Читать книгу "Круговорот чужих страстей - Екатерина Риз"

Алёна взяла бокал с мартини и подалась назад, откинулась на спинку дивана. Улыбаться надоело, а ничего толкового так и не узнала. Всё-таки незавидна роль современного журналиста. Ради крохи сведений чего только терпеть не приходится.

— Так что думаешь делать?

— В Марьяново съездить хочу. Если он у нас прячется, то только там. — Всё это Артюхов произнёс негромко, придвинувшись к приятелям и, наверняка, думал, что Алёна его из-за музыки не слышит. А она слышала, и название узнала. Именно в Марьяново родился Андрей Константинович Костров, это Алёна помнила совершенно точно. Ещё и потому, что многие говорили, что после своего отъезда в Москву, Костров решил восстановить справедливость, и выкупил усадьбу своих предков, пришедшую в полный упадок, и за последние годы вкладывал в её восстановление и реставрацию дома безумные деньги. Видимо, готовился встретить старость именно там, на родной земле, да так и не успел. Но планировал, мечтал, и очень любил говорить о своих дворянских корнях

И как она сама об этом не подумала? Отличное место для того, чтобы спрятаться. Частная собственность, больше ста километров от города. Наверняка, территория охраняется, чужих не подпустят, но чем чёрт не шутит, правда? Если она хотя бы установит, что Костров-младший прячется там… она расскажет об этом всей стране! Первая узнает, раскроет, установит…

На месте уже не сиделось. Алёна принялась ёрзать, кидать на Артюхова томительные взгляды, но он воспринял это по своему, к тому же, к этому моменту немного захмелел, и поэтому когда они за столом ненадолго остались одни, сразу к ней придвинулся. Алёна собиралась сказать ему, что уходит домой, наплела бы что-нибудь, но он даже слушать не стал, придвинулся, сжал пальцами её подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. И снова разглядывал, изучал взглядом её лицо.

— А ты красивая.

— Спасибо. — Прежнего фальшивого восторга уже не получалось выдавать, и поэтому её голос прозвучал вполне серьёзно и сдержанно.

— Сколько, ты говоришь, работаешь?

— Два года.

— Местный институт заканчивала?

Алёна кивнула и попросила:

— Отпусти, мне больно.

Пальцы он разжал, но не отодвинулся ни на сантиметр. Алёна смотрела в его лицо, в ясные глаза, видела каждую морщинку вокруг его глаз, чувствовала островатый запах одеколона, да ещё Тарас так смотрел на неё, проникновенно. Он так умел, это она знала.

— Как-то я тебя не замечал.

— Конечно, — сделала Алёна попытку пошутить, — когда тебе. Ты такой деловой приезжаешь, ни на кого глазами не глядишь.

Он невольно улыбнулся.

— Правда? Я произвожу такое впечатление?

— Не думаю, что это просто впечатление.

— А что ты думаешь?

— Что ты на самом деле такой. Не замечаешь никого, кто тебе не важен.

Он вздохнул напоказ.

— Наверное, ты права. Я плохой человек?

Она всё же засмотрелась в его глаза, и сердце вдруг сделало кульбит. Так, надо отодвинуться от него.

— Куда важнее, что ты хороший журналист, — проговорила она, пытаясь увернуться от его взгляда. Это было сделать не так просто, а когда у неё почти получилось, Тарас снова дотронулся до её подбородка, наклонился к ней ближе, заглядывая в глаза, а потом поцеловал. Так запросто, будто делал это в тысячный раз. Прижался губами к губам Алёны, и только когда она инстинктивно шарахнулась от него назад, удивлённо вздёрнул брови.

— В чём дело?

Пришлось кашлянуть, чтобы вернуть себе возможность говорить. Головой суетливо качнула.

— Ни в чём. Просто… — Она тщетно искала слова для оправдания, не нашла их, и тогда, поддавшись порыву, сама обняла его за шею и крепко поцеловала в губы. И тут же вскочила. — Мне пора идти. Ты ведь мне позвонишь? Завтра.

Артюхов выглядел ошарашенным. И даже щуриться начал, видимо, решив, что у неё не всё в порядке с головой. Но в данный момент это уже было не столь важно. Алёна ослепительно ему улыбнулась на прощание, потрепала его по волосам, как спаниеля, схватила свою сумочку и кинулась прочь.

— Золотарёва, ты чего творишь? — выдохнул ей в лицо полупьяный, ухмыляющийся Бурдовский, который, без сомнения, наблюдал всю эту сцену с поцелуями.

— Замуж хочу, — поведала ему Алёна, и пока Серёга собирался с мыслями, махнула ему рукой и заторопилась к выходу.

2

На улице начался дождь. Не сильный, но и летним тёплым дождиком его назвать было нельзя. Поднялся неприятный ветер, Алёна зябко поёжилась в лёгком пиджачке, оглянулась на двери клуба, а потом быстрым шагом направилась к автобусной остановке, радуясь, что та за углом. Да и сам автобус не подвёл, подъехал почти тут же, Алёна заскочила на заднюю площадку, села на сидение и стряхнула с волос капли дождя. И почти тут же достала из сумки смартфон. Необходимо было выяснить, где именно это Марьяново находится. О ста с лишним километрах она ранее из какой-то статьи выяснила, а вот в какую сторону эти сто километров — понятия не имела.

До дома добралась изрядно вымокнув. Дождь останавливаться не собирался, только силу набирал, и в квартиру Алёна вошла, напоминая мокрую курицу и стуча зубами от холода. Скинула сырую одежду и первым делом приняла горячий душ. Телу стало хорошо, а вот голова работала, как часы, и это не смотря на то, что за окном практически полночь. Не давало покоя обещание Артюхова завтра отправиться в Марьяново. С его везением, после него там делать будет нечего. То есть, нужно ехать сегодня? Абсолютная авантюра. Темно, сыро, а она даже не знает, куда ехать. Но на то она и журналист. Ради правды должна быть готова к испытаниям, разве нет?

После душа почувствовала себя куда лучше. Вскипятила чайник, достала из буфета пачку печенья, больше в доме ничего съестного не было, и Дуся, наверняка, ужаснулась бы, но по магазинам ходить было некогда. Вот и жила неделю на пачке печенья, кофе и столовских обедах. Вспомнив о столовой, зверски захотелось котлету, горячую, с хрустящей корочкой. Пришлось даже зажмуриться от столь острого и одуряющего желания. Добавила в чай лишнюю ложку сахара, откусила печенье и прямо босая сходила в тёткину комнату и отыскала на книжной полке атлас дорог их области. Вернулась на кухню и разложила на столе карты. Прежде чем отыскала Марьяново, пришлось постараться. Деревня оказалась практически на границе области, на берегу реки, и название затерялось между разноцветными чёрточками и значками. Но оттого, что название на карте отыскалось, легче совсем не стало, Алёна несколько раз поворачивала карту то так, то эдак, не зная, с какой ей стороны придётся ехать. Да уж, карты — это не её стихия. Как же не хватает Дуси и её самостоятельности! Тётка, вообще, замечательно водила машину и была бесстрашная до чёртиков. Они с Алёной не раз и не два уезжали на юг, собравшись просто за час. Кидали сумки с вещами на заднее сидение её старенького «шевроле» и отчаливали к морю. Это были замечательные поездки, ничего лучшего в жизни Алёны не было, это точно. Они, вообще, любили именно наш юг. Чтобы добираться на машине самим, останавливаясь по пути в маленьких городках, гуляя, жуя бублики и пироги, запивая всё это холодным чаем и разглядывая местные достопримечательности. Дуся абсолютно не боялась дороги, и Алёну этому старалась научить, правда, у той с бесстрашием были небольшие проблемы, и порой страх приходилось преодолевать. Не бояться и не думать о последствиях не получалось. Вот и сейчас, даже когда дело касается её работы, можно сказать, что карьеры, она сидит на кухне, поджав под себя одну ногу, пьёт чай, жуёт печенье и сомневается. Когда сомнения начали стремительно разрастаться, а голос разума отчётливо сказал: «Ты сдурела? Ночь, дождь! Куда ты собралась?!», Алёна решительно подумала о том, что Тарас Артюхов точно сомневаться не будет. И пусть у него фантастический одеколон, и целуется он, кажется, совсем неплохо, это совсем не повод отдавать ему сенсационный материал.