Читать книгу "Корона из ведьминого дерева. Том 1 - Тэд Уильямс"

Она все еще молчала, но положила ладонь ему на щеку и не стала ее убирать.

– Прошло семь лет, Мири, семь лет с тех пор, как проклятая лихорадка забрала его у нас, а я никак не могу привыкнуть.

Она пошевелилась:

– Ты думаешь, со мной иначе? Я скучаю по нему каждое мгновение!

По голосу Мири он понял, что она рассержена, хотя и не понимал причины ее гнева. Как могли священники говорить, что смерть – добрый друг, когда на самом деле она, точно армия, забирает все, что захочет, и уничтожает мир на долгие годы даже после того, как уходит?

– Я знаю, дорогая. Я знаю.

– Подумай, – заговорила она после долгой паузы, – каждый год будет наступать девятый маррис, каждый год, до конца времен. Когда-то это был счастливый день. Когда он родился.

– Так должно быть и сейчас, моя дорогая жена. Бог всех забирает, однако наш сын дал нам наследника прежде, чем мы его потеряли. Он дал нам очень много.

– Наследник. – Ее голос резко прозвучал в темноте. – А я хочу только его. Я хочу Джона Джошуа. Но вместо этого нам придется заботиться о ней до конца наших дней.

– Ты сама сказала, что вдова – лишь малая цена за нашу внучку, не говоря уже о внуке и наследнике.

– Я говорила это до того, как Морган стал юношей.

– Ха! – На самом деле Саймону это не показалось забавным, но лучше так, чем ругаться. – Едва ли его можно назвать мужчиной.

Мириамель вздохнула и только после этого ответила:

– Нашему внуку семнадцать. Тебе было столько же, когда мы поженились. И он достаточно взрослый, чтобы бегать за девушками. Достаточно взрослый, чтобы целыми днями пить, играть в кости и делать все, что ему заблагорассудится. Ты так себя не вел в его возрасте!

– Я мыл тарелки, чистил картошку и лук, убирал замок, моя дорогая, и я не выбирал такую жизнь. А потом я сражался за Джошуа, но и это не по собственной воле.

– Все равно. С такими никуда не годными друзьями кем Морган станет? Таким же, как они.

– Он вырастет из этих глупостей, Мири. Он должен.

Однако Саймон не особенно верил в собственные слова. Его внук иногда казался ему таким же потерянным, как сын, которого унесла черная река смерти.

Они еще некоторое время молча лежали в темноте.

– И я скучаю по малышке, – сказала Мириамель. – Я имею в виду нашу внучку. – Она положила руку на живот мужа и придвинулась поближе. Он почувствовал, как напряглись ее мышцы. – Я жалею, что мы оставили ее дома. Ты думаешь, она будет хорошо себя вести с Роной?

– Никогда. – Тут Саймон по-настоящему рассмеялся. – Ты слишком много беспокоишься, любовь моя. Ты же знаешь, мы должны были оставить Лиллию дома. В Риммерсгарде еще зима, воздух там полон льда и лихорадки. Но мы взяли с собой внука, которому полезно находиться с нами.

– Полезно. Какую пользу может получить тот, кто уже потерял отца, глядя, как умирает достойный пожилой человек?

– Принц Морган должен понять, что он не сам по себе. Он надежда многих людей. – Саймон почувствовал, как сон наконец к нему возвращается. – Как и мы с тобой, жена моя. – Он не имел в виду ничего плохого, но почувствовал, как Мири снова напряглась. – Я должен поспать. И ты тоже. Не переживай, Мири. Иди ко мне – положи голову мне на грудь. Вот так.

Иногда, когда Мириамель грустила, он ужасно по ней скучал, даже если она была рядом.

В тот момент, когда Мириамель устраивалась поудобнее у него на груди, она вдруг снова напряглась.

– Его могила! – прошептала она. – Мы не…

Саймон погладил ее волосы.

– Мы все сделали. Во всяком случае, Пасеваллес обещал в своем последнем письме, что он возьмет цветы и позаботится о том, чтобы архиепископ Джервис провел мансу для Джона Джошуа.

– О. – Саймон почувствовал, как она снова расслабляется. – Пасеваллес хороший человек. Нам повезло, что он с нами.

– Да, так и есть. А теперь нам обоим нужно поспать, Мири. Завтра у нас трудный день.

– Почему? Ты думаешь, Хью наконец нас впустит?

– Ему лучше не тянуть. Я начинаю терять терпение.

– Мне он никогда не нравился. С самого начала.

– Да, но тебе многие люди не нравятся сначала, моя дорогая. – Он наклонил голову, чтобы коснуться ее щеки.

– Это неправда. Раньше было иначе. – Она придвинулась к нему еще немного. Снаружи снова усилился ветер, и веревки, удерживавшие шатер, загудели. – Я думаю, во мне было больше любви. Иногда я боюсь, что истратила ее всю.

– За исключением меня и наших внуков, верно?

Пауза показалась Саймону слишком долгой.

– Конечно, – сказала Мириамель. – Конечно.

Но эта годовщина была отравлена с тех пор, как умер их сын. Стоит ли удивляться, что в ней скопилось столько горечи.

А потом, под песнь ветра, Саймон снова заснул.

Глава 2

Лучший шатер во Фростмарше

♕

Казалось, он долго следовал за отцом, хотя и не помнил, когда и где это началось. Небо потемнело, и знакомые высокие очертания перед ним превратились в тени, почти исчезающие из виду, когда тропа поворачивала в сгущающихся сумерках. Он хотел быть недостаточно взрослым, чтобы иметь возможность держать отца за руку. Но так ли это было?

Он не знал, сколько ему лет.

– Папа, подожди! – закричал он.

Его отец что-то сказал, но Морган его не понял. Что-то заглушало голос отца, двери, расстояние или просто рассеянное внимание. Он спешил за ним, задыхался, короткие ноги болели, он пытался не обращать внимания на шум в деревьях, который, казалось, следовал за ним. Странные голоса издавали непонятные звуки, тихие, словно призраки голубей. Где они находились? Как сюда попали? Так много деревьев! Может быть, они в лесу из рассказов деда, в том темном, непостижимом месте, полном удивительных звуков и следящих глаз?

– Папа? – Он почти кричал. – Где ты? Подожди меня!

Деревья были повсюду, а лунный свет таким слабым, что Морган с трудом различал тропу. Когда он спешил миновать очередной поворот, преследуя постоянно уменьшающуюся фигуру отца, ему казалось, будто корни извиваются в земле у него под ногами, точно посеребренные луной змеи, пытаются схватить его и заставить споткнуться. Несколько раз он терял равновесие и едва не падал, но заставлял себя двигаться дальше. Теперь ему казалось, что весь лес вокруг извивается, деревья вращаются и никнут, как обессиленные танцоры. Он остановился, чтобы послушать, но до него донеслись лишь жуткие задыхающиеся стоны откуда-то сверху.

– Папа! Куда ты ушел? Вернись!

Ему показалось, что он слышит ровный голос, долетающий откуда-то издалека, но не смог понять, что тот говорит: «Я здесь!» или «Я боюсь…»