Читать книгу "Механика хаоса - Даниэль Рондо"

* * *

Сиди-Бу-Саид, Тунис

С Рим я познакомился несколько месяцев назад, когда посещал гробницу Сиди-Бу-Саида, расположенную за кафе «Нат», когда-то одном из самых популярных у туристов мест. Гробница мусульманского отшельника интересовала меня по многим причинам. Могилы святых всегда представляют собой контрольно-пропускные пункты между небесами и землей. Мне доводилось слышать легенду, согласно которой Людовик Святой перед смертью обратился в ислам. Если это правда, то выходит, что король – покровитель нищенствующих орденов был канонизирован дважды. Эту странную гипотезу выдвинул еще Ибн Хальдун. Образ Людовика Святого, он же Санлувис, он же Ибн Лувис, он же Ридафран (фонетическая транскрипция французского выражения «Roi des Francs», то есть «король франков»), продолжал будоражить воображение арабского населения от побережий Египта до Карфагена, где тот и умер.

Западные историки не придавали значения восточной легенде о Людовике Святом, но благодаря сказкам и благочестивым рассказам она, как цветочная пыльца, разнеслась довольно широко. Например, удивительным образом проникла в сознание хранительницы гробницы Сиди-Бу-Саида – женщины лет сорока в легком, скорее небрежно надетом хиджабе. Я постучался в ее дом, и поначалу она послала меня подальше: «Здесь мечеть, а не музей!» Но я проявил настойчивость, и в конце концов она соблаговолила выйти на порог. «Я происхожу из рода Сиди-Бу-Саида. Это он обратил Санлувиса, когда заставил его признать свои грехи…» Пока она все это говорила, я смотрел на молоденькую девушку, которая сидела под деревом возле дома и читала. «Кого это ты там увидел? А, это Рим. Моя родственница. Ее родителей убили во время революции…» Я дал ей десять евро. Она отперла мне двери святилища и шаркающей походкой удалилась на кухню.

Вечер выдался приятный, в воздухе витали цветочные ароматы. Я вернулся домой пешком, хотя до него было не меньше часа ходьбы. На улице быстро темнело, и по пути меня не покидало ощущение, что за мной кто-то идет, но девушку, которая следовала за мной по пятам бесшумно, как кошка, я так и не заметил.

У себя я решил перечитать биографию Людовика Святого, когда раздался стук в дверь. С момента моего возвращения минул примерно час. «Это я, Рим», – просто представилась она и вошла в комнату, не дожидаясь приглашения. С собой она прихватила сумку, в которой лежали тетради, учебник и две книги в карманных изданиях. «Можно у тебя переночевать?» Меня поразило решительное выражение ее лица, смесь простодушия и воли. Но больше всего меня потрясло ее сходство с моей женой, Валентиной: те же синие глаза, те же коротко стриженные черные волосы, та же матовая кожа, те же высокие скулы… Совпадала даже манера говорить и жестикулировать, что было совсем уж немыслимо. Со своей женой я познакомился еще в лицее, и мы поженились в тот день, когда ей исполнилось семнадцать лет. Ровно через два года, в день своего девятнадцатилетия, она покончила с собой. Из-за меня. Замены ей я так и не нашел.

Рим ждала от меня ответа, переступая с ноги на ногу и одновременно разглядывая книги у меня на полках.

«Почему бы и нет? Не самый плохой выбор…» Я произнес эти слова раньше, чем до меня дошел их истинный смысл. Я угостил ее сэндвичем и кока-колой, показал ей ее спальню и ванную комнату. Позже я сам назову себя безответственным психом, но в тот момент я был польщен. Выйдя из ванной, она предложила приготовить чай с мятой. Я смотрел, как она наливает воду в чайник и достает чашки, и твердил про себя, что отныне должен взвешивать каждое свое слово и тщательно обдумывать каждый свой поступок. А главное – не строить никаких планов.

7

Вилла «Тамариск», Ла-Марса, Тунис

Современники часто кажутся мне такими же загадочными, как бывшие обитатели Лептис-Магны, в чьих домах и могилах я рылся. Когда я пишу на компьютере эти заметки, я возвращаюсь в прошлое, следую за своими персонажами и бросаю их; не покидая своего кабинета в «Тамариске», я раскапываю время, и душа моя ликует, как в те дни, когда я стоял на коленях на песке и расчищал лопаткой почву. Это ликование вело меня, как ведет лозоходца в поисках подземного источника воды его раздвоенная палка. Загадки, загадки, загадки… Я ни разу не проник в подземную гробницу, ни разу не смахнул пыль и не вынул выбеленные кости, не спросив: «Кто ты такой? Как ты молился? Как занимался сексом? Поговори со мной, расскажи мне все…» Именно об этом мне захотелось попросить знаменитую Жаннет, когда мы с ней снова встретились: «Расскажи мне все…» Она первая поведала мне о дне летнего солнцестояния в храмовом комплексе Мнайдра на Мальте и о своем знакомстве с Хабибой – девушкой, выжившей в море, в то время как ее спутники погибли. С нами был тогда и Левент. Как Флобер (человек, воскресивший Карфаген!) писал в письме к матери, «пока мое тело движется вперед, моя мысль приподнимает карту и углубляется в прошлое». Садясь за эти записки, я преследовал единственную цель: показать каждый персонаж во всей его полноте, с его противоречиями и тайнами. В то утро в автобусе, отправлявшемся из Валлетты в храмовый комплекс, находилось много пассажиров. И каждый из них представлял собой загадку.

8

Валлетта, Мальта

Из посольства пришло подтверждение посещения храмового комплекса Мнайдра. «За вами заедет микроавтобус. Сбор в холле отеля «Эксельсиор». На месте надо быть за полчаса до рассвета. Комплекс откроют только для нас и группы американок, которые приватизировали крепостную стену одного из храмов».

Представитель посольства Рифат Деметер, с утра встревоженный, считал и пересчитывал членов группы. Этот дипломат лет сорока, с очень смуглой кожей, длинными костлявыми руками, короткими черными волосами с залысинами на висках, носивший очки в прямоугольной оправе, был одет в элегантный льняной костюм белого цвета. Представляясь, он любил со смешком сообщать, что «попал на Набережную[7] благодаря «восточному конкурсу», когда министерству пришлось, отражая, а отчасти и предвосхищая дух времени, доказывать, что в числе его сотрудников есть люди разного происхождения и с разным жизненным опытом».

– Ничего не понимаю, – сказал он, глядя в сторону лифта. – Вместе с водителем нас должно быть пятеро… Кажется, кого-то не хватает…

В этот миг входная дверь распахнулась и в холл, стуча каблуками босоножек по плиточному полу, быстрым шагом вошла девушка дет двадцати. Стройная, в джинсах и майке без рукавов, с куфией, повязанной вокруг шеи.

– Эмма! А я уж хотел просить на ресепшене, чтобы тебя разбудили! Совсем забыл, что ты живешь в городе.

– Привет, – бросила она, ни к кому конкретно не обращаясь и прикрыв глаза рукой, словно ее слепило солнце.

Собравшиеся, еще полусонные, коротко представились друг другу. Никто друг друга не разглядывал. Тут раскрылись двери лифта, и холл заполнили громкие звуки голосов. Рифат вздрогнул и поспешил поприветствовать вновь прибывших – американских журналистов, – пояснив остальным: «Команда CNN. Приехали снимать репортаж в Триполи». Подоспели носильщики, тащившие чемоданы и съемочное оборудование.