Читать книгу "Мы пришли - Сергей Протасов"

Вода быстро поднялась до уровня орудийных портов, часть из которых была разбита, и хлынула через них в батарейную палубу, разливаясь по всем помещениям корабля. Под воду ушел уже почти весь правый борт, покрытый пробоинами, когда с покалеченного русскими снарядами мостика спустился командир капитан первого ранга Номото и старший штурман, единственные старшие офицеры, уцелевшие на броненосце. Обойдя весь корабль, они просто вошли в воду, уже захлестывавшую верхнюю палубу в корме, и отплыли прочь. В 16:57 броненосец перевернулся вверх килем и довольно долго плавал в таком положении, затонув примерно через полчаса кормой вперед, высоко задрав форштевень.

Когда остатки объединённого японского флота, только что вырвавшиеся из-под русских снарядов, нашло авизо «Чихайя», они отходили малым ходом на юго-запад, собравшись вокруг броненосца «Асахи». Все корабли имели достаточно серьезные повреждения, но больше всех досталось, конечно, броненосцу. Вообще в этом бою русские уделяли больше всего внимания именно броненосцам, все время стараясь держать их под сосредоточенным огнем нескольких кораблей, максимально используя возможности для охватов, стремясь поставить их под продольный огонь. Для этого они даже пожертвовали своими последними броненосными крейсерами.

Но эта варварская тактика давала хорошие результаты. Ценой практически гарантированной потери двух больших, пусть и не самых удачных крейсеров, вызвавших на себя огонь японских броненосцев, русским удалось держать под продольным обстрелом со своих тяжелых кораблей все японские корабли линии.

Учитывая, считавшееся избыточным, бронепробивающее действие русских снарядов, это позволило превратить их недостатки в преимущества. Русские бронебойные снаряды, выпущенные с оптимальной для них дистанции, прошивали тонкое траверзное броневое прикрытие артиллерии, водонепроницаемые переборки. Идя вдоль корпусов японских кораблей, они, даже если не взрывались, производили серьезные разрушения внутри, нарушали внутрикорабельную связь и даже проникали в считавшиеся хорошо прикрытыми котельные отделения, без пробития всех слоев броневой защиты. (Эта защита просто не рассчитывалась на такое воздействие.) Даже несмотря на малое фугасное действие своих боеприпасов, русским удалось нанести очень серьезные повреждения всем без исключения кораблям первого и второго японских отрядов.

Их бешеный натиск с самых первых минут боя не позволял опомниться и принять верное решение. С самого начала они диктовали японцам свою волю и делали все, что хотели, и так, как хотели. Это было совершенно не похоже на тот русский флот, с которым японцы привыкли иметь дело. И это вызвало серьезное замешательство, не позволившее отреагировать адекватно на все их выходки. На протяжении всей схватки приходилось только отбиваться. Любой маневр русского флота был совершенно неожиданным, но в то же время максимально эффективным. Теперь это был противник, у которого нужно было учиться.

Но для осмысления всего этого необходимо время, которого не было. А еще нужно было, чтобы все японские офицеры, имевшие дело с русскими сегодня, собрались вместе и обсудили то, через что им пришлось пройти. Но большинство из тех, кто выжил сегодня и приобрел этот бесценный боевой опыт, попали в русский плен, будучи подобранными из воды противником после гибели своего корабля. Сегодня отступали с поля боя, если оставалось кому, только японцы, поэтому все трофеи доставались русским.

Получив приказ Того, все оставшиеся четыре броненосных крейсера двинулись малым ходом, вслед за авизо, на восток, на ходу производя неотложные работы по заделке наиболее опасных пробоин. В то время как «Асахи» продолжил свое движение к Цусиме.

Вскоре с шедшего головным «Касуги» обнаружили в 60 кабельтовых, чуть впереди правого траверза, «Асаму» на встречном курсе под адмиральским флагом. Крейсера повернули вправо и пошли на сближение. Спустя три минуты после поворота снова справа, в тумане, были обнаружены два парохода, шедших на северо-восток и имевших яркую белую окраску. Эти пароходы были очень похожи на русские госпитальные корабли. Новость немедленно передали на «Асаму», с которого был получен приказ захватить транспорты.

Получив этот приказ, крейсера легли на запад-северо-запад и увеличили ход до 13 узлов. Почти сразу же их обнаружили русские и подняли сигнал: «Являемся госпитальными судами и находимся под защитой Красного Креста. Следуем для спасения терпящих бедствие».

В ответ с «Касуга» передали приказ: «Немедленно остановиться!»

Тогда русские еще раз повторили свой сигнал.

Теперь оба транспорта были хорошо видны и с «Асамы». Прочитав сигнал с русских судов, на новом японском флагмане подняли: «Немедленно остановиться и не пользоваться телеграфом! В случае неповиновения открываем огонь!»

На что русские ответили: «Имеем на борту больных и раненых» и продолжали следовать своим курсом, но вскоре, видя, что «Асама» режет им курс, резко отвернули влево и начали набирать ход.

Тут же грянул пристрелочный залп с «Асамы», легший с недолетом. Вслед за флагманом открыли огонь и остальные японские корабли, ложась на параллельный с русскими курс и увеличив ход до 16 узлов. Транспорты метались под обстрелом, уходя из-под накрытий, но японцы быстро догоняли. Вскоре во второй транспорт, явно более тихоходный, попал 203-миллиметровый снаряд с «Адзумы». После попадания начался пожар под палубой в корме, но русские и не думали останавливаться, держа курс на запад и максимальные обороты на винтах. Добившись попадания, «Адзума» перешел на беглый огонь, но это попадание так и осталось единственным. Почти сразу с «Асамы» просигналили, что прямо по курсу показался противник, и приказали сомкнуть строй, встав в кильватер флагману.

«Касуга», а следом и остальные, резко повернул вправо, в то время как «Асама» сбавил ход. На западе были видны дымы нескольких кораблей, вскоре проявившиеся в виде трех русских бронепалубных крейсеров на встречном курсе. Несмотря на то, что до них было почти 50 кабельтовых, они открыли огонь, причем достаточно точный. Их снаряды падали в опасной близости от «Касуги» и «Адзумы». Это заставило перенавести всю артиллерию на новые цели, так и не добив транспорты.

В момент начала перестроения японских сил с северо-востока показались низкие силуэты миноносцев, вскоре опознанные как корабли 2-го и 5-го отрядов истребителей, быстро догонявшие «Асаму». Это подкрепление оказалось как нельзя кстати.

Русские крейсера взяли правее и сбавили скорость, прекратив огонь, как только перестали обстреливаться их госпитальные суда. Вскоре за крейсерами показались еще дымы, опознанные к концу перестроения как русские броненосцы. Дистанция была определена примерно в 7 миль, и они находились на 6 румбов впереди траверза головного «Асамы». В голове колонны броненосцев шли три корабля типа «Суворов». Только три, а не четыре! А трехтрубного броненосца «Ослябя» вообще не было видно. И горизонт вокруг был пуст. Ни одного дымка, если бы отстал еще кто-то. Не было видно и «России» с «Громобоем» и ни одного из их миноносцев, бросавшихся еще совсем недавно в самоубийственные атаки. В бинокли и подзорные трубы, даже с такого расстояния, было хорошо видно большие разрушения на головном корабле, но точно опознать его не удавалось. Откуда-то из кормовых помещений все еще поднимались клубы дыма. Кормовая башня была развернута влево и не двигалась, видимо, выведенная из строя.