Читать книгу "Японская война 1904. Книга 2 - Антон Дмитриевич Емельянов"

А если так? Вместо японцев на лодки посадим китайцев. Они местные — раз, они постоянно пытаются что-нибудь продать — два, то есть их появление не вызовет вопросов.

— А вероятность того, что нам попадется китаец, готовый умереть за японцев, гораздо ниже, — задумался Хорунженков. — Но что насчет наших солдат?

— Убираем их из-под воды, — я сделал широкий жест. — Тут же глубокий тыл, боевых действий нет и не должно быть, поэтому китайцы осмелели и везут грузы на продажу. Их предприимчивость же никого не удивит, так? А раз у нас якобы полные лодки тюков и ящиков, то за ними всех и спрячем. Так и сложности с трубками не нужны, и в холодную воду лезть не придется, ну и… Те же китайцы, зная, что за ними следят взведенные винтовки, точно не станут делать глупости.

В общем, так и порешили. И теперь четырнадцать длинных джонок медленно ползли к канонеркам. Жаль, на подготовку потратили почти полтора часа, и еще пришлось сделать круг, чтобы нас заметили на выходе из тумана только в самый последний момент, но пока все шло по плану. Японцы сначала услышали, потом увидели гостей, засуетились, но… Пока не спешили принимать слишком резкие решения.

— В городе тоже началась суета, — прибежал гонец с выставленных впереди постов.

— Им же не видно пока лодки… — начал было я, но потом неожиданно осознал. — Искровые передатчики! Ну, конечно, они на связи друг с другом.

Как же хорошо, что меня остановили с первым совершенно непродуманным планом. А то хороши бы мы были: послали лодки с японцами, с кораблей бы спросили насчет них, и все… Даже без двойных предателей живыми те, кто вышел в море, уже бы не вернулись. А так пока все шло по плану, и ведь сработала-то сущая мелочь.

— Они радуются! Указывают на наши лодки и радуются! — Хорунженков лежал рядом со мной и удивлялся. — Все-таки идея поставить наверх захваченные ящики с сакэ оказалась на диво удачной.

Я не стал ничего отвечать. Тут ведь по большей части экспромт, хотя я и использовал кое-какие знания из будущего. Медицинские знания! Кажется, при чем тут медицина, а все просто… Япония с самых первых месяцев большой войны, мобилизовав десятки тысяч солдат и прогнав их через огромные нагрузки и не самое лучшее питание, столкнулась с огромным количеством желудочных болезней. Но нашла решение, проверенное веками. Как английские моряки регулярно заливали микробов ромом, а русские солдаты — водкой, так и японцы решили выдавать своим императорские 50 граммов. О качестве того виски ходили легенды, насколько он был непривычно крепким, сивушным и отвратительным на вкус. Поэтому неудивительно, что нормальный домашний сакэ после этого ада столь заинтересовал японских моряков.

А тем временем наши джонки разделились на две группы — одна к ближайшей канонерке, вторая к дальней. По уставу японцам бы стоило это сразу пресечь, и если и торговать с китайцами, то только под прикрытием второго корабля. Но кое-кто слишком поверил, что на море у них больше нет врагов. Восемь джонок выстроились вдоль правого борта первой канонерки, шесть — точно так же вдоль второй. Наша позиция еще была слабой… Все-таки канонерка — это полноценный корабль: почти 50 метров в длину, 600 тонн водоизмещения, высокие стальные борта, на которые пока вскарабкаешься, тебя уже десяток раз успеют пристрелить.

Но мы были готовы. Вставшие слева от других джонки были забиты не столько солдатами, сколько взрывчаткой. И вот, подогнав их вплотную к японским бортам, саперы подожгли шнуры, а потом вместе с завопившими китайцами бросились в воду. Японцы даже успели что-то сообразить за мгновения до того, как все рвануло. Пробитые борта, паника, и пока все внимание было отвлечено в ту сторону, с остальных джонок бросились по бортам казачьи десятки.

— Трубите наступление, пусть Шереметев и Мелехов покажутся на левом фланге, — я принялся отдавать приказы. — Ну а вы, Александр Александрович, — пришла очередь Хорунженкова, — жду от вас обхода по мелям.

— Слушаюсь, господин полковник, — Хорунженков отдал честь, а потом словно молодой пацан бегом сорвался с места. Впрочем, он же еще не генерал, ему можно бегать.

Я проводил капитана взглядом, а потом поднялся повыше, чтобы теперь видеть весь перешеек. Битва на суше и на море разгоралась, и пока было совершенно непонятно, сможем ли мы продавить и выбить японцев со столь ценной позиции.

* * *

Отделение Мишека было включено в атаку на канонерки для подстраховки. Сначала молодой поляк не понимал, как снайперы могут помочь в этом деле, но в итоге полковник, как всегда, оказался прав. Первый рывок, когда лучшие из казаков воспользовались взрывом и захватили плацдарм на бортах канонерок, прошел без их участия, но вот потом… Именно снайперы Мишека, укрывшись на носу корабля, начали расстреливать японцев, стоило тем высунуть из укрытий хотя бы часть тела.

Мало! Удачных выстрелов было очень мало, но и их хватило, чтобы изменить саму суть боя. Если до этого именно казакам приходилось переть вперед, то теперь уже японцам не осталось ничего другого кроме как сунуться в атаку. Они попытались ударить массой, вооружившись голыми штыками без винтовок и под прикрытием всего пары выстрелов. Неудивительно, что зауряд-прапорщик Семенов ни капли не смутился и встретил их плотным огнем. 30 винтовок, по 5 выстрелов в каждой — учитывая, что на корабле было всего 100 человек команды, из них больше половины оказались заперты в трюме или пострадали при взрыве, для успеха требовалось попасть хотя бы по паре раз.

— Ура, братцы! — заорал кто-то из казаков, и русские голоса разлетелись во все стороны по Ляодунскому заливу. Над канонеркой «Акаги» еще висел японский флаг, но хозяин у нее теперь был совсем другой.

— Прикрываем наших на «Цукуси»! — в отличие от остальных задача Мишека еще была не закончена.

На второй канонерке дела пошли чуть хуже. И взрыв получился слабее, и казаки не успели захватить нормальный плацдарм, из-за чего снайперы Фрола могли стрелять только вдоль одного борта. К счастью, теперь с поддержкой с фланга ситуация начала выправляться, а там и команда капитана Афанасьева добралась до морских орудий. Две легких 120-мм пушек, одна тяжелая на 210 миллиметров и два накрытых на треногах французских пулемета.

По спине Мишека невольно потекли ручьи пота, когда он осознал, что бы их ждало, если бы японцы оказались хоть чуть расторопнее. И ведь он