Читать книгу "Эпоха мертворожденных - Глеб Бобров"

На десятом заходе (тридцать выстрелов – лично и столько же – вторым номером) я чувствую, что со мной, что-то не так. Еще десять отстрелов, через характер – "я ведь солдат! это мой долг! товарищи смотрят!" – и меня начинает тошнить. В прямом смысле слова: согнувшись пополам позади строя роты – рыгаю слюной и слизью из пустого, прилипшего к спине желудка. Еще пять заходов и на шестом я теряю сознание прямо на позиции. Проверяющий полковник снисходительно говорит Солебродову.

– Как вы их учили, капитан? Неженки! Три выстрела сделать не в состоянии…

Меня, настучав по щекам и щедро взбрызнув из фляжек, оттаскивают за бетонную будку управления полигоном. Я – предпоследний. Только один паренек из Красноярска, уж не помню имени, достоял до конца, так и не вырубившись. Наша замена тоже, финиша не осилила – под занавес рота отстреливала в самостоятельном порядке.

Сто восемь человек. Три выстрела на рыло. Итоговая оценка "хорошо". За всё про всё – всего четыре оглохших курсанта. День-два умеренной менструации из ушей, неделя полной глухоты, недоуменные пожатия плечами, прячущего суетливые, по ватерлинию залитые спиртом, зенки, фельдшера санчасти и… пятнадцатого декабря, массовая посадка выпуска на Ми-шестые[132].

"Доброе утро, Афган!" – закончили упражнение!

* * *

– В нашей части на директрису под РПГ ставят юных офицеров. Убавить зеленой борзости. Пока бригаду пропустит, отстоит стрельбы – его словно весь день в уши пялили.

– Тю, Грыгорыч! А я думал вы тротиловые шашки им в каску, под жопу подкладываете… Юр, скажи! Как у вас в ВДВ зеленых "кадетов"[133]инициируют?

Внезапно смешки перекрыл отдаленный шум техники.

– Вот блядь… Приготовиться!!! Боря – сползай, маякни Никольскому.

Пять минут, и на дороге показалась идущая к нам колонна: "Лёля", три танка, две БМП и четыре БТР. Внутри еще и спецуры полно – вон, бошки из десантов торчат.

Ссука! Ну, что ты будешь делать… Чем я их тормозну? Противопехотками Передерия? Да, поставил Дед "озимые"! Цельных три штуки напихал в сугробы обочины – на большее оснащения не хватило. Неплохо… да вот только спецуру надо ещё как-то из брони выманить.

За мостом, под снегом дороги, еще три "восемьдесят девятые" бесконтактки – остатки Сутоганской щедрости капитана Петренки. Старый и последние две штуки поставил бы да я не дал – вообще голыми останемся. Не густо, одним словом… если обойдут – будем мокрыми кальсонами от них отмахиваться. Упрись, попробуй – в лысом предлесье под десятью мобильными артсистемами, не считая пулеметов и прочего говна. Эх, был бы тут, вокруг дороги, махонький полуразрушенный городской квартальчик, мы бы с этим взводом поиграли в кошки-мышки… "чемоданчик" у мартышки.

Ладно, сюда они не заедут – высоковат склон лесной окраины, но огнём – просто сроют вершину вместе с нами. Ровно семьсот метров – что тут попадать! И увертливости мы лишены – по колено в снегу, по заросшему кустарником разнолесью – особо, горной козочкой не поскачешь… Но и в поселок пускать нельзя.

Жопа…

– Передать по цепи. Дэн – начинаешь. Ты – сигнал для всех. Удар по "Лоаре" – отход. Снайперы – разобрать три БТРа. Каждому – по два выстрела в моторный отсек своей "коробочки". Сваливаете по отстрелу – немедленно. Передерий, – подрыв сюрприза только по высадке десанта, или моей команде. Всем приготовиться!!!

Замерли… Мы, широко растянувшись чуть ли не на сотню метров, лежим достаточно далеко от края леса – голые ветви и подходящий наклон позволяют каждому выбрать чистый от препятствий тоннель в свой сектор дороги. Плюс, чуть смещены от моста назад, – под углом смотрим фашикам в зад. Когда камрады встанут у Ольховатой, то будут пялиться в заросли на двести метров левее нас. Там более логичная засадная точка. Вот пусть и высматривают, пока лупалки не повылазят.

Колонна встала. Броня развернув пушки елочкой, тяжко уперлась исподлобьем башен в наш лес. Из бэтэра, пригибаясь и озираясь, перебежками, к мосту скользнуло четыре фигурки. У двоих в руках палки миноискателей. Парни, вы, прям, как в вестерне: еще, по длинной кобуре – на ляжку, и вылитые ковбои, бля! Смелее! Всё, что вы ищите – позади вас!

Пока юркие коллеги Денатуратыча обследовали раздавленный Прокопом ГАЗон, головная "Тварына" чуток повела вперед длинным дулом и, мгновенно потонувши в снежном облаке, оглушительно плюнула огромным желто-оранжевым шаром. В лесном склоне в трехстах метрах по курсу низко ухнул гром разрыва. Над лесом зарокотал оскорбленный гам воронья. Мазила!!! Ну, нахрена, спрашивается – птичек беспокоить? Сразу видно – чужаки… У нас, каждый бывший пионер, с коротких синих штанишек заповедь помнит – про, мать его, природу.

Выждав минуту, головной "Тварды", добавив двести метров дальше по курсу, перднул еще разок. Ну-ну… мистер Угадай-ка. После третьего выстрела, танк докрутил ствол прямо и медленно поволок свою черепашью тушу вперед. За ним тронулись остальные машины. Пора начинать пятнашки…

– Дэн!!!

– Готов!

– Огонь!!!

За мгновения, пока "Корнет" долетает до приговоренной "Лёли", Антошины хлопцы успевают по два раза приложиться к своим AMVшкам. Жаль, эффективности – не рассмотреть. "Громовцы" – ни разу не ЦУРюки – в первую же секунду после атаки открывают шквальный огонь. И точно как лупят, паразиты – вжатой в снег морды не поднять!

Задом, раком, на карачках, гребя снег клешнями и увязая по яйца – рвем назад – отходим за спасительный склон. Даже Кузнецов ни мгновения не притормозил, по обыкновению. За всё про всё, уложились в неполные пять секунд, не считая отхода. Вовремя… Прямо за скатом, один за одним, словно глуша рыбу в озере, наши организмы встряхивают близкие разрывы тяжелых танковых орудий. Моя слышимость привычно садится до отметки "через ватный матрас". Тело вспоминает знакомые ощущения, намеком на подташнивание и легкой, отстраненной потерянностью – привет из контуженой юности. Несколько снарядов рвётся в кронах деревьев над головой. Сверху, забивая глаза и пугая ударами по спинам, сыплются деревянные ошметки, труха, обломки веток. Отметочку в блокнотик Судьбы: разик – повезло, никого осколками не покрошило. Бегом, махровые[134]! Пока Фортуна не отвернулась!!! Мы, не озираясь, рвем по снегу к спасительному спуску вниз. Сзади, поддавая в жопу скорости, слышен гул приближающейся брони. Погоня?! Да что же вы, твари, такие упорные, а? Какие проблемы? Езжайте назад, мало вам, что ли – за сегодня?! Сейчас добавим…

– Передерий, Подрывай! – Иван Григорьевич быстро поколдовав со станцией – утвердительно кивает. Взрывов я не слышу. Ему – виднее… – Давай, сюда! Ко мне!!! – пока подгребает моя последняя надежда, я приваливаюсь спиной к развесистому дубу, и, открыв пасть толстолобиком в аквариуме супермаркета – жадно хапаю вдруг обедневший кислородом воздух… – Дед! Ставь "поминалки" по нашим следам.