Читать книгу "Всемирная история глазами кошек - Сергей Нечаев"

Действительно, при пожаре египтяне были обязаны сначала вынести кошку и лишь после этого приступить к тушению огня. Смерть священного животного очень тяжело переживали. А убийство кошки, пусть даже невольное, каралось смертью.

Когда кошка умирала, семья хозяина впадала в глубокий траур и брила брови. Тело кошки мумифицировали и хоронили, обустраивая могилу мумифицированными мышами и молоком.

Кошачье бальзамирование

Тела котов и кошек бальзамировали. Об этом писал древний историк Диодор Сицилийский, утверждавший, что «их обрабатывали кедровым маслом и специями для придания приятного запаха и сохранения тела в течение длительного времени».

Мумия кошки. Музей Лувра, Париж (Франция)

Похороны кошки проходили с большими почестями. Тело животного обворачивали льняной тканью, умащивали травами. Кошки богачей заворачивались в цветное льняное полотно с замысловатыми узорами. Потом мумия помещалась в деревянный или плетенный из соломы ящик, иногда украшавшийся золотом и хрусталем. Даже котят хоронили в маленьких гробах. При этом самыми почитаемыми котами и кошками были те, что жили в храмах. Их похороны иногда получались такими помпезными и дорогими, что для их оплаты с населения взимались специальные налоги.

Георг Вебер в своем «Курсе всеобщей истории» пишет:

Особенными почестями пользовались кошки. Они покоились на дорогих коврах и подушках; их кормили самыми лакомыми кушаньями, а кушанья эти подавали на золотых и серебряных блюдах. Труп священного животного бальзамировали, обвертывали дорогим полотном и торжественно хоронили.

И все же — странная вещь. С одной стороны, древние египтяне почитали котов и кошек и убивали тех, кто убивал их, пусть даже случайно. Таков был закон. Отлично. А как же тогда кошачьи мумии? Чтобы положить столько кошек в гробницы, их что — убивали преднамеренно? Или их накапливали заранее?

Антуан-Бартелеми Клот о котах и кошках

А вот что писал в своей книге «Египет в прежнем и нынешнем своем состоянии» француз Антуан-Бартелеми Клот, который был врачом, и в 1836 году его назначили начальником всех медицинских учреждений в Египте (его книгу перевели и издали в Санкт-Петербурге в 1843 году):

Кошка всегда почти пользовалась в Египте неограниченными привилегиями. Почести, которые оказывали ей в древние времена, и нынешнее положение ее одинаково доказывают это. В древности политические виды могли заставить законодателей прилагать о кошках такие попечения, которые потом перешли к народу. Без сомнения, религиозные предания внушили новейшим владетелям земли фараонов такое же обращение с этим животным.

Кошка в Египте всюду имеет свободный доступ. Везде принимают ее отлично — в гареме и в мечети, у феллаха и у шейха, у кадия и у аги.

В Древнем Египте смерть кошки была предметом продолжительной скорби, которая выражалась различными обрядами и знаками. Кошек бальзамировали с благоговением и хоронили торжественно; нынче египтяне ограничиваются только тем, что расточают им нежнейшие попечения в продолжение краткого периода деятельной их жизни, и ухаживают за больными кошками в особо учрежденных для этого госпиталях, которые основаны и содержатся на особые капиталы, внесенные благочестивыми вкладчиками.

Таким образом, кошка в Египте всегда наслаждалась прекрасной жизнью, посреди других животных, принужденных влачить жизнь бедственную и страдальческую.

Фрагмент романа Георга Эберса «Дочь фараона»

Роман Георга Эберса «Дочь фараона» был переведен на русский язык в 1899 году. В нем немецкий писатель и ученый-египтолог описывает роскошь фараонов, религиозный фанатизм жрецов и повседневную жизнь обычных воинов, ремесленников и рабов. Там действие происходит в 528 году до н. э., и герой книги грек Фанес рассказывает следующее:

Со времен первого Псамметиха цари имеют свою резиденцию в Саисе, и поэтому другие дворцы несколько запущены. Мое помещение было само по себе прекрасно, отлично устроено и не оставляло бы ничего желать во всех отношениях, если бы тотчас же по моем водворении не открылось одно страшное неудобство.

Днем, когда я вообще редко бываю дома, мое жилище, по-видимому, было безукоризненно хорошо, но ночью невозможно было даже помышлять о сне, такой страшный шум поднимали тысячи мышей и крыс под старыми полами, за обоями и под кроватями.

Я не знал, каким образом помочь этой беде, пока один египетский солдат не продал мне двух прекрасных больших кошек, которые действительно по прошествии нескольких недель отчасти освободили меня от моих мучителей и дали возможность спокойно спать по ночам.

Всем вам известно, что один из законов этого удивительного народа, образованностью и мудростью которого вы, мои милетские друзья, не можете достаточно нахвалиться, объявляет кошек священными животными. Этим счастливым четвероногим, наравне со многими другими животными, воздаются божеские почести, и убийство их наказывается так же строго, как убийство человека.

Все шло хорошо пока мы два года тому назад не уехали из Мемфиса.

Я поручил своих кошек попечению египетского дворцового прислужника и знал, что враждебные крысам животные избавят мое жилище от их нашествия, и даже начинал чувствовать некоторого рода уважение к моим спасителям.

В прошлом году Амазис заболел прежде, нежели двор успел переселиться в Мемфис, и мы остались в Саисе.

Наконец, около шести недель тому назад мы двинулись в путь, к городу пирамид. Я поселился в своей старой квартире и не нашел в ней и тени мышиного хвоста; но вместо крыс три комнаты были наполнены другой породой животных, которая была мне так же неприятна, как и ее предшественники. А именно, кошачья чета удесятерилась в течение моего двухлетнего отсутствия. Я старался изгнать несносное кошачье поколение всех возрастов и мастей; но мне это не удалось, и я каждую ночь просыпался от ужасного хора этих четвероногих — от воинственного мяуканья кошек и песен котов.

Ежегодно, во время праздника в Бубастисе, позволяется сдавать всех лишних кошек в храм богини Баст, имеющей кошачью голову; там за ними ухаживают и, как мне кажется, устраняют их в случае слишком сильного размножения. Ведь жрецы — мошенники!

К несчастью, время нашего пребывания у пирамид не совпало с великим путешествием к вышеназванному святилищу, но у меня не было сил долее терпеть это полчище мучителей, и когда две кошки подарили мне еще дюжину здоровых потомков, я решился спровадить хоть этих последних. Мой старый раб Мюс, уже по одному имени своему прирожденный враг кошачьей породы, получил приказание убить юных животных, спрятать в мешок и бросить в Нил.

Это избиение было необходимо, так как иначе мяуканье котят выдало бы содержимое мешка дворцовым слугам. Когда стало смеркаться, бедный Мюс отправился со своею опасной ношей через рощу Хатор к Нилу. Но дворцовый слуга, египтянин, обыкновенно кормивший моих животных и знавший каждую кошку по имени, догадался о нашем плане.