Читать книгу "Троя. Грозовой щит - Дэвид Геммел"

— Мы будем сражаться до самой смерти, чтобы помешать им забрать тебя снова. Я клянусь тебе в этом.

Женщина ничего не ответила, и Каллиадес понял, что она не поверила ему. «А почему она должна мне верить?» — подумал он.

В это время из пещеры вышел Банокл, остановился у ближайшего дерева и поднял свою тунику. Затем он начал мочиться с редким удовольствием, отступив назад и направив струю жидкости на ствол дерева так высоко, как это было возможно.

— Что он делает? — спросила женщина.

— Он очень гордится тем, что не встречал ни одного человека, который мог бы мочиться так высоко, как он.

— Зачем ему это нужно? Каллиадес засмеялся.

— Очевидно, ты проводила мало времени в обществе мужчин.

Выражение лица его собеседницы посуровело, и воин выругался про себя.

— Глупое замечание, — быстро добавил он. — Прости меня за него.

— Не извиняйся, — покачала она головой, заставив себя улыбнуться. — Меня не сломит то, что произошло. Это не первый раз меня изнасиловали. Но, скажу я тебе, когда тебя насилуют незнакомцы, это не так подло, как когда тебя бесчестят люди, которым ты доверял и которых любил.

Глубоко вздохнув, она снова посмотрела на поля с голубыми цветами.

— Как тебя зовут?

— Когда я была ребенком, меня называли Пирией. Этим именем я и буду пользоваться теперь.

Банокл подошел к тому месту, где они сидели, и резко упал на землю позади Каллиадеса. Он посмотрел на женщину.

— Ужасная стрижка, — заметил воин. — У тебя были вши? Пирия ничего не ответила и отвернулась. Великан повернулся к Каллиадесу.

— Я настолько голоден, что готов жевать кору с дерева. Это значит, что мы должны спуститься в поселок, убить всех ублюдков, которые захотят нам помешать, и найти какую-нибудь еду?

— Теперь я понимаю, почему ты не из тех, кто продумывает план действий, — заметила женщина.

Банокл нахмурился.

— С таким языком, как у тебя, ты никогда не найдешь себе мужа, — сказал воин.

— Пусть твои слова долетят до ушей Великой богини, — горько воскликнула Пирия. — Пусть Гера исполнит их!

Каллиадес отошел от них и встал у кривого дерева. С этого места он мог видеть поля со льном и расположившееся вдалеке поселение. Люди уже проснулись, женщины и дети готовились к работе на земле. Пока не было никаких признаков присутствия кого-нибудь из команды пиратов. Позади него женщина и Банокл спорили.

«Именно в Трое все пошло не так», — решил он. До этого обреченного на провал предприятия его считали прекрасным воином и будущим военачальником. И он гордился тем, что его выбрали для нападения на город: отобрали только лучших воинов.

Это дело должно было окончиться триумфом и принести всем добычу. Гектор, великий троянский воин, погиб во время битвы, и взбунтовавшиеся войска Трои должны были напасть на дворец, убить царя Приама и других его сыновей. Микенским воинам нужно было последовать за ними и прикончить всех верных Приаму. Новый правитель, поклявшийся в верности микенскому царю Агамемнону наградил бы их по-царски.

План был превосходный. За исключением трех важных элементов.

Во— первых, полководец, которого Агамемнон поставил во главе этой атаки, оказался трусом по имени Коланос — жестоким, злым человеком, который обманом добился гибели легендарного микенского героя. Во-вторых, этот герой — великий Аргуриос — оказался во время нападения во дворце Приама и сражался до самой смерти, чтобы удержать последнюю лестницу. И, в-третьих, Гектор не погиб и вернулся вовремя, чтобы атаковать микенцев сзади. Перспектива победить и разбогатеть исчезла. Нападавших ждали поражение и смерть.

Подлый Коланос попытался заключить сделку с царем Приамом, предложив выдать все планы микенцев троянскому правителю в обмен на свою жизнь. Удивительно, но Приам отказался. В честь Аргуриоса, который погиб, защищая его, царь Трои освободил оставшихся в живых микенцев, позволил им вернуться на корабли вместе с их предводителем. Он попросил только одно взамен: Приам хотел услышать крики Коланоса, когда они будут отплывать.

И Коланос кричал. Обезумевшие от ярости, микенские воины, оставшиеся в живых, разорвали его на кусочки, прежде чем галеры достигли выхода из бухты.

Путешествие прошло без происшествий, и мужчины, опустившие головы из-за поражения, были счастливы, что остались в живых. В Микенах их встретили с презрением, потому что они потерпели неудачу. Но худшее было еще впереди.

Каллиадеса охватила дрожь, когда он вспомнил, как четверо людей царя ворвались к нему в дом и, набросившись на него, связали руки. Один из них дернул его голову назад, и Клейтос, родственник погибшего Коланоса, выступил вперед с тонким кинжалом в руке.

— Вы думали, что сможете избежать правосудия царя? — спросил Клейтос. — Вы думали, что вам простят убийство моего брата?

— Коланос был предателем, который хотел продать нас всех. Он такой же, как и ты. Храбрый среди своих и слабый перед лицом смерти, во время боя. Ну же, убей меня! Это лучше, чем чувствовать твое зловонное дыхание.

Тогда Клейтос засмеялся, и ледяной страх сковал тело Каллиадеса.

— Убить тебя? Нет, Каллиадес. Царь Агамемнон приказал тебя наказать, а не просто убить. Ты не заслужил смерти воина. Нет. Я собираюсь выколоть твои глаза, затем отрезать пальцы на руках. Я оставлю тебе большие пальцы, чтобы ты мог собирать себе еду из-под столов более достойных мужчин.

При одном воспоминании об этом Каллиадеса затошнило от страха.

Тонкое лезвие ножа медленно поднималось, острие приближалось к его левому глазу.

Затем распахнулась дверь, и в комнату ворвался Банокл. Огромный кулак опустился на лицо Клейтоса, сбив его с ног. Каллиадес освободился от испуганных мужчин, которые держали его. Последовавший за этим бой был жестоким и коротким. Банокл сломал шею одному из людей царя. Каллиадес бросился на второго, вынудив его отступить. Вытащив свой кинжал, молодой воин перерезал им горло напавшего.

Они побежали из дома к ближайшему пастбищу, где украли лошадей и ускакали прочь из города.

Царь Агамемнон назвал это позже Ночью справедливости льва. Сорок воинов, которые пережили нападение на Трою, были убиты той ночью, остальным отрезали правые руки. Каллиадеса и Банокла объявили беглецами, золото и богатые дары были обещаны тому, кто поймает или убьет их.

Каллиадес печально улыбнулся. Теперь они были здесь, сумев убежать от ловких убийц, опытных и смелых воинов, жаждущих награды. Они оказались здесь, и теперь их ждала смерть на пустынном острове среди морских волн.

Пирия сидела рядом с огромным воином, внешне спокойная, но сердце ее отчаянно билось. Ей казалось, что в ее груди испуганный воробей, обезумев, бьется о клетку и пытается вырваться. Ей было знакомо это чувство страха, девушка всегда одолевала его злостью. Но не теперь.