Читать книгу "Лорна Дун - Ричард Додридж Блэкмор"

Дулвертона по северной дороге те, кто едет в Оар и Вотчет, становятся попутчиками до того места, где стоит сломанный крест на могиле убитого бродяги.

Весельчак и Пэгги резво бежали вперед. После щедрой порции овса и бобов даже дорога в гору казалась им нипочем. Миновав очередной поворот, мы неожиданно встретились с изящным экипажем, запряженным шестеркой великолепных коней. Джон Фрэй без труда обогнал их, и, сняв шляпу, поприветствовал попутчиков, а я растерялся до такой степени, что не только не снял свою, а зачем-то натянул поводья, стараясь умерить бег моей Пэгги.

Карета была наполовину открытой, такие сейчас делают в городах, чтобы следовать последней моде и наслаждаться во время поездки свежим воздухом. В карете сидела та самая иностранка, которой я помогал у водокачки, и которая попыталась поцеловать меня в знак благодарности. Рядом с ней я увидел девочку, темноволосую и очень милую. Я не мог оторвать от нее взгляда, но она, в свою очередь, даже не удосужилась посмотреть в мою сторону, потому что ей было гораздо интереснее любоваться окрестностями.

Потом я увидел, очевидно, хозяйку моей новой знакомой — благородную даму, одетую довольно тепло. Рядом с ней сидел малыш двух или трех лет от роду, в шляпе, украшенной белым пером. Этот кроха беспрестанно вертел головой, рассматривая всех и вся вокруг.

Ребенок заметил Пэгги и, восторженно вскрикнув, указал на нее своим крохотным пальчиком. Его мать тоже повернула голову в мою сторону. И хотя я не слишком благосклонно отношусь к знати, но в глазах этой леди было столько тепла и доброты, сколько нет, ни у одной из наших простых деревенских девушек.

Я сорвал свою шляпу и поклонился милой даме, а она, в свою очередь, послала мне воздушный поцелуй, полагая, видимо, что я мальчик из благородной семьи. Многие говорили мне, что я выгляжу очень безобидно, хотя на самом деле это далеко не так. Служанка же смотрела на меня столь пронизывающим взглядом, что мне захотелось отсалютовать шляпой и ей. Но, как ни странно, теперь в ее глазах не было и тени доброты, будто она никогда не видела меня и не желала видеть. Это было настолько неожиданно, что я, сам того не заметив, пришпорил бедную Пэгги, и та, отдохнувшая и окрепшая, рванула вперед с такой скоростью, что мне не оставалось ничего другого, как быстро надеть шляпу и, пригнувшись к седлу, догонять Джона.

Я рассказал ему о встрече и спросил, как это так получилось, что они выехали из той же гостиницы незамеченными, и что он вообще знает о них. Джон упорно молчал, пока не осушил целую флягу сидра. Но даже и после этого все, что мне удалось выяснить у него, так это то, что они, как выразился Фрэй «проклятущие паписты» и что он сам не собирается иметь с ними никаких дел, да и «плевать хотел, откуда они прибыли и куда направляются.» Но мне как раз повезло, что мы остановились в Дулвертоне, поскольку я успел купить конфет для Энни, а то моя дурная голова забыла бы о сестренке после такой волнующей встречи с незнакомкой.

Больше нам по пути никто не попадался, но теперь дорога становилась все хуже, и наши мысли были заняты только тем, чтобы успеть домой вовремя и не заблудиться, полагаясь лишь на волю Божию.

На болота опустился густой туман, и не было ни ветерка. С листьев коренастых деревьев, которые больше напоминали кусты на толстых стволах, стекали капли воды. Кое-где попадались холмики земли и рядом с ними кроличьи норы, из которых изредка доносился плеск воды. Но скоро сумерки сгустились, и под ногами не стало видно ничего, только вдали последние лучи заката все еще прорезали долины.

А потом нам осталось только наслаждаться видом лошадиных шей да поблескиванием луж. Кони, ритмично помахивая хвостами, шли медленно, куда осторожней, чем это делают люди.

Джон Фрэй задремал, согнувшись в седле так, что я больше не видел его замечательную бороду, усыпанную росинками, как жемчужинами. Надо заметить, что у Джона была роскошная рыжая борода, которую он аккуратно подстригал, потому что женился только недавно и старался выглядеть привлекательным. «Дай Бог мне когда-нибудь обзавестись такой же», — рассуждал я тогда. И поглядывая на его покачивающуюся шляпу, купленную на ярмарке, я думал, смогу ли его разбудить, если вдруг Весельчак оступится или провалится в трясину.

— Господи Всемогущий! Куда это нас занесло? — неожиданно встрепенулся Фрэй, стряхивая с себя остатки сна. — Джон, мы, наверное, уже проехали старый ясень, ты не заметил?

— Нет, не видел, — сознался я. — Честно говоря, не видел и ничего не слышал, кроме твоего храпа.

— Какой же ты невнимательный, — рассердился Джон. — Да я и сам не лучше. Теперь давай слушать вместе.

Мы остановили лошадей и, приложив ладони к ушам, насторожились. Сначала до нас не донеслось ни звука, кроме, разве, посапывания коней, да еще капли, стекающие с одежды и шляп, громко падали в лужицы на земле. Потом издалека донесся печальный звук и, если бы не знать его источника, то он не вызвал бы во мне страха, и у меня бы не побежали мурашки по спине. Звук повторился три раза, словно вдали скрипело дерево, на которое было привязано веревкой что-то тяжелое. Я невольно дотронулся до руки Джона, чтобы почувствовать себя уверенней.

— Не бойся, — тут же успокоил он меня. — Сейчас для путников это самая приятная музыка. Да благословит Господь того, благодаря кому мы сейчас ее слушаем.

— Неужели повесили кого-то из Дунов, Джон?

— Тихо, малыш, неужели ты и правда в это веришь? Нет, с Дунами расправиться не так-то просто.

— Тогда кто же там висит? — не отступал я.

Я почувствовал, что постепенно успокаиваюсь. Я часто путешествовал по Экзмуру и считаю правильным, что воров и разбойников вешают на первом же дереве. Человек, который в жизни ни дня не трудился, а только грабил, достоин такой участи.

— Нас это совсем не касается, — продолжал Джон. — Он с другой стороны болот, а пришел воровать сюда. Его звали Рыжий Джем. Поделом ему, и теперь он предстал перед Господом, который сам назначит кару негодяю.

Направив лошадей в сторону виселицы, мы вскоре очутились на том месте, где дорога разветвлялась.

— Славно придумано, — прокомментировал Джон,