Читать книгу "Эльфы. Во власти тьмы - Джеймс Баркли"

Локеш пристально взглянул ему в глаза, и Джерал решил, что та ярость, которую он прочел во взгляде главного мага, сейчас выплеснется наружу. Но Локеш ограничился тем, что чуточку приподнял брови и едва заметно кивнул.

— Я должен вернуться к генералам, прежде чем мое продолжительное отсутствие будет замечено, — сказал главный маг. — А вы, Джерал, запомните мои слова. И свои собственные тоже.

Локеш развернулся и зашагал обратно. Джерал изо всех сил старался не смотреть ему в спину, уставившись себе под ноги.

— Хунд, ты все еще держишь свое заклинание? — спросил он.

— Да, — жалким голосом отозвался тот.

— Он действительно предложил то, о чем я только что подумал?

Свое согласие Хунд озвучил совсем уже неслышно.

Глава 25

Сегодня я приказала Тулану и Эфрану отказаться от Плащей гвардейцев и ждать возможности нанести ответный удар. Но ожидание может затянуться. Я знаю, что должна сделать, чтобы они остались живы. Метиан говорит, что я схожу с ума, но я вверила себя Туалу. Душа моя чиста. У меня хватит сил противостоять соблазну нектара.

Последняя запись в дневниках Пелин, губернатора Катуры

Такаар постоял несколько мгновений, ожидая, пока не улягутся нахлынувшие на него чувства. Совсем не такую картину ожидал он увидеть в этой комнате. Десять дней назад он ощутил тошнотворное и массированное применение магии и понял, что ТайГетен потерпели очередное поражение в борьбе против мощи человеческих заклинаний. Он давно уже знал, что только тот путь, по которому пошел он сам, может спасти эльфов и что он должен как можно скорее попасть в Катуру, чтобы увести из города тех, кто был ему нужен.

Поэтому он бежал так, как умеют бегать только воины ТайГетен. А это время Сенсерии вели его учеников в заранее оговоренное место встречи в нескольких часах пути от ладони Инисса, укрытое от подозрительных и любопытных глаз обитателей Катуры.

Ночь сделала его невидимым, а его изрядно подзабытые навыки воина ТайГетен позволили ему без помех пробраться в зал Аль-Аринаар, а оттуда незамеченным проскользнуть в покои губернатора Катуры.

Оказалось, что все ради этого. Последний лучик надежды в его душе угас, оставив после себя только пустоту и гнев, отвращение и ощущение того, что его предали. В спальне стоял знакомый аромат. Из трубки, валявшейся на низеньком деревянном столике, еще вился дымок, а рядом лежал небольшой кожаный кисет, из горлышка которого многозначительно просыпались крошки содержимого.

Пелин лежала на грязных простынях. Обнаженная. Одна рука безвольно свешивалась с постели. Скорее всего, она была без сознания, но точнее сказать было невозможно, поскольку три туали ulas загораживали Такаару обзор. Двое наблюдали за тем, как третий насиловал ее тело, которое вяло подергивалось в такт его напористым толчкам.

Все трое стояли к нему спиной, и он пересек комнату совершенно беззвучно. В двух шагах от них ему уже были слышны гнусные комментарии, которыми они обменивались, и отвратительное сопение третьего. Такаар остановился и обнажил клинки.

Пусть прольется кровь.

В кои-то веки он был полностью согласен со своим мучителем.

— Думаю, вы уже достаточно насмотрелись, — сказал он.

Двое ulas резко обернулись, с комичной синхронностью открыв от удивления рты. Один даже умоляющим жестом протянул к нему руку. Такаар вонзил оба клинка им снизу вверх в подбородки, заставив закрыть рты. Оставив мечи торчать там, где они застряли, он прошел между обоими ulas, которые беспомощно схватились за рукояти; изо рта у них уже потекла кровь, и оба бессильно хрипели, пытаясь сказать что-то.

Третий ula настолько увлекся изнасилованием, что даже не заметил, что его дружки умирают. Такаар шагнул вперед и схватил его за волосы, стаскивая с тела Пелин, и швырнул на окровавленные и еще подергивающиеся тела подельников.

Тот заорал и неуклюже сполз с них, пытаясь прикрыться и одновременно пятясь к двери в надежде удрать и уже понимая, что это ему не удастся. Прежде чем взяться за насильника, Такаар сначала убедился, что Пелин еще дышит. Оттолкнув туали к центру комнаты, он вынул кинжал из ножен, закрепленных на лодыжке.

— Вот, значит, как ты предпочел восстанавливать могущество и силу эльфов? Надругавшись над моей Пелин?

Парень нахмурился, и страх в его глазах ненадолго сменился растерянностью. Такаар взмахнул кинжалом, и на груди малого появился аккуратный разрез, из которого выступила кровь. Ula взвизгнул.

— Ты знаешь, кто я такой, мальчик? — проревел ему в лицо Такаар. — Ты меня знаешь?

— Ты… Я…

Такаар, пританцовывая, двинулся вокруг него. Он успел трижды надрезать ему кожу на спине, прежде чем ula обернулся. В глазах его стояли слезы, а от ужаса он дрожал всем телом. Умоляющим жестом он простер к Такаару руки.

— Меня зовут Такаар, и, хотя мои преступления стоили жизни многим, я никогда не опускался так низко, как ты.

— Как…

Клинок Такаара скользнул по животу парня. Тот вскрикнул и попятился. Такаар же продолжал пританцовывать вокруг него, толкая его и нанося все новые порезы.

Хорошо, очень хорошо.

— За то, что ты посмел надругаться над моей Пелин, Шорт обречет тебя на вечные муки. Но твои преступления намного серьезнее. Кого ты представляешь?

— Кого я представляю?

Рука Такаара с зажатым в ней кинжалом метнулась вперед, и над бровью парня появился очередной порез. Из него капельками выступила кровь, грозя скатиться вниз. Тот заскулил и обмочился.

— Я не привык повторять свои вопросы.

— Здесь правят туали. И я тоже туали.

Такаар нанес ему еще один порез, на сей раз — на левой щеке.

— Как и Пелин, кстати. Отчего она, наверное, стала твоей собственностью, полагаю.

— Она сама сделала свой выбор.

— Ложь. — Такаар еще трижды провел острием кинжала по ребрам молодчика. — Ты хотя бы понимаешь, что вы здесь натворили?

— Мы захватили Катуру, и теперь она принадлежит туали. Прочие кланы не смогут долго сопротивляться нам. Особенно теперь, когда гвардии Аль-Аринаар больше нет.

— Вы захватили ее для туали, а в результате поднесли на блюдечке людям!

Такаар кивнул и до кости рассек парню лоб.

— О да, они идут сюда. И что станется с вашей властью, когда на улицы начнут падать заклинания?

Следующим взмахом он рассек молодчику подбородок.

— Ты сказал мне все, что я хотел знать. А теперь ступай и держи ответ перед Шортом.

Последним ударом Такаар вонзил клинок парню в глаз, так что острие пробило мозг, отчего тот умер мгновенно. Тело его повалилось на пол. Взглянув на руки, Такаар отметил, что они дрожат. Опустив взгляд на пол, он как будто заново увидел то, что сделал с насильником Пелин, и его едва не стошнило.