Читать книгу "Спаси моего сына - Полина Рей"

Нет, уже не мой. И жизнь наша семейная уже мне не принадлежит, потому что закончилась.

– Скажи, твой… сын, – тяжело сглатываю, но хочу разузнать то, что меня тревожит, – он нормально ведь развивается?

Даня останавливается на светофоре и смотрит на меня с непониманием.

– Да, насколько я знаю. А что?

– Да просто…

Сама не совсем понимаю, почему вдруг стала об этом расспрашивать. Не касается оно меня вовсе. Я сегодня поучаствую в процессе поисков, надеясь, что они увенчаются успехом, а дальше – всё.

– Просто он во сне как будто сказать не может моё имя. Только тянет «Соооо, Соооо»… а больше ничего.

Верниковский хмурится, я же впиваюсь в его профиль взглядом. Это не только потребность узнать что-то о ребёнке, отношения к которому не имею. Это ещё и повод впитать в себя вот эти самые последние мгновения, когда смотрю на лицо мужа.

Потом ведь я его забуду. Мы перестанем видеться, перестанем быть друг для друга значимыми людьми. У него будет другая, у меня – другой. И сейчас вроде как это кажется таким правильным, но… Но в данную конкретную секунду Даня всё ещё рядом. Я не могу вот так просто вырвать любовь к нему из своего сердца, хотя должна. Так стоит ли распинать себя за то, что просто сижу и как дура смотрю на его профиль?

– Марк нормально развивается. Иногда мне кажется, что даже слишком.

Он горько усмехается, снимает одну руку с руля и, заведя за голову, растирает затылок. А потом произносит то, что пригвождает меня к месту.

– Порой чудится, что вы с ним похожи. Он что-то скажет и это сбывается.

– СТОП!

Я выкрикиваю это слово внезапно даже для самой себя. Начинаю судорожно отстёгивать ремень, дёргаю ручку дверцы, которая, слава всем богам, заперта.

– Стой, Верниковский! Иначе я за себя не ручаюсь.

Даня жмёт по тормозам и останавливается на обочине. Смотрит на меня расширившимися глазами.

– Прости… прости, – шепчет сбивчиво. – Я не подумал…

Всё же совладав с ручкой, я буквально вываливаюсь из машины и начинаю делать жадные глотки воздуха ртом.

Муж оказывается рядом во мгновение ока. На его лице – тревога, оторопь, сожаление.

– Больше никаких рассказов… хорошо? – хрипло прошу я.

Да, я сама была инициатором, но не просчитала того, куда может свернуть этот разговор. И совсем не готова смириться с тем, что подробности параллельной жизни мужа могут всплывать и всплывать. И не готова буду к смирению в этом плане.

– Прости. Больше ни слова не скажу. Обещаю.

Смотрю на лицо Верниковского, на нём тревога – только понять не могу, за меня, или за нажитого на стороне сына. Да и важно ли это?

– Хорошо.

Я вновь устраиваюсь в машине и впиваюсь пальцами в телефон. Думает ли Даня о том, что будет после того, как Марк вернётся к нему? Размышляет ли над деталями нашего развода? Я не знаю, да и сейчас спросить об этом – равносильно добровольному погружению в тот ад, в котором и так нахожусь с головой. Поэтому весь следующий путь мы проделываем в молчании.

Даниил просто садится на место водителя, быстро бросает на меня взгляд и едет дальше. И хоть мелкая дрожь от того, что совсем скоро мы доберёмся до Первомайского и мне придётся лицом к лицу встретиться с тем, к чему я совсем не готова, охватывает моё тело, я знаю одно. Добровольно взошла на этот эшафот, стоя на котором сама себе кажусь такой уязвимой, будто разделась на глазах у толпы. И самой мне с этим бороться. Никто за меня этого не сделает.

– Давай так сделаем… будем медленно проезжать по улицам, а ты смотри кругом, хорошо? – говорит Даниил, когда мы оказываемся в посёлке.

Едва въезжаем в него, я выдыхаю. Нафантазировала себе бог знает что. Оцепление, отряды волонтёров, даже толпу папарацци. На деле же – ничего такого. Первомайское, на первый взгляд, живёт обычной для него жизнью. Люди идут по улицам, магазины открыты. Никакого апокалипсиса местного масштаба.

– Хорошо, – глухо откликаюсь, начиная вертеть головой.

А у самой страх внутри поселяется. Если вдруг увижу на одной из улиц эту его Свету? Я ведь её узнаю, потому что представляла себе сто тысяч раз. Не хотела подобного, ругалась на саму себя, но представляла…

Она – маленькая и стройная шатенка. Мило улыбается каждому, кто встречается на её пути. Волосы длинные, и она постоянно закидывает их за спину. Такие всегда нравились Даниилу.

– Пока ничего? – спрашивает Верниковский, вырывая меня из плена мыслей.

Только теперь понимаю. Я на чистом автомате еду и кручу головой, выглядывая «те самые» резные наличники.

– Ничего, – откликаюсь глухо.

– Ладно, – кивает муж.

– Мармеладно, – бурчу в ответ.

Теперь меня начинает донимать вопрос нашего развода. Нет, я прекрасно понимаю, что в данный конкретный момент я сама вызвалась помочь, но и хочу получить хоть какое-то подтверждение тому, что для Дани я тоже важна. Пусть даже и в том, чтобы он выказал желание обсудить детали нашего расставания.

– Даааань, – тяну я, и Верниковский останавливает машину.

– Что? – выдыхает, впиваясь в моё лицо взглядом, и я уже готова сказать ему про развод, когда поднимаю глаза и вижу… тот самый дом.

Он же из моего сна. От и до. И вечер этот летний, и даже запах, который уже чувствую, хотя даже не всходила на крыльцо. Да и крыльца толком не вижу, но шепчу растерянно:

– Кажется, это здесь…

– Идём? – поворачивается ко мне Верниковский.

На это я отрицательно мотаю головой. Ну уж нет. Дом показала, на этом – всё.

– Ты иди. Один. Я просто выйду и прогуляюсь.

– Хорошо, – после некоторой паузы отвечает муж. – Если Марк здесь, я… волонтёрам его отдам, а тебя до дома докину.

Чёрт! Об этом я как-то не подумала. Хочется сбежать прямо сейчас. Вспомнить бы только какие маршрутки из Первомайки ходят до Питера.

– Окей, – киваю в ответ, мысленно просчитывая план побега.

Мы выходим из машины, Даня направляется к видавшему виды забору. Я же отступаю и озираюсь, как пойманное в ловушку животное.

Этот дом стоит на возвышенности – бросаю взгляд туда, где центр посёлка. Возле магазинов вижу какое-то движение. Машина то ли с надписью полиция, то ли что. Где-то там, кажется, должна быть остановка.

Но ноги почему-то словно вросли в землю. Наверное, мне просто нужно убедиться в том, что Верниковский всё же найдёт сына. Что я смогла им помочь.

Словно в полусне, иду к раскрытым воротам. Не могу объяснить себе, какая магнетическая сила притягивает меня, просто двигаюсь вперёд. Туда, на крыльцо, как во сне. Здесь, конечно, всё другое, но… Но ощущения, как из моего сновидения. Господи, как странно…