Читать книгу "Как соблазнить невесту - Эдит Лэйтон"

– Это несомненно так! – отозвался граф. – Вы не обращайте внимания на Ли. Он вечно готов съязвить, но на самом деле не способен причинить зла.

– Ничего себе! – пробормотал Лиланд. – Звучит донельзя уничижительно. Куда хуже, чем если бы вы заявили, будто я злокозненная личность.

– Как вы и сказали, Дейзи, главное, что вы здесь, – продолжал граф. – Я был бы рад помочь вам устроиться, если вы позволите.

Дейзи вдруг ощутила, что ее покидает всякое напряжение. Она улыбнулась графу открытой, искренней улыбкой.

– О, Джефф, – облегченно проговорила она, – разумеется. Благодарю вас. Это как раз то самое, абсолютно то, что я хотела от вас услышать.

– Прелестное существо, – заметил Лиланд, после того как Дейзи оставила их. – И умница. – Он сел на прежнее место и покрутил бренди в своем стакане, глядя на хозяина дома, который стоял в задумчивости у камина довольно долгое время, когда карета Дейзи уже давно уехала. – Она очень сообразительна.

– Ей просто необходимо быть такой, – ответил граф. – Бедное дитя.

В молчании Лиланда заключался вопрос.

– Невредно было бы поведать вам остальное, – заговорил граф. – Она рассказала вам, как попала в тяжелое положение. Если вы собираетесь ей помочь, не мешает узнать побольше. Ведь вы намерены принять в ней участие, я не ошибаюсь? Говорили не только из вежливости?

– Я никогда не говорю только из учтивости. Я отправлю заявку в агентство по найму и уверен, что уже завтра рано утром кандидатка в компаньонки постучит в дверь номера в отеле, где живет наша с вами подопечная. И я помогу ей приобрести одежду. Это в данном случае будет истинным удовольствием. Она очаровательна, и фигура у нее прекрасная. Она женщина стройная, хрупкая на вид, но, похоже, выносливая и... Да не хмурьтесь вы, я мог бы продолжить, но не стану. Дейзи наделена впечатляющей красотой, вы же понимаете.

–Да.

– Это звучит весьма матримониально, – с нескрываемым интересом произнес Лиланд.

– Что? Как вы сказали? Я и она? О чем это вы? Она моложе любого из моих сыновей. Слишком молода для меня.

– Напомню, что она вдова и вполне взрослая женщина.

– Да, она овдовела, и тем лучше для нее, бедняжки.

Лиланд вопросительно поднял бровь.

– Таннер, ее муж, был, попросту говоря, скотиной, – с грустью произнес граф. – Добродушной скотиной, пока все делалось по его норову. И жестокой, если это было не так. Он служил тюремщиком и был отправлен в Австралию вместе с заключенными, чтобы караулить их там, в новой исправительной колонии. Он делал это за очень высокую плату. Таннер всегда любил деньги. Отец Дейзи, по вине которого она попала в тюрьму, попытался сделать для нее хотя бы одно доброе дело. По крайней мере то, что он считал таковым. Он уговорил ее выйти замуж за Таннера, о чем тот просил. Таким образом, она получила защиту от других охранников, а также от мужчин-заключенных на корабле.

– Я считал, что женщин содержат отдельно от мужчин, – нахмурился Лиланд. – Именно этого постоянно требуют реформаторы.

– Совершенно верно. И они этого добились для большинства тюрем здесь, в Англии. Но когда корабль уходит в море, на нем устанавливают свои порядки. Никто не обладает тысячей глаз, и тех немногих начетчиков Библии, проповедников, которые плыли вместе с нами, обманывали на тысячу ладов. Не было сомнений в том, что такую красотку, как Дейзи, станут насиловать. Она послушалась совета отца, предпочла, чтобы ее насиловал один скот, а не множество, и вышла замуж за Таннера.

– Мудрый выбор, – произнес Лиланд, но губы у него при этом скривились. – В конечном счете, она осталась в выигрыше. Теперь она богата, по крайней мере, так она говорит. Судя по ее платью, возможно, так оно и есть.

Граф бросил на Лиланда испытующий взгляд.

– Ли, вы слишком умный малый, чтобы сойти за дурака.

Виконт выпрямился, от его небрежно-ленивой позы не осталось и следа.

– Вы правы, милорд, я разыгрываю из себя дурака. Как мне ни жаль, но это правда. Собственная манерность меня забавляет. Скажите, вы теперь верите мне?

Граф махнул рукой.

– Успокойтесь, прошу вас. Простите, но мой тюремный опыт – все еще чувствительное место. Никто не может этого понять, пока сам не попробует. Существование заключенного... По правде говоря, у него вообще нет собственной жизни. Ему принадлежат только его сны. Кто-то другой распоряжается его телом. Многие не в силах это перенести. Остаются рубцы. Видимые и невидимые, они могут быть глубокими и даже смертельными. Эймиас до сих пор страдает от ночных кошмаров. Он теперь нашел свое счастье, но я думаю, что кошмары будут сниться ему всегда. И всем нам тоже, потому что мы наяву жили, точно в страшном сне. Вероятно, для женщины это тяжелее, чем для мужчины. Дейзи только-только исполнилось шестнадцать, когда она вынуждена была обвенчаться с Таннером. Ему было тридцать три. Сильный молодой мужчина, отнюдь не безобразный, но Дейзи вышла за него не потому, что ей нравилась его наружность. Их обвенчал священник на борту корабля, плывущего в исправительную колонию. Отец сказал дочери, что если она выйдет за тюремщика, то окажется в безопасности. Власти разрешили Дейзи жить с Таннером, до тех пор, пока она не отбудет срок.

. -Стало быть, отец старался, как мог, позаботиться о ней? Но ведь это хорошо.

– Старался? – переспросил граф. – Этого мы никогда не узнаем. Некоторые из нас думали тогда, что из рук в руки перешли кое-какие денежки и были обещаны некоторые послабления. Жениться на Дейзи не прочь были и другие мужчины, однако отец велел ей выйти только за Таннера и ни за кого другого. Но на что бы папаша ни рассчитывал в результате этого брака, он не получил ничего. Умер от лихорадки еще до прибытия корабля в порт назначения.

Граф ненадолго умолк, глядя на стакан у себя в руке, потом продолжил:

– Нет сомнений, что брак с Таннером помог Дейзи выжить в Ботани-Бей. Но, между нами говоря, я думаю, что в определенной степени ее тамошний удел оказался не менее тяжким, нежели наш.

Лиланд отпил из стакан аи молча ждал, когда его друг заговорит снова.

– Сейчас ей двадцать четыре года, – произнес тот наконец. – Я смотрел на нее сегодня и восхищался. Она выглядит и рассуждает на диво хорошо. Я не понимаю, каким образом ее бесстрашие уцелело, не сломилось после шести лет семейной жизни с Таннером. Он никогда не говорил обычным голосом, если мог орать. Он не имел обыкновения просить, если был вправе приказывать. Он ни разу не ударил ее по лицу, потому что даже он понимал, насколько она редкостно красива и, как я думаю, боялся уничтожить эту прелесть, которая была для него источником гордости. Но он все-таки бил ее, потому что не понимал, каким еще образом может ее убедить в чем-то или выразить свое неодобрение. Мы все это знали. Он бил ее за то, что она заговорила или промолчала, а часто просто потому, что находилась рядом, когда он был сильно пьян, но главным образом, как я считаю, из-за того, что она такая, как есть. В той же мере, в какой он гордился ее высоким происхождением, знаниями и умом, – это его задевало.