, – сказала Джейни, вскинув руки в успокаивающем жесте. – Ну, разве что расстроена из-за Майкла. Она хочет, чтобы он не приходил больше в магазин, а он упирается. Вдобавок ко всему, он в последнее время невыносим, постоянно ворчит и работает без остановки. Словно одержимый. Мы все волнуемся, и это уже порядком надоело.

– Я не… Не понимаю, почему он несчастлив. – Быть не может, чтобы он был несчастлив по той же причине, что и она. Чувство безысходности добавилось к раздражению на коже от открытых швов, и Стелле захотелось с криком сорвать с себя рубашку.

– Из-за тебя. Он по тебе скучает.

Стелла покачала головой. Невозможно. Ее самое сокровенное желание, произнесенное вслух, наполнило ее горечью вперемешку со злостью.

– Может, начнем собеседование? – Стелла взяла документы с практическими задачами и протянула Джейни.