Читать книгу "Мастер карнавала - Крейг Расселл"

— Преданность долгу. Вот что придает силу подразделению. Братство по оружию. — Русский помолчал, будто ожидая какого-то замечания Бусленко. Трое безмолвных соратников поднялись. Бусленко напрягся, прислушиваясь к шорохам у себя за спиной.

— Что происходит? — спросил Бусленко, стараясь не выдать голосом своего волнения, снова подумав, что удар будет нанесен в спину.

— Мы все живем одной жизнью, — продолжал Коткин, не реагировавший на вопрос Бусленко. — Мы воины, чьи жизни зависят друг от друга. То, за что именно мы деремся, является второстепенным. Важно только то, что мы воюем вместе. Нас объединяет нерушимая и беззаветная преданность друг другу, и прочнее ее нет ничего на свете. И самым страшным преступлением является предательство, посягательство на эти священные узы.

При этих словах трое подручных словно по команде сунули руки в карманы кожаных курток, извлекли оттуда весьма внушительного вида пистолеты и синхронно направили стволы на Бусленко. На курок, однако, никто не нажимал.

— Твоя фамилия не Руденко, — объявил русский. — И ты не служил в подразделении «Титан». Тебя зовут Тарас Бусленко, ты состоял в спецназовском подразделении «Сокол», занимавшемся борьбой с организованной преступностью. Теперь же ты — работающий под прикрытием агент особого отдела Министерства внутренних дел.

Бусленко бросил взгляд за спину русского, на стеклянную стену. А за ней, конечно, был тот! У Бусленко не оставалось никаких сомнений. Ведь он всегда любил быть совсем рядом с местом убийства.

— Ты здесь один, Бусленко, — зачем-то решил уточнить ситуацию Коткин. — Ты не мог пронести с собой микрофон или оружие. Твои люди находятся снаружи, но мы гораздо сноровистее их. Когда они окажутся здесь, ты будешь уже мертв, а мы — далеко. Другими словами, ты раскрыт и с тобой покончено.

В этот самый момент Бусленко уловил за спиной какое-то движение. Он отлично понимал, что за этим должно последовать, поскольку ему уже стало ясно, что его пытаются убить, не поднимая особого шума. Едва перед глазами промелькнула проволока, как он резко подался вниз, и петля с острой болью затянулась у него на лбу, скользнув по мягким тканям горла под подбородком. Бусленко уперся ногами в столик и резко толкнул его, чтобы ударить стоявших сзади него боевиков по голени. Столик оказался тяжелым, и удар по ногам получился не такой сильный, как ему хотелось бы. Бусленко тут же скатился на пол. Пальбу, однако, никто не начинал: участники засады не сомневались в том, что смогут разобраться с ним без применения оружия.

Бусленко попытался откатиться подальше, но пятый нападавший, тот самый, что не смог набросить ему на шею стальную удавку, нанес сильный удар ногой по голове. Несмотря на резкую боль, пронзившую все тело, Бусленко не только не потерял сознание, на что, видимо, и рассчитывал нападавший, но сумел перехватить его ногу при следующем ударе, направленном, по всем правилам, носком прямо в кадык. Бусленко вывернул ногу противника и нанес удар своей вверх, в область паха. Бусленко почувствовал, что настал его последний час. Русский сказал правду: помощь вовремя все равно не подоспеет, и ему оставалось только продать свою жизнь подороже. Теперь он действовал без паники, охватившей человека, борющегося за выживание, — все навыки, полученные им за время службы, все, чему его учили и что он умел, слилось воедино для последнего боя. Он вскочил на ноги, одним отработанным движением крутанул нападавшего и, судя по всему, сломав ему шею, отшвырнул в сторону русского, успевшего в последний момент отшатнуться, и тело с лету врезалось в свору его подручных. Бусленко заметил блеснувшее лезвие ножа и едва увернулся от первого выпада Коткина. Русский с завидной ловкостью перебросил нож в другую руку и нанес удар с разворота. На этот раз Бусленко не успел отреагировать вовремя, и хотя боли он не почувствовал, было ясно, что лезвие достало до плеча. К тому же нападавшие, оправившись от шока, вызванного столь яростным сопротивлением, окружили его, и под градом ударов он оказался прижатым к стене, не в силах дать отпор их объединенным усилиям. Тем временем Коткин приблизился, поднял нож и приставил острием к горлу Бусленко. Тот знал, что последует дальше. По законам жанра, бесшумное убийство в своем классическом исполнении будет осуществлено путем протыкания горла с последующим извлечением окровавленного лезвия. Именно так забивали на фермах свиней. Никакого визга. Просто секундная судорога и смерть. Бусленко взглянул в холодные серые глаза русского.

— Да пошел ты! — только и сказал он, ожидая неизбежной развязки.

Послышался осторожный стук, и дверь в кабинет распахнулась. Все, включая Бусленко, повернули головы. Вошла все та же смазливая панночка и начала было предлагать свои незатейливые услуги. Увидев на полу мертвого человека и прижатого к стене Бусленко с ножом у горла, она осеклась на полуслове.

— Да уберите же ее! — рявкнул Коткин, и двое громил двинулись к назойливой красотке, оставив возле Бусленко своего шефа в компании с еще одним товарищем по оружию.

Девица выронила поднос, но зато в руках у нее оказался вполне серьезный ствол «форт-17». Первым же выстрелом она хладнокровно вырубила Коткина. Бусленко услышал глухой стук, возвестивший о том, что пуля вошла в лоб русского, и почувствовал, как по щеке что-то потекло тонкими струйками. Пока русский, сложившись пополам, падал, Бусленко выхватил у него из руки нож и всадил его под челюсть второму боевику. Нож легко прошел сквозь мягкие ткани, пронзил язык и уперся в твердое небо. Послышались выстрелы, и Бусленко понял, что с остальными тоже покончено. Он оттолкнул от себя труп противника, так и оставив у него в горле нож. В уже падающее тело разошедшаяся красотка всадила еще пару пуль. Первая попала в грудь, а вторая, как на тренировке, поразила в голову.

Она быстро осмотрела комнату, не опуская пистолета. Снаружи раздался шум, и в комнату ворвались бойцы спецназа. Бусленко, прижимая платок к порезу на шее, оставленному ножом русского, указал на стеклянную перегородку в глубине комнаты:

— Туда! Я думаю, что он там!

Украинка, тяжело дыша, подошла к Бусленко.

— С тобой все в порядке?

— Думаю, что такая официантка заслуживает очень щедрые чаевые, — горько улыбнулся Бусленко и взглянул на тело боевика, зарезанного им и пристреленного ею. Он рассчитывал на то, что хоть один из нападавших остался в живых и у него появится возможность для проведения допроса. Подумав, что coup de grace[3], нанесенный настроенной столь по-боевому красавицей, был излишним, вспомнил, что она минуту назад спасла ему жизнь, не позволив зарезать как свинью, он решил воздержаться от комментариев.

Командир группы спецназа вышел из соседней комнаты. Как и Бусленко, Петр Самолюк был офицером подразделения «Сокол».

— Все чисто.

— Что значит «чисто»? Он был там! — сорвался на крик Бусленко. — И за всем наблюдал. Я уверен в этом!

Петр Самолюк, стиснутый бронежилетом, все же в недоумении пожал плечами: