Читать книгу "Здравствуй, брат, умри - Макс Острогин"

— И откуда Капалидис знает про морозильники, он же сейсмолог? — опять перебил я.

— Сейсмолог, — подтверждающее кивнул Бугер. — Горный удар помнишь? Около месяца назад?

— Ну, помню, и что?

— В морозильниках трещина появилась, Капалидиса вызывали оценить — пойдет трещина дальше или нет. Ну, трещина неопасная, бетоном можно залить, а вот стеллажи почти пусты… Нет ничего.

Появился Ризз. Бугер замолчал. Ризз был человек надежный вообще-то, не стукач, но кто его знает? Он мог нам завидовать вполне — его-то самого в рейд больше никогда не возьмут, а у нас все рейды впереди. Мог из вредности донести… И вообще, перед рейдом надо вести себя осторожно. Все напряжены, озлоблены как-то, так и рады подраться. Подерешься — и на месяц в Постоянную Экспедицию, разведывать полезные ископаемые. И никакого рейда тогда точно не увидишь. И придется еще десять лет ждать.

— Есть такие мультфильмы, которые не короткие, — громко сказал Бугер. — Они длинные, и в них рассказываются настоящие большие истории.

— Ерунда, — так же громко возразил я. — Нет никаких больших мультфильмов, это все сказочки.

Слыхивал я такие истории. Про большие мультфильмы. Говорили, что таких даже много есть, и все про разное там рассказывается. Про животных есть, про игрушки ожившие, даже про каких-то доисторических ящеров, которые скакали, когда еще никаких людей не было. Но никто пока почему-то таких мультфильмов не находил.

— Ризз, как ты думаешь, есть длинные мультфильмы? — спросил я.

Ризз угрюмо помотал головой, почесал башку, с презрительным видом прошествовал к драгам.

— Дурак ты, Бугер, — вздохнул я. — Мелешь всякую чушь. Вообще, история про длинные мультфильмы в списке опасных сплетен. Ты в курсе?

Бугер промолчал.

— Ты бы еще про фильмы рассказал!

— Я видел один такой, — вдруг выдал Бугер. — Фильм. Не мультфильм, а именно фильм.

Я огляделся. Вот за истории про фильмы точно можно угодить в Постоянную Экспедицию. История про фильмы не в списке опасных сплетен, она в списке запрещенных сплетен. А этот дурачок Бугер мелет разное… Нет, совсем мозгов нет у парня, а умный вроде бы… Хотя это можно понять, его одна мать воспитывала, а без отца расти сложно.

— Ты чего городишь?! — прошептал я. — Совсем свихнулся, что ли?

— Я видел такой, — повторил Бугер.

— Заткнись, Бугер! Заткнись немедленно!

Бугер кивнул.

— Может, за грибами сходим, а? — предложил он. — После работы?

— Нет уж, — отказался я, — лучше потом, когда вернемся. Не хочется по пещерам лазить, можно ногу сломать, а я сейчас не хочу.

— Верно, — согласился Бугер. — Со сломанной ногой в рейд не возьмут. Я лучше тогда отосплюсь. Если возьмут, там ведь не поспишь…

— Я, если меня возьмут, буду мульты искать, — сообщил мне Бугер. — Мульты, книжки и конфеты. Знаешь, Ризз рассказывал, что там есть такие места, где конфеты лежат целыми кучами и по-много. Найдешь и можешь конфетами хоть обожраться.

— Конфеты надо сдавать, — напомнил я.

— Нет, это понятно, что их надо сдавать, я буду их сдавать. Но ведь и самому их тоже можно есть. Все едят. И привозить немного можно…

— Можно, — согласился я. — Но если у корабля будет перегруз, как ты думаешь, что выкинут — тебя или конфеты? Я думаю, что не конфеты…

Выкинут не конфеты, конечно. И не Бугера, конечно. Выкинут мультфильмы. Мне совсем не хотелось, чтобы выкинули мультфильмы.

— Выкинут не конфеты, — сказал я. — Совсем не конфеты.

Но Бугер предпочел не услышать это мое замечание, продолжил мечтать:

— А есть такие места, в которых конфеты в расплавленном виде. В таких чанах, вроде больших кастрюль. Ты можешь представить огромный чан с конфетами?! Плохо только, что эти чаны встречаются ужасно редко. На пять рейдов один чан. Но все-таки встречаются. Вот что я буду искать! Конфетные чаны…

— Будешь искать то, что прикажут искать, — разочаровал его я. — Например, гвозди.

— Гвозди? Зачем нам гвозди? Куда ты собираешься эти гвозди заколачивать?

Я хотел сказать, что собираюсь заколачивать гвозди в его деревянную башку, но не стал. Побоялся накаркать. Скажешь, что гвозди придется собирать, — и тебя на самом деле на гвозди пошлют. Вот в прошлый рейд была группа, которая заготавливала дерево. А в этот рейд возьмут и отправят собирать гвозди. Чтобы вбивать их в дерево. Делать табуретки.

Нет, гвозди — это не то, что мечтаешь искать в первом рейде, совсем не то.

— И вообще, Бугер, тебя вряд ли возьмут, — сказал я.

— Почему это?

— Ты дылда. Слишком высокий. Высоких в рейды не берут, в рейд идут только коротышки.

— Я не высокий совсем, — возразил Бугер. — Я тебя всего на чуть повыше.

Он встал со мной рядом. Выше меня почти на голову. Нет, конечно, по большому счету Бугер тоже невысокий. Но надо же его позлить. Испортить настроение.

— Вот видишь, — сказал я, — а ты говоришь невысокий. На две головы меня выше. В прошлый раз Межакса не взяли, а он тебя пониже.

— У него сердце больное. А я здоровый.

— Здоровый… Вообще, хватит болтать, Бугер, — сказал я. — Давай работать.

— Давай, — закивал Бугер. — Работать должен каждый, кто не работает, тот не получает пищевые капсулы.

— Это точно, — сказал я.

И мы стали работать. И в этом не было ничего интересного. А вечером того дня мать подарила мне свитер! Тогда-то я окончательно понял, что рейд состоится. И что меня возьмут. Возьмут! Всем, кто первый раз идет в рейд, дарят свитер. Такая традиция. И вещь полезная, в рейде бывает холодно. Вообще-то, там всегда холодно, гораздо холодней, чем у нас. Поэтому одеваться следует тепло, а свитер самая лучшая одежда. Настоящий, шерстяной, из горных коз планеты.

Мать молча подарила свитер и, так ничего и не сказав, ушла. Она вообще не любит разговаривать, в этом они с отцом похожи. А может, мать просто волновалась. Когда отец уходил в рейды, она всегда волновалась. Я знаю, она даже просилась как-то вместе с ним в рейд, но ее, конечно, не пустили. Потому что рейд — это не прогулка, это занятие для мужчин. Да даже и мужчины рейд переносят плохо. Насколько я знаю, женщины ходили в рейд всего лишь один раз, и ничем хорошим это не закончилось. Из пятерых не вернулась ни одна. Необъяснимо стремительный остеопороз, переломы костей, переломы позвоночника, кровоизлияния, прогрессирующий тромбофлебит…

Рейд — это рейд, опасное дело, не место для женщин.

Мать ушла, а я сидел на койке в свитере. Жарко.

А потом заглянул отец. Настроен серьезно, по очкам видно. Когда отец намечает серьезную беседу, он всегда надевает очки. Чтобы не было заметно, как он волнуется, очки у него плохо проницаемые. У нас тут у всех очки солнцезащитные, но у отца очки тройные, по особому заказу сделанные, а между линзами залита горная смола.