Читать книгу "Архитектурная история Венеции - Дебора Ховард"

дымоходы, которые больше не выполняют свою функцию шлакоуловителей, поскольку использование твердого топлива запрещено. Между домами широкая дорожка к краю лагуны обрамлена аркой, как бы подчеркивая важность ее живописных возможностей. Между тем, в 1981–1994 гг. на противоположной стороне канала Каннареджо по проекту Витторио Греготти был построен огромный комплекс, известный как Area Saffa, рядом с бывшей скотобойней, где проектировалась больница Ле Корбюзье.

Жилой комплекс на Маццорбо, арх. Джанкарло де Карло, 1979–1986 гг.

В этой схеме аллюзии на местный фольклор более абстрактны, за исключением альтане и балконов на крыше. Закрытый характер участка, почти скрытый от всех основных общественных магистралей, способствует ощущению клаустрофобии, которое усиливается за счет использования высоких стен вокруг дворов и садов. Общественные пространства разделены приподнятыми пешеходными дорожками и лестницами, в каждом случае скрытыми за высокими парапетными стенами, а входы спрятаны в темных углублениях. Огромный масштаб застройки усиливает ощущение ловушки. Как и в Маццорбо, инновационные детали являются проблематичными: здесь остекление не позволяет использовать традиционные ставни, которые так важны для венецианцев в их дневном контроле света и тепла. Вместо этого странные чужеродные «венецианские» жалюзи на внешней стороне окон хлопают на ветру и собирают пыль.

Зона Саффа (Area Saffa), жилой комплекс компании Vittorio Gregotti Associates, 1981–1994 гг.

На островах Джудекка и Сакка-Фисола пространство, оставленное заброшенными промышленными комплексами, дало больше возможностей для экспериментов. Существующие промышленные комплексы, такие как Мулино Стаки и Пивоварни Дреера, оказались сложными объектами для преобразования в жилые дома промышленных и других видов использования. На освободившихся землях два новых жилых комплекса теперь стоят друг напротив друга на широком Канале-дей-Лавранери. На месте бывшего цементного завода в западной части Джудекки, за Мулино Стаки, Джино Валле в 1980–86 гг. построил жилой комплекс IACP (Istituto Autonomo Case Popolari). Со стороны суши этот комплекс имеет проницаемый край, экранированный аркадой из гигантских кирпичных пилястр, за которой проходит приподнятая пешеходная дорожка. Фасад к каналу, напротив, удивительно брутальный, с рядом выступающих башен из песчано-красного кирпича, обрамляющих углубления, выдолбленные арками и террасами.

Каждая башня расположена впритык друг к другу, разделенные лишь узкой расщелиной. В отличие от схемы Сан-Джероламо, рассмотренной ранее, здесь, похоже, мало кто пользуется участком набережной. Доступ к каналу осуществляется через глубокие расщелины между башнями, ведущие к обрывистой насыпи, преодолеть которую можно только по лестнице. В условиях, когда весь транспорт для доставки тяжелых грузов, не говоря уже о таких видах отдыха, как рыбалка, гребля и пикники, передвигается по воде, такой вопиющий отказ от столь ценного развлечения кажется странным. Напротив, на восточном краю Сакка-Фисола, где в 1989 г. по проектам Иджинио Каппаи, Пьетро Майнарди и Валериано Пастора был застроен район Фрегнан. Хотя этот проект более сдержанный и манерный в своих деталях, конфигурация вокруг большого квадратного двора дает большее ощущение общности. Вдоль набережной восточная линия пронизана широкими проемами с причальными бухтами, к которым ведут пандусы и вогнутые ступени. В своем любовании материальными деталями и игрой уровней, архитектура отражает влияние Карло Скарпы. В то же время традиционные темно-зеленые ставни, установленные в белых оконных рамах и кирпичных стенах, придают прямоугольным окнам успокаивающий характер.

В мои обязанности не входит предсказывать будущее Венеции или обсуждать различные схемы, предложенные для спасения города от необратимого упадка и физического разложения. Ситуация не является поводом для пессимизма. Использование интернет-коммуникаций может позволить вернуться некоторым банковским и страховым компаниям, которые давно покинули центр города. Несмотря на свои физические недостатки, Венеция сохраняет живую культурную самобытность как центр изобразительного искусства, кино, оперы и академической науки. Культурная жизнь всё глубже проникает в ткань города. Переоборудование Доганы (таможенных складов) под музей Гуггенхайма и близлежащей больницы Инкурабили под учебные отделения Академии изящных искусств создало обширный художественный комплекс вдоль Дзаттере. Огромная Скуола-Гранде-делла-Мизерикордиа Сансовино переоборудуется под концертный зал и мультимедийный музыкальный центр.

Пьяццале Рома

Даже физическая среда имеет утопические черты, которые являются предметом зависти архитекторов и планировщиков всего мира. Здесь у пешеходов есть своя полноценная уличная сеть, и практически все пользуются общественным транспортом.

Предоставление парковочных мест на окраинах, столь желательное в других городах, в Венеции, безусловно, необходимо. Для этой цели был выделен огромный участок намывной земли на западе города, называемый Тронкетто, который дополняет гаражи на Пьяццале Рома. Как бы ни сожалеть о вытеснении традиционных пекарен и зеленщиков магазинами, торгующими карнавальными масками и венецианским стеклом, экономические преимущества супермаркетов для населения столь же убедительны в Венеции, как и в других местах. Появление супермаркетов в городе, как это ни парадоксально, способствовало укреплению жизнеспособности повседневной жизни, сократив необходимость поездок в торговые центры на материке.

Несмотря на технические препятствия, венецианская среда остается интересным вызовом для архитекторов. Особое качество света и визуальная роль воды являются преимуществом любого здания, а задача адаптации современных идей к венецианской архитектурной традиции может и дальше вдохновлять на создание действительно выдающихся проектов. Конечно, сохранение архитектурного наследия города должно быть долгосрочной целью, но это не должно подавлять творческую энергию архитекторов будущего.

Венециана в камне

Послесловие редактора

Венеция создана для восхищения и – изучения.

Восхищается ею весь мир, изучают владеющие специальными инструментами и идеями. Их не так уж много, так как Венеция требует универсальных, энциклопедических знаний, ведь этот город впитал в себя все достижения европейской цивилизации, начиная с ее греко-романского фундамента, выработав цивилизацию собственную, которая стала частым образцом для подражания.

Дебора Ховард (Deborah Howard) подошла к архитектурной истории Лагунного города, вооруженная сильным арсеналом. Выпускница Кембриджа (в 1968 г.), большую часть своей профессиональной карьеры она связала с этим прославленным университетом, почетным профессором (по истории архитектуры) которого остается и поныне. Список ее научных работ внушителен, как впечатляет и ее преданность теме – архитектура Венеции и региона Венето в разных ее ипостасях, как в рассказах об отдельных героях (одна из первых монографий – о Якопо Сансовино), так и в новаторских темах, вроде влияния ислама на венецианское зодчество.

Можно смело сказать, что «Архитектурная история Венеции», – это главная книга ее жизни: имя Деборы Ховард ассоциируется в первую очередь именно с этим титулом. Идея написать оригинальную и монументальную панораму пришла к ней достаточно рано: первое издание «The Architectural History of Venice» вышло еще в 1980 году, в лондонском издательстве Batsford Books, когда Ховард было всего 34 года. Высокая квалификация автора, ее очевидная влюбленность в Лагуну, легкий стиль в изложении серьезного предмета (в