Читать книгу "Assassin's Creed. Последние потомки. Участь богов - Мэтью Дж. Кирби"

– Молодец, – Эстен похвалил пса и убедился, что коровы заперты. Собака свесила язык набок, ее глаза блестели.

– Пойдем посмотрим, как дела у Торгильса, а?

Эстен развернулся от загона к стоявшему неподалеку хлеву, у дальнего конца которого его сын рубил дрова. В пятнадцать лет Торгильс был так же высок, как и сам Эстен в том же возрасте, но волосы у него были почти черные, цвета влажной земли, как у матери. Датчанин Эрн, одетый в брюки и просторную рубаху, трудился рядом. Пока Эстен оценивал результаты их совместной работы, ужасное знание охватило Дэвида и сжало его горло. Эрн был рабом.

Эстен в своих мыслях и воспоминаниях использовал другое слово. Он звал Эрна трэллом. Но название не имело значения. Важно было лишь то, что предок Дэвида был рабовладельцем.

– Отец, – Торгильс перестал махать топором. – Ты в порядке?

Дэвид не знал, что ответить. Он был потрясен и зол, слушая голос Эстена. Он не хотел этого слышать. Думать о том, сколько бед рабство принесло афроамериканцам и всему миру лишь затем, чтобы узнать, что твой предок тоже кого-то поработил… Дэвид хотел закричать на Эстена, но не мог, потому что сам должен был быть Эстеном. Внезапно Каменный зарычал на него, опустив голову и вздыбив шерсть, и попятился прочь от странного мальчика, примерившего тело его хозяина.

– Отец? – снова позвал Торгильс.

Датчанин Эрн, худой, но чертовски выносливый, тоже уставился на Дэвида.

– Эстен?

Дэвид тряхнул головой. Нет, он не был Эстеном. Симуляция дрогнула, размывая видение фермы, так что картинка пошла рябью и трещинами. Эта дрожь только усугубила ситуацию, и положение становилось хуже с каждой секундой по мере того, как Дэвид отказывался синхронизироваться.

– Что происходит? – спросила Виктория. – Все шло отлично, но мы теряем стабильность. С тобой все в порядке?

– Нет, – ответил Дэвид.

– Симуляция сейчас свернется.

– Я знаю.

– Дэвид, что бы ни происходило, ты должен удержаться там.

Но его злость уже была такой сильной, что он не мог ее контролировать.

– Я могу отключить тебя и подключить Грейс…

– Нет, – Дэвиду этого не хотелось. Он не нуждался больше в ее защите и поддержке. К тому же, ей, вероятно, будет еще труднее смириться с предком-рабовладельцем.

– Просто продолжайте, – сказал Дэвид и сделал глубокий вдох.

Торгильс, Датчанин Эрн и Каменный оказались в центре иллюзорного шторма и застыли на месте. В первую очередь Дэвид сфокусировался на собаке, затем прислушался к воспоминанию Эстена о том, как двухгодовалая корова едва не затоптала пса, когда тот был щенком, а он выскочил из-под копыт и только отряхнулся, как ни в чем не бывало. «Голова у него, должно быть, каменная», – сказал тогда Эрн, и эта кличка прижилась.

Дэвид улыбнулся этому воспоминанию, и симуляция вернулась к жизни, все еще зыбкая и неясная, но снова подвижная.

– Превосходно, Дэвид. Продолжай в том же духе.

Дэвид обратился к сыну Эстена, вспомнив момент, когда тот был еще карапузом и потерял отличный топор, попытавшись с его помощью поймать рыбу. Топор остался в воде, а разгневанный Торгильс плескался и кричал на рыбу. Эстен тогда посмеялся и показал сыну, как пользоваться удочкой и крючком, а Торгильса нарекли наследником бога Ньорда. Не так давно, в возрасте четырнадцати зим, парень добыл лосося величиной с ногу Эстена – этим событием в семье гордились до сих пор.

К этим воспоминаниям Дэвид мог прислушаться, частью этих моментов он хотел быть, и благодаря этому синхронизация была возможна.

– Ты почти там. Синхронизация стабилизируется…

Но когда Дэвид взглянул на Эрна, злоба снова забурлила в нем, и контроль над синхронизацией ослаб. С этим он не мог смириться. Невозможно было идентифицировать себя с этим человеком. Это шло вразрез со всем тем, что Дэвид считал правильным.

Он вспомнил, как много зим тому назад, еще до рождения Торгильса, Эстен участвовал в набеге на датские поселения. Оттуда он и привез Эрна, закованного в цепи, как своего пленника и трэлла. Не имеет значения, что с тех пор Эстен снял с него цепи и не был жесток с ним. Все равно это было неправильно. Когда Дэвид пытался убедить себя в том, что так и должно быть, и старался взглянуть на рабовладение глазами Эстена, его злоба нарушала симуляцию.

– Мы теряем время. Мне нужно знать, получится у тебя или нет.

Дэвид не хотел признавать, что не получится. Ему нужно было время, чтобы привести свой разум в согласие с сознанием Эстена. Ему не нужна была Грейс для этого.

– Дэвид, симуляция…

– Я знаю, – он и сам понимал, что рассинхронизируется. – Подождите.

– Чего?

Он не знал. Он еще раз взглянул на Эрна и снова попытался убедить себя в том, что так и должно быть, это в порядке вещей – держать датчанина в рабах. Но никакого усилия воли ему не хватало, чтобы вбить это себе в голову.

– Дэвид…

Все в мире смешалось, словно масса в миксере, увлекая за собой тело и разум Дэвида. Несколько мгновений он ощущал только боль, которая исходила из каждой клетки его тела, из всех их сразу, как будто с него срезали слой за слоем, оголяя нервы, до тех пор, пока от тела не осталось и следа. Ему казалось, что уцелело только сознание, метавшееся, словно в водовороте, оторванное от какого бы то ни было места, от времени, лишенное даже представления о том, кто он такой.

– Дэвид.

Он слышал голос, но нечетко. Он не понимал, откуда исходил этот голос.

– Дэвид, я снимаю шлем.

Голос звучал знакомо, но прежде чем он смог осознать, кто говорит с ним, его глаза обжег огненно-белый свет, а затем огонь разлился из его головы по позвоночнику, достиг живота, рук и ног.

– Дэвид, ты слышишь меня? – спросил знакомый голос.

– Дэвид? – позвал другой.

Второй голос был знаком ему лучше, чем первый. Он открыл глаза. Перед ним стояла Грейс. Его сестра Грейс. Дэвид моргнул, и все моментально встало на свои места. Кто он такой, где он был, почему он там был. Как будто кто-то открыл шлюзы, и хлынувшего потока ему хватило, чтобы утонуть. Ком тошноты подступил к горлу.

– Меня сейчас стошнит.

Виктория как раз успела поднести небольшое ведерко. Его желудок болезненно сжался и расстался со всем съеденным. Грейс стояла рядом, пока он не закончил, а затем помогла освободиться от приспособлений и встать на трясущиеся ноги.

– Вот поэтому лучше не рассинхронизироваться, – сказала она. – Теперь расскажи, что случилось.

Грейс обняла его одной рукой.

– Что там произошло?