Читать книгу "Блистательный маркиз - Джулия Куин"

— Если ему угодно быть моим дворецким, пусть отзывается на имя Криббинс. В моем возрасте радикальные перемены крайне опасны.

— Агата, — сказал Джеймс, демонстрируя терпение, которого он вовсе не испытывал, — не могли бы мы вернуться к сути дела?

— Относительно того, что тебя кто-нибудь узнает?

— Да.

— Никого не осталось. Ты не навещал меня почти десять лет.

Джеймс проигнорировал ее укоряющий тон.

— Вы отлично помните, что виделись со мной в Лондоне.

— Это не считается.

Он решил не спрашивать почему, хотя и знал, что она умирает от желания назвать ему причину.

— Нет ли чего-нибудь особенного, что мне следует знать, прежде чем приступать к обязанностям управляющего? — поинтересовался он.

Графиня недоуменно покачала головой:

— А что такого тебе нужно знать? Ты получил соответствующее твоему положению воспитание. Следовательно, тебе известно все, что касается управления земельной собственностью.

В этом была изрядная доля правды, хотя Джеймс, унаследовав титул, предпочитал использовать управляющих для ведения дел в своих поместьях. Это было тем более удобно, что пребывание в Ривердейл-Касле не доставляло ему особого удовольствия.

— Ну что ж, — сказал он, вставая. — Поскольку Криббинс Первый более не с нами — упокой, Господи, его многострадальную душу…

— И что это должно означать?

Он склонил голову вперед и чуть набок с выражением крайнего сарказма.

— Любой смертный, прослуживший вашим дворецким в течение сорока лет, заслуживает того, чтобы его причислили к лику святых.

— Вот шельмец, и дерзкий к тому же, — пробормотала она.

— Агата!

— Что толку выбирать выражения в моем возрасте?

Джеймс покачал головой:

— Как я заметил ранее, поскольку Криббинс нас покинул, роль управляющего — вполне подходящее прикрытие. К тому же я предпочитаю проводить время на природе, пока стоит такая прекрасная погода.

— Неужели в Лондоне настолько душно?

— Ужасно!

— Ты имеешь в виду воздух или публику?

Джеймс усмехнулся:

— И то и другое. Ну а теперь скажите мне, куда положить вещи. Кстати, тетя Агата, — он нагнулся и поцеловал ее в щеку, — чертовски приятно видеть вас.

Она улыбнулась:

— Я люблю тебя, Джеймс.

* * *

К тому времени, когда Элизабет добралась до дома, она совершенно запыхалась и была покрыта грязью с головы до пят. Она так стремилась оказаться подальше от Дэнбери-Хауса, что практически пробежала первую милю. К сожалению, лето в Суррее выдалось на редкость дождливое, а Элизабет никогда не отличалась особой ловкостью. Торчащие из земли корни деревьев ей было крайне трудно обойти. Это привело к тому, что Элизабет шлепнулась, безнадежно испортив свое лучшее платье.

Не то чтобы ее лучшее платье пребывало в хорошем состоянии. В сундуках Хочкисов не было денег на новые туалеты, если только кто-нибудь из детей не вырастал окончательно из старой одежды. Однако у Элизабет еще оставалась гордость, и если она не могла одеть свою семью по последней моде, то по крайней мере старалась, чтобы все они выглядели опрятно.

И вот теперь бархатный пояс забрызган грязью, и, что еще хуже, она украла книгу из библиотеки леди Дэнбери. Причем не просто книгу. Она прихватила самую глупую, самую идиотскую книгу из всех изданных за всю историю книгопечатания. И все потому, что решила продать свою свободу за наивысшую цену.

Элизабет сморгнула навернувшиеся на глаза слезы. А вдруг никто не позарится на нее? Что тогда с ними будет?

Стряхнув грязь на переднем крыльце, девушка толкнула входную дверь их маленького коттеджа. Она попыталась незаметно проскользнуть через холл и вверх по лестнице в свою комнату, однако Сьюзен перехватила ее на полпути.

— Господь милосердный! Что с тобой случилось?

— Поскользнулась, — выдавила Элизабет, не поднимая глаз от лестницы.

— Опять?

Этого оказалось достаточно, чтобы заставить Элизабет крутануться на месте и пронзить сестру убийственным взглядом.

— Что значит опять?

Сьюзен кашлянула.

— Ничего.

Элизабет резко повернулась, намереваясь с гордым видом подняться по лестнице, но задела рукой боковой столик.

— О-о-ой! — вскрикнула она. Сьюзен участливо вздохнула:

— Готова поспорить, это больно.

Элизабет прищурилась в гневе.

— Мне ужасно жаль, — поспешно сказала Сьюзен, сообразив наконец, что сестра не в духе.

— Пойду к себе, — заявила Элизабет, отчетливо произнося каждое слово, как будто четкая дикция могла избавить ее от назойливости сестры. — Я хочу немного поспать. И не ручаюсь за последствия, если кто-нибудь меня побеспокоит.

Сьюзен кивнула:

— Джейн и Лукас играют в саду. Я позабочусь, чтобы они не шумели, когда придут.

— Хорошо, я… о-о-ой!

Сьюзен вздрогнула:

— А теперь что?

Элизабет наклонилась и подняла небольшой предмет. Один из оловянных солдатиков Лукаса.

— Существует ли какая-нибудь разумная причина, — сказала она, — почему он валяется на полу, где на него можно запросто наступить?

— Если и существует, я ее не знаю, — ответила Сьюзен, нерешительно улыбнувшись.

Элизабет только вздохнула:

— Ну и денек выдался.

— Судя по тебе, неважный.

Элизабет попыталась улыбнуться, но ей удалось лишь растянуть губы. Она просто не могла заставить уголки рта приподняться.

— Принести тебе чаю? — мягко спросила Сьюзен. Элизабет кивнула:

— Это было бы чудесно. Спасибо.

— Не за что. Я просто… Что это у тебя в сумке?

— О чем ты?

— Кажется, книга?

Элизабет мгновенно прикрыла книгу носовым платком.

— Да так, ничего.

— Ты одолжила книгу у леди Дэнбери?

— В некотором смысле.

— Вот здорово! Я прочитала все, что у нас есть. Правда, у нас мало что осталось.

Элизабет ограничилась кивком, пытаясь проскочить мимо сестры.

— У тебя, наверное, сердце разрывалось, когда пришлось продать книги, — сказала Сьюзен, — но зато удалось оплатить уроки латинского для Лукаса.

— Мне правда нужно идти…