Читать книгу "Рождественский детектив - Татьяна Полякова"

Алла фыркнула, но промолчала.

– Так все же – что тут случилось? – повторил товарищ Савельев.

– Да ничего, ничего. Вот клиентка вышла в туалет да потеряла сознание, я вызвала «Скорую»… – снова начала Алла.

– Да нет, я вернулась оттуда, – сказала Алена, смущаясь слова «туалет», произнесенного в присутствии постороннего мужчины.

Она осторожно привстала и прислушалась к своим ощущениям. Ощущения были вполне нормальные, только голова самую чуточку кружилась да резало глаза от стойкого запаха нашатыря.

А сеном больше не пахло. И дворовушки рядом не было…

Привиделось ей все, значит. Обморочный, так сказать, бред. Ну что ж, очень симпатичным был этот бред!

– Я вернулась оттуда, зашла в комнату, вы с кем-то разговаривали по телефону. Я… – Алена смущенно улыбнулась, – я увидела, что дверца шкафа приоткрыта, ну и нечаянно заглянула туда. Я, знаете, такая любопытная… В том смысле, что мне ваша шубка очень понравилась, я хотела еще раз на нее посмотреть, – она улыбнулась еще более смущенно – главным образом оттого, что вранье выходило такое глупое. – А там вместо задней стенки висела такая занавеска…

– Какая занавеска?! – изумилась Алла. – Вы, видимо, бредите. Никаких занавесок у нас нет. Шкаф – да и шкаф, ничего такого.

– Ну да, я подумала, что это занавеска, а это были такие смешные обои…

– Какие еще обои?! – вытаращилась на нее Алла. – В шкафу – обои? Что им там делать? Обои у нас на стенах. Ну, извините, если с вами все в порядке, может быть, вы… – Она сделала выразительный жест по направлению к лестнице. – И вы, товарищ Савельев… А то мне работать надо.

Товарищ Савельев улыбнулся, показав роскошные зубы, но ничего не сказал.

– Конечно, конечно, – засуетилась Алена, – я только сумку возьму. Я ее в вашем офисе оставила.

– Я сейчас принесу, – быстро сказала Алла, приоткрывая дверь кабинета ровно настолько, чтобы ввинтиться туда своим весьма субтильным телом. Даме с гораздо более рельефной фигурой, такой, например, как у Алены, было туда уже не сунуться, так же, как и товарищу Савельеву, который обладал довольно плотным телосложением.

Алена озадаченно нахмурилась. Что это Алла так суетится?..

– Позвольте, я вам помогу, – галантно сказал Савельев и проворно схватился за дверную ручку. А потом распахнул дверь на всю ширину.

Дверь скрипнула. А может, это Алла досадливо скрипнула зубами?

Все трое вошли. Алла рысью устремилась к креслу, на котором лежала Аленина сумка, а наша героиня огляделась. И если она не разинула рот от удивления, то лишь потому, что разинутый рот – крайне неэстетичное зрелище.

Та-ак…

«Так-так-так, говорит пулеметчик, так-так-так, говорит пулемет», – как пели в одной песенке военных лет. И была та песенка про пулемет «максим»…

Очень интересно!

– Извините, – быстро сказала Алена. – Извините, вы мне еще раз ключик не дадите… от, ну, так сказать, приватного помещеньица?

– Что? – сердито сузила глаза Алла.

– От туалета, – открытым текстом выдала Алена, потому что смущаться было совсем не время. – Ключик.

Алла фыркнула и протянула ей связку.

Алена выскочила на площадку и торопливо отомкнула дверь с двумя фигурками. Немедленно заглянула в шкафчик под раковиной, увидела то, что и надеялась увидеть… нет, правильнее будет сказать так: не увидела того, что и не надеялась увидеть, заглянула заодно в мусорную корзинку, сокрушенно покачала головой и вернулась в офис.

Товарищ Савельев, расстегнув пальто, рассматривал рекламные проспекты, а у Аллы был такой вид, будто она сейчас взорвется.

– Вот, – сказала она сдавленно, сунув Алене ее сумку, – вот, возьмите и… очень жаль с вами расставаться, дамы и товарищи, но мне надо работать!

Савельев покосился на Алену, а та покосилась на Аллу.

– Извините, – сказала Алена со всей возможной деликатностью, – Алла, нельзя ли мне с вами двумя словами перекинуться? Это… чисто женское. Может быть, выйдем?

– Пожалуйста, – проговорил Савельев с готовностью, как если бы Алена у него спрашивала разрешения. – Ничего страшного, выходите!

– Никуда я не пойду! – огрызнулась Алла. – Невесть кого в служебном кабинете оставлять? Нет уж!

– Невесть кого? – хмыкнул Савельев. – Сильно сказано… Сильно и смело! Вы что, подозреваете меня в криминальных наклонностях?

Алла растерянно хлопнула глазами.

– Или, может быть, вас смущают мои антикриминальные наклонности? – продолжал Савельев. Голос у него был мягкий, но какой-то такой… неостановимый. Наверное, если где-то прорывается труба, вода сначала сочится тонкой струйкой, и только потом хлещет бурным потоком. Вот такой «тонкой струйкой» и звучал голос товарища Савельева.

Алла исподлобья уставилась на него.

Алена не знала, что делать. То есть она точно знала, что впуталась в самую что ни на есть криминальную историю, но ей было жаль Аллу. Не хотелось ее подводить, несмотря на то что именно она… Ну ладно, может, ее в самом деле бес попутал. Что же делать? Как с ней поговорить наедине? Здесь нельзя, этот Савельев из тех, которые все видят, слышат и замечают.

– И все же, Алла… – настойчиво начала она, но ее перебил Савельев:

– Как вы себя чувствуете? Чем вы так взволнованы?

– Я? – удивилась Алена. – Взволнована? Нет, что вы! Просто… голова немножко болит.

– Конечно! – сварливо буркнула Алла. – Осторожней надо на ногах держаться, вот что я вам скажу. В вашем возрасте на каблучищах?! Давно пора такие, знаете, боты носить… типа «прощай, молодость»!

Алена Дмитриева вполне могла бы сказать о себе словами Джулии Ламберт, героини одной из своих любимейших книжек, романа Моэма «Театр»: «Видит бог, я добрая женщина, но всему есть предел!»

Этот предел наступал, например, когда с ней говорили о ее возрасте. Нет, не в том смысле: «Боже мой, да вам больше тридцати не дашь!» А вот в таком… типа «прощай, молодость»…

Конечно, Алла окончательно потеряла над собой контроль. Но и Алена Дмитриева его тоже потеряла! И теперь ничто, никакая сила не могла ее остановить.

– Скажите, Алла, – спросила она, стараясь говорить совершенно спокойно, – а зачем вы передвинули шкаф?

Алла вспыхнула, потом побледнела… Но мгновенно овладела собой.

– Та-ак, – протянула она сочувственно, – все-таки надо было вам в больницу поехать, как и предлагали. Пожалуй, вы все же сильно ударились головой. Вот уже и глюки начались…

– Ну почему глюки? – доброжелательно вмешался Савельев. – Я тоже обратил внимание, что в прошлый раз шкаф стоял у самой двери, а теперь сдвинут. Кресло и столик были справа от него, а теперь – слева.