Читать книгу "Капитан Рубахин - Борис Баделин"

Сам Рубахин перебрался в милицейское общежитие…

Это всё происходило в прежнем большом государстве, где слова о романтике милицейской профессии ещё не звучали такой откровенной издёвкой.

***

Теперь Василий Рубахин – капитан, старший оперуполномоченный уголовного розыска в городе Опорске.

Времена вокруг уже совсем иные, и сильно изменились люди. Сегодня, если кого-то вдруг называют поэтом или романтиком – это равносильно безнадёжному диагнозу или приговору, по которому человеку отказывают в серьёзном общении. А само слово сохранилось лишь в рекламных штампах: «романтический стиль», «романтический аромат», ну и «романтическое свидание» – за деньги, разумеется…

Как-то в канун майских праздников заехал Василий в пригородный посёлок – проведать и поздравить полковника Костромина.

Под густую рубиновую наливку, в которую отставной сыщик с успехом превращал обильные вишнёвые дары дачного сада, слегка захмелевший Рубахин не удержался – поделился со стариком невесёлыми своими мыслями и выводами по течению жизни и службы.

Легендарный Костромин, и резаный, и стреляный, и битый неоднократно в схватках с преступниками, опер-волкодав, собственноручно задержавший за службу больше десятка опасных бандитов, слушал капитана и долго не отвечал, глядя прямо перед собой и переворачивая в пальцах незатейливую алюминиевую вилку.

– И действительно, – произнёс он, наконец, – какая, к чёрту, романтика! Как можно об этом всерьёз говорить! Всё это – выдумки, фантики для сопливых! – полковник поднял прищуренный взгляд на Василия. – Или ты не согласен?

Рубахин, ещё не понимая, куда клонит старик, с сомнением покачал головой.

– Невелика потеря – романтика, – угрюмо заключил Костромин, – не будь она из числа тех же выдумок, что и честь, например, или совесть. А это, сынок, уже совсем хреново: за такие потери нам придётся платить – долго и дорого, и уж ясно – не деньгами!

В окно через ещё прозрачную майскую листву старой вишни пробился солнечный луч. От графина с наливкой на белом пластике стола вспыхнуло яркое рубиновое пятно. А два человека за этим столом – старый и молодой – молча, без тостов, ещё раз подняли свои рюмки. Они поняли друг друга, и говорить им больше не хотелось…

***

Так существовал на свете Василий Рубахин – в двух ипостасях, раздираемый противоречиями, ибо обе его ипостаси в последние годы друг с другом стали несовместимы. Наверное, сама жизнь вынуждала выбирать что-нибудь одно: менять либо натуру, либо – профессию. Рубахин всё медлил, а выбора, собственно, и не было – натуру не переделаешь.

Впрочем, был Василий в этом не одинок – многие в девяностых годах попали на разлом. Люди в одночасье оказались в совершенно ином мире, где прежние моральные ценности ловко конвертировались в ценности материальные. Если обмена не получалось – мораль просто отбрасывали, часто – вместе с её носителями.

Утвердилась единственная антропометрическая шкала: «если ты без денег, ты – дурак, а если ты умный – где твои деньги?»

Вот и весь « Ай Кю».

Остальное – неважно.

Вот тут-то и открылось, что ум и цвет нации составляют не учёные-академики, не конструкторы-изобретатели и не писатели-художники с мировыми именами – цветом нации объявили себя торгаши-спекулянты и чиновники, приставленные к распределению государственных благ. Одновременно до небывалой высоты вырос общественный статус воров, мошенников и бандитов.

В первую очередь, в разряд недоумков и никчёмных людишек попали школьные учителя и инженеры, а с ними – и все, кто не умел воровать и торговать.

В стране, начиная со столицы, разразилась небывалая эпидемия алчности и стяжательства. Парадоксально, но в грязной этой эпидемии страдают и вымирают только те, кто чист и не заражён…

***

Рубахин довольно долго оставался холостяком. Поначалу как-то не до женитьбы было: школа милиции, за ней – служба, не признающая выходных, заочный юрфак, а потом, оглядевшись, вдруг обнаружил Василий, что при слове «милиционер» интерес в глазах девушек сразу гаснет. Не исключено, что амуры с купидонами тоже перешли на рыночные отношения и натягивали луки только на такие слова, как, например, «дилер» или «менеджер», а уж при слове «банкир» стрелы в девичьи сердца вонзались пучками!

Но Василий всё-таки женился.

Вот только счастье наше, как известно, предмет весьма хрупкий, и нести его по жизни – почти то же самое, что участвовать в уличной драке с аквариумом в руках…

***

В ту осень Рубахин собственноручно развернул свою судьбу на чёрную сторону.

Возвращался капитан со службы домой. Чтобы сократить путь, он решил пройти через двор близлежащей школы и там наткнулся на тройку пацанов. Один из них, при виде человека в форме, внезапно возникшего из-за угла, испуганно бросил в сторону горсть каких-то таблеток.

Рубахин мгновенно сообразил, что здесь к чему, и схватил за шиворот того, кто выглядел постарше. Намётанный глаз капитана сразу определил в нём «пушера» – мелкого торговца наркотой.

Юнец оказался жилистым и вёртким. Сопротивляясь, он даже попытался сделать Василию подсечку, но тут же с ближней дистанции получил резкий тычок локтем в физиономию. Бил Василий не в полную силу, но глаз у пушера сразу заплыл.

Наскоро охлопав карманы задержанного и, убедившись, что они не пусты, капитан поволок его в отдел. Благо, расстояние там было – десять минут ходьбы. По дороге парень ещё раз попробовал вырваться, но, получив назидательный подзатыльник, пошёл покорно, изредка поглядывая на капитана.

На широких ступенях перед входом в отдел, он повернулся к Василию и неожиданно серьёзно спросил:

– Зачем тебе, капитан, чужое горе? Своего мало?

В дежурке он назвал свою фамилию, имя, адрес и больше не ответил ни на один вопрос.

Дежурный долго созванивался с кем-то из подразделения по борьбе с наркотиками. Прибывший по звонку лейтенант Семакин был явно оторван от какого-то приятного занятия. Никакой радости, а тем более, благодарности за добровольное содействие своей службе он Рубахину не выразил, но вынужден был поучаствовать в обычных формальностях.

Задержанного оформили, и лейтенант увёз его в наручниках к себе в отдел, для дальнейшей работы.

Капитан, который и так припозднился, окончания процедуры ждать не стал: спешил домой …

Неприятный сюрприз ждал Василия на следующее утро, когда он зашёл к экспертам.

Заключение было однозначным: изъятые у задержанного таблетки состояли из глюкозы и аскорбиновой кислоты. Пробежав глазами первые строки документа, ошарашенный капитан возмутился:

– Да не может такого быть! Вы что, хотите сказать, что Рубахин совсем нюх потерял? Ничего не напутали?

Услышав голос капитана, вышла из своего кабинета майор Лобанова, начальник экспертной службы: