Читать книгу "Тяжелым путем - Лидия Чарская"

* * *

— А… добро пожаловать, Иечка! Что скажешь, родная?

Большая светлая комната гостеприимно улыбнулась всеми своими четырьмя окнами Ии, лишь только она переступила её порог.

Андрей Аркадьевич в рабочей блузе, замазанной во многих местах красками, только что усердно работавший кистью за мольбертом, на котором помещалась почти законченная им картина, отбросил палитру и кисть в сторону и протянул руки сестре.

— Редкая ты у меня гостья, Иечка, совсем забываешь брата, — с ласковым упреком говорил он.

— Это оттого только, что я бойсь тебе помешать, Андрюша, ты так занят постоянно, — оправдывалась молодая девушка.

— Занят-то я занят, это правда, но тебя я рад видеть всегда. И не только из любви к тебе, сестричка, нет, более материальные причины руководят мной в данном случае, — рассмеялся Андрей. — Ты всегда так удачно подмечаешь пробелы в моих картинах, так метко оцениваешь их достоинства, что приносишь мне этим несомненную пользу. И где ты только приобрела это тонкое чутье к искусству, сестра? Удивляюсь, право. Впрочем, y тебя ко всему, кажется, врожденная способность, Иечка. Ты вот только неделю живешь у нас, а, между тем, нельзя узнать дома! Комнаты подметены, пыль всюду стерта, даже занавеси на окнах тщательно подштопаны и чистая скатерть на столе постоянно ласкает глаз. Спасибо, сестренка. За детей тебя уже и не благодарю. Узнать с твоего приезда не могу Надю и Журу. Бывало, целыми днями бесцельно слоняются по комнатам, мешают всем, пристают с расспросами, a теперь и голоса их не слышно. Золото, a не дети стали, нахвалиться на них не могу. И учатся они, кажется, гораздо лучше, нежели с Нетти.

— Кстати, ты упомянул о Нетти, Андрюша, не можешь ли ты уговорить Нетти не присутствовать на моих уроках с детьми? У неё своя особенная система, с которой я никак не могу помириться. Не хорошо волновать без толку и запугивать детей.

— A разве Нетти запугивает? Да разве может запугать кого-нибудь этот милый, добрый, беспечный ребенок? Кстати, я на днях хочу порадовать ее. Картина уже куплена Томсоном. Он же купит и другую, которую я готовлю для выставки. Таким образом, я буду иметь возможность побаловать Нетти, устроить тот костюмированный вечер, о котором она так давно мечтает, — и при этих словах глаза молодого художника заблестели особенным, мягким блеском и все лицо озарилось ласковой, любовной улыбкой. Потом, помолчав немного, он добавил:

— Иечка, позволь поблагодарить тебя за то, что ты избавляешь мою женушку от неприятной обязанности следить за хозяйством и погружаться в прозу житейскую. Есть натуры, исключительно созданные для того, чтобы одним своим видом радовать глаз окружающих. Точно прелестный тепличный цветок, который несет уже тем радость людям, что те имеют право смотреть на него. И Нетти принадлежит к этой исключительной группе людей. Ради её обаятельности, её детской непосредственности и очарованья, ей многое можно простить, и её маленькие капризы и капельные недостатки. Взгляни, таким именно цветком, нарядной бабочкой и я изобразил ее.

Тут Андрей Аркадьевич подвел сестру к одной из картин, с которой, улыбаясь невинной улыбкой, в костюме неаполитанской рыбачки глядела Нетти.

Ия взглянула на картину и отвела глаза. Бедный Андрюша, как он ослеплен! Как он слепо любит эту вздорную, пустенькую женщину, какие несуществующие качества отыскивает в ней! Какими чарами околдовала его эта волшебница Нетти! — думала не без горечи Ия, скользя машинально глазами по картинам, расставленным на мольбертах и развешанным по стенам студии.

На каждом шагу здесь попадались или капризное личико Нетти, или её глаза, или гордая улыбка её ярких губок…

И даже в большой картине, проданной Андреем Аркадьевичем американцу Томсону, в одном из ангелов, изображенных на картине, Ия узнала Нетти.

Теперь она поняла одно: её добрый, благородный, но удивительно мягкий и слабохарактерный брат окончательно и бесповоротно подпал под влияние Нетти, которую он самым чистосердечным образом считал милым, непосредственным ребенком, не видя тех недостатков, которые так бросались в глаза каждому свежему человеку при первом же знакомстве с ней.

Не стремясь разочаровывать брата и в то же время желая оградить себя от неприятных случайностей, Ия еще раз попросила Андрея Аркадьевича уговорить Нетти не присутствовать на её уроках с детьми.

— A то, воля твоя, Андрюша, придется мне уехать от вас, искать более подходящего места, — шутливо пригрозила она.

— Нет, нет, только не уезжай, — испуганно вскакивая со стула и хватая за руку Ию, вскричал молодой художник. — Ведь только с твоим приездом водворился у нас порядок в доме. Ты и за хозяйством присмотришь, и обеды при тебе стали лучше, и князю его мемуары подиктовать успеваешь, a о детях и говорить нечего. Для них ты незаменимый клад. Я тоже отдыхаю за последнее время дома…

. — Тсс! Тсс! Не хвали меня так громко, Андрюша, не ровен час, сглазишь, — шутливо погрозила ему пальцем Ия.

Вдруг она чутко насторожилась и стала прислушиваться….

— Сдается мне, что кто-то подслушивает нас у порога, — произнесла она шепотом и, быстро подбежав к двери, широко распахнула ее.

— Ай!

Нетти едва успела отскочить вовремя и тем избавиться от шишки, которая неминуемо должна была бы водвориться на её не в меру любопытной головке.

— Вы, кажется, подслушивали, фи, какой ужас! — непроизвольно вырвалось у Ии и она невольно отступила назад, с нескрываемой брезгливостью глядя в лицо золовке.

Нетти, красная и сконфуженная, стояла перед ней и теребила в смущении широкий пояс своего шелкового пеньюара. Но такое состояние молодой женщины длилось недолго. В следующую минуту она оправилась вполне и осыпала Ию целым градом упреков.

— Я подслушивала? Я? Да очень мне нужно подслушивать, когда André и так говорит мне все, делится со мной каждой малостью. Может быть, y вас была такая манера, Ия, в бытность вашу классной дамой — подслушивать и подглядывать за воспитанницами, a я не имею этого обыкновения. И стыдно вам упрекать меня, лгать на меня, как на мертвую, ставить меня в смешное положение в глазах André о, я не перенесу этого! Не перенесу… André, разве ты не видишь, как меня обижают?

— Но, моя детка, Ия… — начал было смущенный и потерявшийся Басланов.

— Молчи, молчи! Я знаю, что ты будешь на её стороне!.. Еще бы: — ведь Ия умница, золотые ручки, ты и вздохнул только свободно с той минуты, как она здесь… Ты и обедать стал лучше с тех пор, как она наблюдает за столом и прислугой. Да, да, не отпирайся, я сама слышала, как ты сей…

Вдруг Нетти замолкла и еще больше покраснела.

Она только сейчас спохватилась, что выдала себя. Малиновая от стыда, Нетти прибегла к последнему средству — бросилась в кресло и забилась в громких умышленно несдержанных рыданьях, пересыпая их неистовыми криками и воплями.

Скорее, с сожалением, нежели с насмешкой смотрела теперь Ия на молодую женщину, симулировавшую нервный припадок.