Читать книгу "Круговорот чужих страстей - Екатерина Риз"

Подумаешь, какие-то сто километров. Она приедет, покружит вокруг дома, и если заметит свет в окнах — это будет явным признаком того, что хозяева прибыли. И тогда уже будет принимать решение. А если там темно, то и вовсе, развернётся и поедет прочь. Домой, спать. Между прочим, к девяти утра на работу.

«Шевроле», который тётка ей также оставила, стоял в гараже неподалеку. За домом был ряд старых «ракушек», вот там автомобиль и спал спокойно, под шум усиливающегося дождя, и совсем не ожидал такой подлости от судьбы, как появление новой хозяйки среди ночи. Двигатель даже пофырчал возмущённо, прежде чем завестись в полную силу, а Алёна погладила машинку по рулю.

— Мы совершим подвиг. Это требует усилий.

На выезде из города завернула на заправку, а заодно купила себе в кафе пару самодельных бургеров и коробку сока. Настроение сразу улучшилось, и из города Алёна выезжала, жуя и напевая под нос знакомую песню, что лилась из динамиков. Даже дождь больше не пугал и не навевал тоску. На соседнем сидении была разложена карта, и Алёна редко, но поглядывала на неё, клятвенно пообещав себе со следующей зарплаты купить навигатор в машину. У Тараса наверняка есть навигатор. И видеорегистратор. У него точно всё есть. Он готов к любым приключениям. Может, поэтому он и стал отличным журналистом, потому что он в любой момент готов сорваться с места в погоне за сенсацией? Не зря же про их профессию говорят, что волка ноги кормят. Вот и ей хватит на месте сидеть и чуда ждать. Два года сидела и ничего не дождалась. Вот Рыбников удивится, если она завтра расскажет ему, где Костров-младший прячется. Его вся милиция Москвы и области ищет, а он в Марьяново, в доме отца.

До указателя на Марьяново добралась только часа через полтора. На трассе машины ещё попадались, не смотря на ночь и дождь, а вот свернув на просёлочную, всё погрузилось во тьму и тишину. Свет фар выхватывал из темноты то дерево, то валун, то неожиданно поворот. Дождь барабанил по капоту и лобовому стеклу и совершенно не собирался стихать, а уж тем более заканчиваться. Хорошо хоть дорога была асфальтированная. Но это счастье закончилось после того, как Алёна проехала через спящую деревушку. Ни в одном доме свет не горел, деревня-призрак, да и только. И только пара фонарей — в начале и в конце длинной улицы. Кстати, она была единственной, не считая маленькой площади на окраине, с магазином и автобусной остановкой. И ничего похожего на добротный дом обеспеченного человека. Деревенские пятистенки, палисадники и дощатые заборы. На площади Алёна остановилась и несколько минут сидела в машине, не зная, что делать дальше. Приключение закончилось? Домой?

— Гадский дождь, — проговорила она себе под нос. Радио заскрипело, зашипело, и Алёна его выключила. В машине сразу стало неуютно.

Пришлось разворачиваться. Площадь величиной с напёрсток, объехал остановку по кругу, и кончилась она. Зато свет фар выхватил справа небольшой указатель, на котором также значилось «Марьяново», только в кавычках, а рядом загадочное «ус.». Неужели и впрямь усадьба?

Недоверчиво усмехнувшись, Алёна направила машину в ту сторону. Дорога была асфальтированной, нырнула под кроны сосен и заюлила в сосновом бору. Проехать пришлось около километра, прежде чем дорогу преградили запертые ворота. И забор, расходившийся в обе стороны. Высокий, металлический, полностью закрывавший обзор. Здрасьте, приехали. Алёна долго разглядывала его в свете фар. Мешал дождь стеной, так и не смогла понять, есть ли кто поблизости, или хотя бы видеокамера или звонок. Кто-то ведь должен открывать гостям, когда они приезжают? Она не то чтобы гость, но всё-таки человек.

Вместо звонка или переговорного устройства рассмотрела дорогу справа, точнее даже набитую машинами колею вдоль забора. Значит, точно есть объезд. Вот только не видно не зги. Что это, вообще, за место, кто позволил им огораживать территорию, да ещё лесной массив? Разве это законно? Вывешивать указатели, запретительные знаки, один из них она заметила на дороге к усадьбе. И насколько она могла судить, над забором не видно даже намёка на освещение. Что это за дом?

Скорее всего, здесь никого нет. А она едет чёрте куда по размытой дождём дороге, в темноте, и понятия не имеет, где в итоге окажется. Один раз автомобиль поехал по грязи боком, и Алёне едва удалось справиться и удержать руль. Бубнила себе под нос что-то, лишь бы тревогу забить, ругала себя на чём свет стоит, и вспоминала, как этим вечером (будто это неделю назад было!), она целовалась с Тарасом Артюховым. Она с ним целовалась, а потом взяла и сбежала, чтобы поехать в эту тьму-таракань. У неё явно что-то не так с головой. Ей об этом любая женщина в их редакции скажет. А целоваться с ним было почти приятно. Если бы она сама не шарахнулась от него, возможно, всё вышло бы куда удачнее. Она бы смогла его очаровать, Тарас бы влюбился в неё, как мужчины влюбляются раз в жизни — насмерть, и она бы в него влюбилась, по-настоящему. Они бы поженились, жили бы счастливо, работали бы вместе, написали бы роман…

«Шевроле» дёрнулся, странно хрюкнул и остановился. Секунда, и фары погасли. Алёна в руль вцепилась. Замотала головой от ужаса.

— Ты не можешь, не можешь так со мной поступить. Ну, пожалуйста, — она повернула ключ в замке зажигания. Двигатель пофырчал и замолк, и так несколько раз. В итоге, Алёна устало откинулась на сидении и закрыла глаза. Всё, конец.

Выждала минут пять, всё ещё надеясь на чудо. И даже бодро проговорила:

— Поедем домой. Ну его, этого Кострова, от него одни неприятности. Мы домой поедем. — Снова попыталась завести автомобиль, но тот на её призыв никак не отреагировал.

И что теперь делать?

Как ей самой показалось, она очень долго просидела в темноте и тишине. Пыталась справиться с ситуацией, решить, что делать, а в это время вглядывалась в темноту за лобовым стеклом. С одной стороны забор, с другой лес, сосны страшно шумели от порывов ветра и бросали на крышу и стёкла машины всё новые и новые порции ледяной дождевой воды. Начиная трястись от озноба, Алёна была уверена, что дождь непременно ледяной. Закуталась в кофту и просидела так, съёжившись, до первых предрассветных сумерек. Кажется, даже задремала от волнений, но совсем ненадолго. Но когда глаза открыла, поняла, что за окном уже не непроглядная тьма, мир начинает приобретать пусть и хмурые, но очертания. А после того, как глаза хорошенько потёрла, поняла, что ей не хватило всего пары минут, чтобы доехать до пролеска. Предприняв ещё одну безуспешную попытку завести автомобиль, Алёна вздохнула и полезла на заднее сидение за дождевиком. Хорошо ума хватило, его с собой прихватить. За то время, что Алёна дремала, ливень перешёл в заунывный, противный дождь, и конца края ему видно не было.

Кое-как надев на себя дождевик, нелепо побарахтавшись на переднем сидении автомобиля, Алёна взяла сумку, сунув её под плащ, и нехотя и вздыхая, открыла дверь машины. Утренний холод и влажность тут же пробрали до костей, а под ногами, стоило ступить на землю, отвратительно зачавкало. Да и жутковато было, если честно. Утренние сумерки в дождливом лесу — это ещё хуже, чем оказаться там ночью, честно. Ночью хоть не видишь ничего, а тут чёрте что мерещиться начинает.