Читать книгу "Возвращение в Эдем - Гарри Гаррисон"

Пересекая остров, он никого не встретил. День был жаркий. Арнхвит вспотел и измазался. Так приятно было плыть через протоку, разделявшую два острова.

На том берегу он немного посидел, оглядел кусты – никого. И пошел вдоль берега. Дойдя до укрытия иилане', мальчик громко провозгласил, что желает говорить.

Надаске' высунул голову, выбрался наружу и зажестикулировал, давая понять, что рад видеть гостя.

– Будешь рад есть, – сказал Арнхвит, потрясая копьем. – Это колоть-бить рыбу. Я тебе покажу.

– Мудрость маленького превосходит пределы моего понимания. Мы пойдем бить рыбу!

Глава тридцать третья

Anbefeneleiaa akolkurusat,

anbegaas efengaasat.

Если ты приняла истину Эфенелейаа,

Ты приняла жизнь.

Изречение Угуненапсы

Все ли погружено, как я приказала? – спросила Амбаласи.

Элем сделала утвердительный жест.

– Все, что лежало на причале, погружено в уруксто и укреплено. Еще взято много консервированного угря, воды хватит на всю дорогу. Урукето покормлен и отдохнул. Сомнения относительно места назначения.

– Энтобан. Я ведь говорила тебе. Или память уже слабеет от старости?

– Память функционирует нормально. Но Энтобан – огромный континент, к нему ведет множество течений, и срок плавания зависит от места назначения.

– Быть может, лучше, чтобы срок плавания был подольше. Сейчас я направляюсь в Энтобан. А городов много. Я подумаю, сравню и выберу. Я устала, Элем, здорово устала, и это решение важно для меня. Я больше не хочу ни дальних странствий, ни неустроенной жизни ради познания. Я хочу найти уютный город, который приветит меня, где ко мне будут приходить иилане' науки за советом и учиться. Мне нужен умственный и физический отдых. И еда повкуснее этой вечной угрятины. – Амбаласи оглядела опустевшее помещение и повернулась к нему спиной.

– Были даны инструкции. Сообщаю требование, переданное мне прежде. Перед отплытием Амбаласи велено явиться на амбесид,

– Подозреваю причины. Прощание и речи?

– Я не информирована. Идем?

Вслух жалуясь и досадуя, Амбаласи отправилась в путь. Подойдя к амбесиду, она услышала гул множества голосов. Когда Амбаласи вошла, все разом стихли,

– Опять болтали об Угуненапсе, – проворчала она. – Скоро меня ждет огромная радость – можно будет забыть и это имя, и его поклонниц.

Несмотря на досаду, ученой было приятно видеть всех Дочерей сразу, почтительно расступавшихся при ее приближении. Энге стояла возле места эйстад, и никто не стал возражать, когда Амбаласи уселась нa него.

– Конечно никто и не думал работать сегодня, – проговорила она.

– Все собрались сюда. Все хотели.

– А каковы причины для этого?

– Серьезные. Мы много дней обсуждали...

– Ну, в это поверить легко!

– .. И было сделано множество предложений, чтобы по достоинству выразить тебе всю нашу благодарность за все, что ты для нас сделала. После долгих споров все они были отвергнуты, как недостаточные и не соответствующие значимости твоих деяний.

Амбаласи стала вставать.

– Раз все отвергли, значит я могу отправляться восвояси.

Под общий неодобрительный гул Энге шагнула вперед, изъявляя отрицание, требование остаться, необходимость, и извинилась.

– Ты не поняла меня, великая Амбаласи, – должно быть, я не сумела выразиться правильно. Все предложения были отвергнуты в пользу самого драгоценного для всех нас. Я говорю о восьми принципах Угуненапсы. – Тут она умолкла, ожидая полного молчания. – Вот что мы решили. Отныне и навечно они будут именоваться девятью принципами Угуненапсы.

Амбаласи уже собиралась поинтересоваться, когда это Угуненапса успела восстать, чтобы продиктовать новый принцип, но промолчала, сообразив, что это, пожалуй, будет несколько бестактно. И сделала знак предельного внимания.

– Выслушай же девятый.

Энге шагнула в сторону, пропуская вперед Омал и Сатсат. Они дружно нараспев проговорили, голосам их вторили все собравшиеся:

– Девятый принцип Угуненапсы. Существует восьмерка принципов. Их не было бы без великой Амбаласи.

Ученая поняла, что с точки зрения Дочерей – это величайшая благодарность. Для них во всем определяющими были слова Угуненапсы. И теперь с ними будет связано имя Амбаласи. Да, эти спорщицы оказались способными на великую благодарность. Впервые в жизни она не сумела сразу же придумать какую-нибудь колкость. И ответила простейшим жестом приятия и благодарности.

Энге видела это: она-то знала старуху-ученую лучше, чем остальные, и даже лучше, чем предполагала сама Амбаласи. И, понимая, оценила ответ.

– Амбаласи поблагодарила нас. Время отпустить ее с миром. Она сегодня отправляется в путь, но навечно пребудет меж нами. Амбаласи и Угуненапса навеки вместе.

Сестры в молчании разошлись. На амбесиде остались только Энге и Амбаласи.

– Могу ли я проводить тебя до урукето? Мы часто ходили здесь вместе, и я многому научилась от премудрой Амбаласи. Идем?

Амбаласи встала, опершись на крепкую руку Энге, и медленно пошла рядом с нею к выходу с амбесида. В молчании они шагали по городу. Наконец Амбаласи сказала, что хочет отдохнуть в тени: день был очень жарким. Они остановились, и Энге жестом потребовала информации.

– Нет отказа, Энге, ты ведь знаешь. Без моей непрерывной поддержки мир сестер, да что там – весь мир иилане' обеднел бы.

– Истинно. Потому я и спрашиваю. Я озабочена. Ты всегда говорила, что не веришь словам Угуненапсы. Для меня это всегда было непонятно и неприятно. Ты с великой точностью определяешь наши проблемы и помогаешь нам понять их. А ты сама? Что ты думаешь сама? Надеюсь, ты поведаешь мне. Неужели ты не веришь в справедздвость девяти принципов Угуненапсы?

– Не верю. Кроме девятого.

– Но если самое важное в нашей жизни для тебя ничего не значит, почему же ты помогаешь нам?

– Я уж и не думала, что меня спросят об этом. Ты решила спросить лишь потому, что осознала наконец, что я не верю и не поверю в эти бредни?

– Амбаласи все видит и знает. Я спрашиваю именно по этой причине.

– Ответ очевиден и прост... для меня самой, конечно. Как и все иилане' науки, я изучаю жизнь – ее развитие, взаимосвязи, продолжение, изменение и окончание. Так заведено у иилане', так было, есть и будет, Но я не такая ограниченная, как остальные. Я хотела изучить вас и вашу Угуненапсу. Ведь она, в отличие от всех мыслительниц, задалась совсем иным вопросом.

Не как все происходит, а почему? Очень интересно. Я сама люблю спрашивать "почему? " – потому и преуспела в науках, спасибо и вам за это. Но здесь возникают физические сложности. Когда Угуненапса произнесла свое «почему», в мир пришло нечто новое. Это самое «почему» породило ее принципы, а те, в свой черед, – Дочерей с их странным нежеланием умирать, как положено иилане'. Отсюда в жизнь иилане' пришло новое.