Читать книгу "Невидимка из Салема - Кристоффер Карлссон"

Распоряжение поступило от какого-то параноика сверху, и выбора у меня не было. Они угрожали раскрыть компрометирующие меня факты из прошлых дел. Они и сейчас угрожают. Не могу рассказать больше. Не сейчас.

Извини, Лео.

Чарльз

Теперь, когда знаю, я пытаюсь понять, что чувствую. Понимание этого должно было принести своего рода облегчение, но сейчас это ничего не значит. Я ничего не чувствую. Все предают друг друга. И все проваливается. Я удивительно мало знаю о жизни Левина и стараюсь понять, что такого у них было на него, чтобы заставить его подчиняться.

Стою около Триады, на противоположной стороне дороги. Дома стоят так же, как стояли в тот день, когда я был здесь в последний раз, и еще раньше. Я прокручиваю время вспять до того момента, когда мне было шестнадцать и я стоял перед нашим домом, откуда-то возвратившись. Он выглядит точно так же. Некоторые вещи меняются только изнутри.

На лифте я поднимаюсь на седьмой этаж. Выйдя на лестничную площадку, по лестнице поднимаюсь на восьмой – последний – этаж. Смотрю на дверь, на надпись «ЮНКЕР», нажимаю на дверную ручку и аккуратно открываю дверь.

– Есть кто? – спрашиваю я, но слышу только свой неуверенный голос.

Ковровая дорожка сморщилась. Обувь беспорядочно наставлена, но в целом прихожая кажется нетронутой. Чувствуется все тот же вечный запах. Из кухонного дверного проема высовывает голову моя мама. В коротко подстриженных волосах виднеется седина.

– Бог ты мой, Лео!

Она что-то роняет – похоже, посуду – и даже не думает о том, чтобы вытереть руки. Вместо этого обнимает и целует меня. Я тоже аккуратно обнимаю ее, не в состоянии вспомнить, когда кто-то из моих родственников проделывал со мною такое в последний раз.

– Я… мы были в больнице, но там сказали, что ты спишь. Бог ты мой… Мы говорили с полицией, мы были так…

– Мама, всё в порядке.

Она смотрит на меня. Я всегда считал, что у меня глаза отца, но чем старше становлюсь, тем больше верю в то, что глаза, которые на меня смотрят из отражения в зеркале, больше похожи на мамины.

– Ты голоден?

– Нет. Как папа? – спрашиваю я.

– Хорошо, – отвечает она. – Сидит там.

– Он действительно приходил с тобой?

Мама кивнула.

– Ты точно не голоден?

– Нет.

– Ты выглядишь исхудавшим. Проходи.

Я вздыхаю, расстроенный тем, что она заставляет меня почувствовать себя двенадцатилетним ребенком, и снимаю ботинки и куртку. Она возвращается на кухню. Я захожу в комнату, которая когда-то была моей. Сейчас она похожа на какой-то офис. Здесь есть письменный стол, компьютер, полки и гардероб. За столом сидит мой отец, склонившийся так, как это могут делать только люди с нарушенной способностью сосредотачиваться. На нем клетчатая рубашка. Пальцы одной руки запущены в растрепанные седые волосы.

– Твою мать, – мямлит он. – Тв… Ну и где теперь, куда я полож…

– Папа, – говорю я и аккуратно кладу руку ему на плечо.

– Лео? – Он смотрит на меня снизу вверх. Его сверкающий взгляд человека, принимавшего лекарства, переполняют чувства. – Неужели это ты?

– Да, я.

– Лео, – снова проговаривает он, сам не понимая, что это значит.

– Твой сын, – говорю я.

Его взгляд мрачнеет. Он нахмуривает брови, поворачивает голову к той вещи, которая лежит на столе перед ним.

– Мне нужна помощь. Не помню, как это делается.

На столе лежал пульт дистанционного управления. Из отсека для батареек вытащены три батарейки и лежат рядом.

– Папа, ты, что, действительно не помнишь?

– Это, это где-то сзади. – Он продолжает моргать, смотря непонимающим взглядом на открытый отсек для батареек, на торчащие из него пружинки. – Я почти вспомнил. – Он смотрит вверх. Мучения позади. Он улыбается. – Слышишь? Я почти вспомнил.

– Тебе помочь?

– Пусть он сам сделает, – говорит мама, стоящая в дверном проеме. – Он помнит, просто ему нужно поднапрячься.

Я смотрю на родителей, переводя взгляд с одного на другого.

– Мам, не думаю, что ему удастся справиться с этим.

– Удастся.

Несколько лет назад отец начал забывать разное: где оставил ключи, что ел на обед, когда в последний раз разговаривал со мною или моим братом по телефону. Поначалу мы не обращали на это внимания. Нас начало раздражать, что он не мог вспомнить, варил ли кофе. А сделав это, забывал о том, выключена ли кофеварка или нет. Болезнь развивалась быстро. Вскоре кто-то позвонил в полицию – хотел подать жалобу на человека, сидевшего в автомобиле рядом со школой и рассматривающего детей в окно. Заявитель опасался за детей, и на место прибыл патруль. Вскоре они поняли, что отец говорит правду – он забыл дорогу на работу.

– Он понимает, что произошло?

– Понимает, что что-то произошло, – говорит она. – Ему нужно принять лекарства, тогда ему полегчает.

Я рассматриваю его спину. Входная дверь открывается. Это мой брат, все еще одетый в рабочую одежду. Он долго сжимает меня в объятиях, и я отвечаю ему тем же.

– Как дела? – спрашивает брат.

– Да, кажется, слышу не очень хорошо.

– Ну и славно. – Он хлопает меня по плечу. – Пропустишь ненужную болтовню.

Что-то заставляет меня рассмеяться над этой шуткой. Тем временем отец в рабочем кабинете роняет одну батарейку на пол. Она закатывается под книжную полку. Брат собирается помочь ему.

– Лео? – неуверенно спрашивает отец и смотрит на него.

– Пап, Лео в прихожей, – отвечает брат, отвлеченный поиском батарейки.

– Угу. – Он неуверенно смотрит в окно, руки его сжимают подлокотники кресла, словно это единственное, что мешает ему взлететь. – Лео в прихожей. – Он улыбается и поворачивает голову, глядя на меня. – Хорошо.

Этим же вечером я покидаю Салем. Выхожу на прохладный воздух и краем глаза замечаю, как закрывается дверь, как она безмятежно молчит в темноте. Не желая уходить сразу, немного стою за дверью, так, как делал это раньше. На улице снова лето, такое, которого уже давно не было.

Спустя некоторое время я ухожу. Иду к остановке, чтобы отправиться на юг, в Рённинге. Хочу посидеть рядом с Сэм в больнице. Дорога застлана туманом. Я прохожу по местам, где вырос и ходил по этому длинному маршруту домой, но сегодня вечером в Салеме необычайно тихо. Южный пригород Стокгольма спокоен.

От автора

Мы, писатели, позволяем себе вольности. В этой книге я позволил себе несколько: среди прочего немного видоизменил водонапорную башню Салема, ее конструкцию. Сюда я поместил бар, приют, окрестил три дома Триадой и тому подобные вещи. Не во всех строчках, но я позволил себе немного свободы!