Читать книгу "Время прощать - Дженнифер Чиаверини"

Агнесс усмотрела иронию судьбы в том, что Сильвия относится к ней, как ее мать, миссис Шевалье, – к Ричарду. Если бы эти упрямые ревнивые дамы встретились… Агнесс тихонько хихикнула. Ей захотелось посмеяться вместе с Ричардом, но ему лучше было не знать, что говорят о нем ее родители.

«Лучше все-таки попробую найти с этой спесивицей общий язык», – подумала девушка и удвоила усилия: заметив, как Сильвия гордится своим рукоделием, похвалила аккуратность стежков и сложность узоров.

– Какая прелесть! – Агнесс посмотрела на еще не законченное одеяло, украшенное корзинками, цветами и другими изящными аппликациями. – Как называется рисунок?

– «Балтиморский альбом».

И Сильвия принялась подробно рассказывать об истории этого стиля. Агнесс кивала так, будто ей ужасно интересно. В какой-то момент она перехватила взгляд Клаудии: та едва заметно улыбнулась. Если младшая сестра и не разгадала хитрость филадельфийской гостьи, то уж старшая точно смекнула, что к чему. Когда Сильвия наконец закончила свою лекцию, Клаудия спросила:

– А ты, Агнесс, шьешь?

Агнесс поняла: у нее появилась союзница.

– Нет, я не умею. Хорошо бы научиться, но вряд ли у меня когда-нибудь получится так красиво, – ответила она и еще раз восхищенно оглядела одеяло.

– Если упражняться – получится, – сказала Сильвия отрывисто, и все-таки комплимент явно был ей приятен.

– Хотелось бы верить. У меня нет такого таланта. Думаю, я всю жизнь буду покупать готовые одеяла в филадельфийских магазинах.

К удивлению Агнесс, Сильвия обиженно поджала губы.

– Ты – конечно. Ну а мы здесь, в глуши, не можем себе позволить такую роскошь.

– Сильвия! – предостерегающе произнесла Клаудия.

Агнесс поспешно добавила:

– Я хотела сказать, что одеяла, изготовленные вручную, как ваши, гораздо лучше, но поскольку я не умею шить…

– Ты купишь то, что сшили другие, – оторвав взгляд от своей работы, Сильвия сердито взглянула на Агнесс. – Надеюсь, ты привезла с собой все необходимое, а то как бы тебе не пришлось вернуться домой раньше срока. Наши деревенские лавчонки не идут ни в какое сравнение с магазинами вашего благословенного города.

Это замечание больно задело Агнесс. Может, она слишком много говорила о Филадельфии, сравнивая городскую жизнь со здешней? Но ведь сравнение всегда было в пользу Элм-Крика. Гостья только хотела показать Бергстромам, как ей у них нравится. Если бы они знали, с каким удовольствием она привезла бы к себе домой веселую суету, царившую в их семье! Почувствовав подступающие слезы, девушка вышла из комнаты: не хватало усугубить свое унижение, расплакавшись перед противницей.

«Начало было так себе», – подумала Агнесс, отвернувшись от окна. С тех пор они с Сильвией прошли долгий путь. Два года назад Сара воссоединила их, и они стали подругами. Раньше Агнесс о таком даже не мечтала.

Не мечтала она и о том, что научится шить, как Сильвия, однако научилась. Та пыталась обучать ее сама, но из этого ничего путного не вышло. Тогда на помощь пришла Клаудия, которой давно нет в живых. Скоро и младшая сестра последует за старшей. Агнесс опять останется одна.

Она сделала глубокий вдох, подавляя слезы: больной было нужно, чтобы друзья оставались сильными. Агнесс вспомнила про свое рукоделье: да, вот что поможет ей не смотреть каждую секунду на часы и не думать о том, почему медсестра так долго не приносит вестей.

Еще недавно женщинам из «Лоскутной мастерской» не терпелось увидеть центральный блок «Карусели», а теперь они едва взглянули на Агнесс, когда та начала работать. Фон для аппликации представлял собой большой круг, выложенный полосками различных оттенков голубого и зеленого. Поверх неба и травы легли серые и белые лоскутки: из этих тканевых кирпичиков вырос дом. Перед ним появился фонтан – вставшая на дыбы лошадь из черного хлопка. Тонкая голубая полоска обозначила ручей, бегущий вдалеке. Осталось изобразить только деревца, обступившие краеугольное патио. До тех пор, пока отец Ричарда не построил южное крыло, главный вход в дом располагался там.

Жених много рассказывал Агнесс об истории Элм-Крика. Знала она и о первом камне, который заложил Ханс Бергстром с женой и сестрой, и о том, что до гражданской войны в поместье укрывали рабов, бежавших в Канаду, и о том, как сменяли друг друга годы расцвета и годы упадка. Однажды Ричард заметил:

– Северный сад прекрасно подошел бы для свадебного гуляния, а в южном крыле, в бальной зале, можно принять несколько сотен гостей.

Такие намеки очень радовали Агнесс, но их с Ричардом свадьбу она представляла себе по-другому: сначала венчание в большой нарядной церкви, потом прием в доме ее родителей. Они, конечно же, будут на этом настаивать. Нужно только убедить их принять Ричарда, а уж потом Агнесс из благодарности позволит матери организовать торжество по своему вкусу.

В итоге все вышло не так, как предполагал жених, и не так, как мечтала невеста. И обручение, и сама церемония состоялись в марте следующего года, 1944. На весенние каникулы Ричард снова поехал в Элм-Крик, на этот раз без Агнесс. Она лишь помахала ему с платформы и, как только поезд тронулся, вернулась домой вместе с братом, который сопровождал ее по настоянию миссис Шевалье.

Вернулся Ричард на несколько дней раньше, чем планировал. В то утро он не стал кидать камешки Агнесс в окно, чтобы она вышла на улицу, а направился прямиком к парадной двери дома Шевалье. Мать ледяным голосом сообщила девушке, что в гостиной ее ждут.

У Агнесс заколотилось сердце. По материнскому тону она поняла, кто к ней пришел. Но почему он вернулся так рано? «Наверное, что-то случилось, – думала она, спускаясь по лестнице. – Что-то страшное».

Молодой Бергстром расхаживал по комнате, взъерошенный и раскрасневшийся. Глаза горели от возбуждения. Войдя, девушка так растерялась, что не смогла произнести ни слова, но Ричард обернулся на скрип двери и быстро пересек комнату.

– Агнесс, мне нужно кое-что тебе сказать. – Он схватил ее за руки и упал на одно колено. – Я люблю тебя всем сердцем и знаю, что ты тоже меня любишь. Ты окажешь мне честь, согласившись стать моей женой?

Агнесс посмотрела на него расширенными глазами. Почему он решил сделать предложение сейчас? Ему ведь известно, что ей всего шестнадцать! Он должен был говорить не с ней, а с ее отцом, и не теперь, а через несколько лет. Почему же… Вдруг она поняла. Он и Эндрю… Их разговоры о фронте… У Агнесс подкосились ноги. Ричард подхватил ее и усадил на стул.

– Пожалуйста, – произнесла она, задыхаясь. – Пожалуйста…

Он улыбнулся, но в глазах блестели слезы.

– Тебе не нужно просить, дорогая. Я уже сделал тебе предложение.

Агнесс захотелось ударить Ричарда. «Он еще шутит! Ненавижу! Я так люблю его, а он решил меня покинуть!»

– Пожалуйста, скажи, что ты не записался добровольцем. Скажи, что делаешь мне предложение не потому, что завтра уходишь на фронт.