Читать книгу "Абонент доступен - Марина Серова"

Алевтина Петровна приложила руку к груди и закрыла глаза. Мне показалось, что еще секунда – и она упадет. Я тут же подошла к ней.

– Степан! – громко позвала я и кинулась к Алевтине Петровне. – Сюда! Быстро!

В коридоре послышался топот, в комнате появился Пожаров. Бросил тревожный взгляд в нашу сторону, но направился не к нам, а к столику, стоявшему около кушетки. Взяв с него коробку с таблетками, он вернулся к матери и протянул ладонь, на которой белела таблетка. Алевтина Петровна послушно взяла ее.

– Иди ко мне в кабинет, – приказал он мне. – Я скоро буду. Все, хватит. Поговорили.

Ситуация была очень неловкой. И опасной к тому же.

– А ты, – обратился Пожаров к матери, – прекращай геройствовать. Клади лекарство под язык.

Алевтина Петровна молча выполнила его просьбу.

– «Скорую»? – предложила я и достала из сумки телефон.

– Не надо, – тут же подняла руку Алевтина Петровна. – Полежу, и всё. Лекарство всегда помогало. Пройдет.

Пожаров помог ей дойти до кушетки. Уложил, сунул под голову подушку и присел рядом.

– Мам, может, позвонить Шарову?

– Иди в задницу со своим Шаровым, – с раздражением ответила мать сыну. – Что нового он скажет? «Вам бы лучше в больницу, Алевтина Петровна. Там присмотр все-таки»? Была я в той больнице, ничего интересного там нет.

Вот теперь женщина, с которой я разговаривала пять минут назад, исчезла. А вместо нее появилась та самая партийная работница, о которой говорил Степан. Ее неукротимое желание держать все под контролем без посторонней помощи проявилось во всей силе. И в выражениях она особо не стеснялась. В двух словах указала сыну на его место. Ну и кадр!

– Тебе точно легче? – не отставал Степан.

– Не умру, не надейся.

– Поговори мне еще, – с облегчением произнес Степан.

Она повернула голову в мою сторону и едва заметно улыбнулась. «Ну, что я говорила? – прочитала я в ее взгляде. – Как котенок за кошкой».

Я вышла из комнаты и решила некоторое время все же постоять под дверью и послушать, что же за ней творится. Значит, у Алевтины Петровны больное сердце… Встреча с Энио не самым лучшим образом повлияла на самочувствие пожилой женщины. Желание Пожарова поквитаться с «волшебником» вполне обоснованно. Сердце человека по своей сути является прибором, который чаще всего можно починить. Но и у любого прибора срок эксплуатации строго ограничен.

Пока что сердце Алевтины Петровны справлялось. Но надолго ли его еще хватит?

Глава 2

Мы снова расположились в кабинете Пожарова.

– Этот ублюдок своими рассказами почти добил мать, – вынес он свой вердикт. – Это второй приступ за последнюю неделю. Я не знаю, что будет дальше.

– А кто такой Шаров?

– Да знакомый мой, кардиолог. Мы ему дом строили три года назад, вот и дружим теперь. Иногда мать спрашивает его о том о сем, а он ей рекомендует всякие новшества типа витаминных комплексов или зарядки по утрам. Он знает, что у нее проблемы с сердцем, не раз предлагал лечь в больницу, он там завотделением.

– В больницу она, разумеется, не по-едет, – произнесла я. – А если приставить к ней сиделку?

– Я заранее сочувствую этой сиделке, – заметил Пожаров. – Не хочу потом избавляться от тела. Маман может, если не в настроении, и из нагана пальнуть.

– А у нее есть оружие?

– А кто знает? – усмехнулся Пожаров. – Как мы видим, в ее прошлой жизни много неизученных территорий. У меня, оказывается, есть родная сестра! Охренеть. А я узнал об этом только сейчас. Папаша-то, оказывается, не только походы любил. Географ фигов! Охренеть еще сто раз!

Степан хаотично передвигался по комнате, периодически зависая то возле компьютерного стола, то возле окна. После происшествия с Алевтиной Петровной ему не сиделось, и я его понимала. Любой не находил бы себе места.

– Если я правильно поняла, то Энио рассказал Алевтине Петровне то, о чем она никому не рассказывала. А еще он сообщил о чем-то, о чем она знать не могла, верно?

– Именно так, – коротко ответил Степан.

– И вы с ней в это поверили?

Пожаров уставился на меня с таким видом, словно я предложила ему заняться со мной сексом.

– Будь ты там, ты бы таких вопросов не задавала, – ответил он. – Да и мать теперь убеждена в правдивости слов этого предсказателя. Говорит: «Ох, а ведь все так и было! Володя сам не свой был. И женщину эту я помню, кажется…» Да ничего она не помнит, господи!

Я молчала. Решила дать ему выговориться.

– Мать не дура, но возраст берет свое, – продолжал Степан. – Конечно, она дико испугалась. За меня, скорее. Она, получается, частично была в курсе отцовских тайн. А я, получается, ничего не должен был знать. Мы потом с ней долго разговаривали. Она стала вспоминать то время, попросила принести коробку со старыми фотографиями. Объясняла мне, кто на них изображен, ведь я некоторые видел впервые. Были там и фотографии отца с работы: вот он около школьной доски, вот на субботнике, а вот со своими учениками на вокзале, и все такие «орюкзаченные».

– Орюкзаченные? – переспросила я.

– А как еще сказать? У каждого за плечами по огромному рюкзаку, – отмахнулся Степан. – В очередной поход собрались, наивные. Были еще фотографии со школьных линеек, всяких конкурсов, пионерских слетов. А есть те, на которых отец не только с детьми, но и с их родителями. Так вот, мать сразу опо-знала ту, с которой у папаши были отношения. «Это она, сынок. Теперь я точно уверена».

– Как же ей удалось?

– Кому? Как удалось той бабе запрыгнуть в койку к учителю своего ребенка? Понятия не имею. Может, она ему взятку так дала, чтобы дочери пятерки ставил, – грубовато осведомился Пожаров.

– Маме твоей, – уточнила я. – Как она догадалась, что женщина на фото и была той самой любовницей?

Степан ненадолго задумался. Потом пожал плечами.

– Она, наверное, все сопоставила, – решил он. – С кем-то из родителей учеников отца она была знакома, сама мне как-то рассказывала. Но не подозревала, что он крутит с одной из мамашек. Любовницу отца, кстати, звали Людмилой.

– Алевтина Петровна не называла ее по имени. Ты уверен, что женщина на фото и есть та самая любовница твоего отца?

– Уверен.

– Значит, они были знакомы?

– Наверное. Мать не уточняла.

За окном стемнело. Природа в Тарасове и окрестностях в этом апреле никак не хотела просыпаться. Да и сам апрель был каким-то не весенним. Снег он растопил быстро, но по ночам все еще подкидывал то легкий морозец, то колючий дождик, больше напоминавший мелкий снежок.

Наконец Степан нашел в комнате место, где смог успокоиться. Сел за рабочий стол, снова достал сигареты.