Читать книгу "Факультет прикладной магии. Простые вещи - Таис Сотер"

Закрыв за нами дверь, Петер воззрился на меня с крайним осуждением.

— Что?! — воскликнула я. — Он случайно встретился мне на пути. И если мы ему не поможем, то кто?

— Да кто угодно! Мы студенты, Софи, даже не мастера. Пусть ищет себе других артефакторов. От таких, как этот Котовский, одни проблемы!

— Да уж, нормального жениха из него не получится, — проворчала. Политические амбиции не то качество, которое я бы хотела видеть в своем будущем супруге.

— Софи!

— Прости, прости!

— Ты неисправима. Голова у тебя светлая… поэтому и вся дурость сразу видна.

— Это тебе, потому что ты меня хорошо знаешь, — смущенно ответила я, даже не думая обижаться.

Внезапно меня привлекли в объятия, столь крепкие, что сама вырваться едва ли смогла бы.

— Такая неосторожная, — пожаловался мой друг неизвестно кому. — Вот как мне сделать вид, что тебя не существует? Я скучаю по тебе, Софи.

Я обвила руками талию Петера, чувствуя, как тает ледяной осколок, засевший где-то у меня в груди.

— Мне тоже не хватает тебя, — призналась. — Извини… за все.

— Глупая. Дело не в тебе. Не только в тебе.

Вызвав фиакр, Петер зачем-то полез в шкаф, а затем протянул мне оружие весьма странной формы.

— Вот, возьми. Давно хотел тебе подарить, да все возможности не было.

Я осторожно взяла его, удивившись легкости и удобству в руке. Ствол был довольно толстый сам по себе, да еще и расширялся на конце. К тому же у него не было барабана под патроны.

— Не уверена, что смогу пользоваться этим… э-э-э… револьвером?

— И как ты сдала военную артефакторику в том году? — проворчал Петер. — Это не револьвер, это шокер новой модели, который я разрабатывал для СБ. Звуковой шокер. Дальность до пятнадцати метров. В зависимости от расстояния и длительности воздействия он может дезориентировать, оглушить или даже травмировать противника. Вероятность, что у твоего врага будет защита от шокера, крайне мала.

— О, это полезная штука, — с облегчением сказала я.

Мысль о том, что мне придется кого-то убивать, вызывала ужас. Петер пытался научить меня стрелять, но всякий раз я попадала куда угодно, но не в цель. При этом в других случаях проблем с точностью у меня не было.

Еще минут десять Петер объяснял мне, как пользоваться шокером, как подзаряжать чары на нем. Отвлек нас гудок приехавшего фиакра.

Когда мы вышли в гостиную, Котовский лежал на диване, трогательно пытаясь прижать колени к груди. Получалось у него плохо. На бледном лице было написано страдание.

— А вот и вы, — драматично прошептал роанец. — Фрейлейн, вы же навестите меня завтра?

— Ой, да ладно! — возмутился за моей спиной Петер. — Какой подлый трюк!

— Конечно навещу, — я сочувственно улыбнулась Котовскому, ущипнув Петера. Тот совсем не мужественно вскрикнул.

Встреча с паном Анджеем Котовским показалась мне скорее интригующей, чем опасной. К тому же мысли о его тайнах позволили мне отвлечься от довольно пугающего разговора с тетушкой Адель.

Что ж, я попробую помочь ему, и посмотрим, что из этого выйдет.

Глава 18

Почти до трех часов ночи я сидела над книгами по артефакторике, пытаясь понять, как могли работать чары, нанесенные прямо на тело. Поэтому на следующее утро отсыпалась. Проснувшись в одиннадцатом часу, поспешно позавтракала и решила сразу же отправиться к Петеру. К несчастью, когда я вышла из дома, тут же наткнулась на выходившего из автомобиля Мартина Шефнера. Попробовала сделать вид, что не заметила его, но менталист довольно быстро меня нагнал.

— Решили прогуляться? — поинтересовался он.

— О, господин Шефнер, какая неожиданная встреча! — несколько фальшиво удивилась я. — У меня встреча с заказчиком.

— Вы имеете в виду моего племянника или пана Котовского?

— Как хорошо работают ваши люди, — кисло ответила. — Если сами все знаете, зачем спрашиваете?

— Если бы вы не вернулись домой к полуночи, я бы лично приехал к Петеру и вытащил вас оттуда.

— И выпороли? — фыркнула.

Менталист с интересом посмотрел на меня:

— Мои фантазии не заходили так далеко… — И задумчиво прибавил, — до этого момента.

Я покраснела, чувствуя, что Шефнер намекает на что-то неприличное, и поспешила сменить тему.

— Вы что, решили составить мне компанию?

— Почему бы и нет? Проведаю племянника, заодно поговорю с Котовским, раз он так добивается моего внимания.

Я нахмурилась:

— Вы нас прослушивали?

— Нет. Но понять, что роанец не случайно оказался у вас на пути, несложно. Сейчас вокруг пана Котовского происходят прелюбопытнейшие события, и неудивительно, что он ищет поддержки везде, где только можно.

— А это правда, что он может претендовать на престол? — спросила я, замедляя шаг и тем невольно выказывая интерес к теме.

Шефнер усмехнулся:

— Любопытная мышка. А что, хотите стать императрицей?

— А какие у меня шансы? — без всякой задней мысли поинтересовалась я.

Маг вздернул брови, выражая изумление.

— Надеюсь, это чисто теоретический интерес.

— Ох, я хотела спросить другое! Какие у Котовского шансы стать следующим императором?

— Не слишком большие. Князь Котовский, отец Анджея, пусть и смог удачно жениться на младшей сестре нашего императора, но уступает ей по знатности. И хотя Анджей является ближайшим родственником правителя, все же престолонаследие в Грейдоре происходит по мужской линии.

— А что сам император думает по этому поводу?

Менталист кинул на меня острый взгляд.

— Многое действительно зависит от воли монарха, — неохотно сказал глава СБ. — Он может изменить ход наследования под предлогом того, что другой его наследник, герцог Строгер, не имеет сыновей и едва ли уже успеет завести в силу возраста. И если император официально утвердит Котовского своим наследником, то правительство поддержит его. Хотя бы чтобы не сеять смуту в стране.

— А если не поддержит?

— Вы сегодня задаете столь много вопросов, София. Откуда такой интерес к политике?

Я пожала плечами и замолчала. Хватило меня минут на пять.

— А Тренк? Он поддержит кандидатуру Котовского?

— Канцлер является главой правительства, значит, сделает то, что лучше для государства.

— Какой элегантный уход от ответа, — восхитилась я.

Шефнер мученически возвел глаза к небу. О политике он говорить не хотел.