Читать книгу "Война. Истерли Холл - Маргарет Грэм"

Полли высунула голову из-за двери прачечной, и ее волосы были влажными от пара.

– Вот и ты, Милли. Нам еще нужно много всего прокипятить, так что кое-что надо вынести. Ты сказала, что сделаешь.

– Тогда сделаю. – Милли оттолкнула девушку и проскользнула в прачечную. Полли приподняла бровь, глядя на Эви.

– Это с ней творится с тех пор, как того немца отправили в лагерь после истории с перевернутыми ульями. Он уже и в одиночке успел побывать, за то что всыпал какому-то охраннику, когда услышал, как тот говорит, что немцы бегут со своих позиций. – Она закрыла за собой дверь и вернулась к своим котлам, как работники кухни называли их огромные медные чаны. Эви уже было направилась в кабинет к Ричарду, когда вспомнила, что забыла захватить бумаги с кое-какими цифрами для Рона Симмонса.

Она повернула назад, потирая руки. Все вроде бы было по-старому, но что-то изменилось, когда поменялась ситуация на фронте. Пленные вели себя беспокойно, им явно было не по себе. Накануне Эви сказала одному из них, когда тот помогал ей на грядке с травами:

– Пожалуйста, не волнуйтесь. Вы вернетесь домой, мы не причиним вам вреда.

Иоаким тогда ответил ей:

– Все эти страдания – и только ради того, чтобы потерпеть поражение…

Карл протянул ей шалфей.

– Из-за вашей блокады моя мать уже давно голодает. Она написала мне, что больна. Слышите вы, больна?

Она взяла шалфей у Карла, немца из Берлина.

– Но к катастрофе привели действия вашего кайзера, да и всех остальных, кто обладает властью, а заплатили за это мы.

Она думала, что он собирается ударить ее, потому что он быстро поднял вверх кулак и закричал:

– Нашего кайзера винить не за что!

Том, надсмотрщик, сделал шаг вперед:

– Лучше пока уйди, Эви.

Карл закричал ей вслед:

– Вы бы не победили, английская фройляйн, если бы американцы не спасли ваши маленькие жалкие жизни.

Эви не ответила, так ее трясло. Карл до войны был студентом, учился в Лондоне, и всегда был таким добрым, был так рад, что находится над схваткой. Но теперь, заходя на свою уютную кухню, она посмотрела на это иначе и была вынуждена задаться вопросом, не чувствовал ли он себя виноватым. Пленные отправятся домой, все они. Они не сражались, они были живи – те, кто смог пережить плен. Да, вероятно, именно вину они и испытывали, и эта мысль стала что-то прояснять для Эви, но, прежде чем она смогла понять, что именно, она увидела Милли, которая поднималась вверх по ступенькам с корзиной, полной белья, и вздохнула.

Может быть, девочка права и она действительно постоянно занята. В конце концов, всегда надо было столько всего сделать и запланировать. Ну что же, перед Карлом она уже извиниться не сможет, потому что послезавтра его снова отправят в лагерь, но Милли была женой Джека – хорошо это было или плохо. Она пойдет за ней, и они поговорят. Но тут она увидела миссис Мур, которая пыталась приподнять огромное блюдо с пирогом из пастернака, начиненным голубями, и ее руки показались ей особенно опухшими из-за ревматизма, который регулярно давал о себе знать. Эви поспешила помочь ей и попросила волонтеров достать еще два пирога из огромных духовых печей.

Миссис Мур выпрямилась, но потом опустилась на свой стул и сложила руки на коленях. Она ни разу не потянулась к бутылке, как делала раньше. Вернется ли она к ней после войны?

Позже этим днем Эви воспользовалась своим получасовым перерывом, чтобы присоединиться к своей маме в детской комнате в гараже, где можно было по-настоящему порезвиться и устроить настоящий хаос. Внутри, рядом с кабинетом капитана Ричарда, дети играли в более тихие игры. Сьюзан Форбс сидела на перевернутой бочке, на которой для удобства положила подушечку. Мама Марта вывела Пенни, дочь Маргарет, во двор и уселась на другую бочку, а Джеймс играл с детьми волонтеров. То есть сначала они были волонтерами, но Ричард, получив дополнительные пожертвования от нескольких друзей своих родителей, настоял, чтобы им платили.

Когда Эви подошла к своей маме и встала рядом с ней, облокотившись на стенку, она задумалась, стоит ли рассказать ей о деньгах, который завещал ей капитан Нив и которые она положила в банк в Госфорне. Но она решила не дразнить судьбу. Все могло пойти не так. Война могла никогда не закончиться.

Сьюзан отложила свое вязание – очередную пару носков цвета хаки, – протянула руку и взяла ее ладонь.

– Устала, красавица?

– Да, мам, немного. Как дети? Слышно что-нибудь от Марта, миссис Дор?

Эви всегда нравилось приходить в шумную детскую комнату. Кладовку с инструментами в гараже на время накрыли широким деревянным настилом. Двое санитаров смастерили небольшой игровой домик, Эви с матерью его раскрасили и поставили на доски. Некоторые выздоравливающие вырезали из дерева машинки и кукольные домики, которые заполняли разными безделушками все пациенты, у кого было что-то подходящее.

Они ни о чем конкретно не разговаривали, и это было как раз то, что нужно. Когда Эви уходила, мама сказала ей:

– Сдается мне, Милли перевернула страницу, Эви, родная. Наверное, это потому, что война должна скоро закончиться. Она часто приходит сюда и просто смотрит на нашего Тима, когда он приходит после школы, как будто только что узнала о том, что он существует. Он очень умный для своих шести лет, знаешь, Эви? Знает таблицу умножения – во всяком случае, умножение на два и на три. А Милли была здесь около часа назад, приносила с собой мыло и тряпки. Последнюю неделю или две она в свое свободное время разбирает чердак, – мама Эви показала пальцем вверх, на доски второго этажа, где спали Джофф и шофер. – Видимо, она хотела как лучше, но в первые два дня просто смахнула всю пыль через доски сюда, вниз, и нам пришлось увести детей в конюшни – смотреть на свиней. Но свиньи – это не абы какое развлечение. Ребята сказали, что от них пахнет, и, в общем, они правы.

Они вместе посмеялись. Эви увидела лестницу, ведущую на чердак.

– Мне надо это увидеть. А что она планирует там устроить?

Ее мать подняла на руки маленькую Люси из Хоутона, мама которой помогала Эви на кухне и проявляла чудеса экономии, готовя десерты, а Эви в этот момент уже забралась вверх по лестнице и заглянула внутрь. Пол был вымыт, окна тоже. Вдоль стены были аккуратно сложены мешки, кровать была прибрана.

– Она говорит, что здесь было бы отличное место для железной дороги, чтобы играли старшие ребята, – крикнула Эви Сьюзан, стоя вместе с миссис Дор у подножия лестницы. Маленький Джеймс тем временем вцепился ей в юбку.

Эви крикнула в ответ:

– Ну что же, я поражена, молодец Милли. Отныне надо держать рот на замке, и, пожалуйста, не забывайте об этом, дамы, потому что я уж точно буду держать свой ядовитый язык за зубами, когда это будет касаться Милли. Наверное, я слишком часто говорю прежде, чем думаю.

Она спустилась вниз по лестнице, сразу оказавшись рядом с матерью. Ее объятия были теплыми и успокаивающими, и она сказала Эви: