Читать книгу "Хроники Империи Ужаса. Нашествие Тьмы - Глен Кук"

– Эй, достопочтенный господин! – крикнул он проходившему мимо путнику. – Дай-ка я тебе погадаю! Не покидай прекрасный Прост-Каменец, пока не услышишь, что уготовала тебе судьба. Сей недостойный толстяк – знаменитый великий черный маг, который предскажет твое потаенное будущее. Всего одна крона, господин, и могущественная завеса скроет твою персону. Одна крона – и твоей драгоценной сущности не будут угрожать никакие злые чары.

Сплюнув в сторону толстяка, путник двинулся дальше, покинув Прост-Каменец через Драконьи ворота. Его ярко разукрашенная повозка покачивалась под грузом дымящихся пахучих жаровень с благовониями. Миновав изваяния крылатых львов и отвратительных химер, он проехал между двумя громадными драконами из зеленого камня – Огненнооким и Пламенноязыким.

Сальтимбанко на чем свет стоит ругал путника, бормоча сквозь зубы и скорчив похожую на череп гримасу. Дети вопили от радости, не обращая внимания на его сквернословие и сзывая друзей. Толстяк продолжал ругаться, осыпая проклятиями уже самого себя, чтобы привлечь побольше шумной ребятни. Взгляд его больших карих глаз был столь же зловещим, как и взгляд Огненноокого у ворот.

Он начал читать долгое заклинание, вызывающее гром, молнию и огонь, которые должны были обрушиться с неба на головы не по годам развитых оборванцев. Но ничего не произошло. Магия его была фальшивой, хоть и впечатляющей, – и ребятишки это знали.

– Тьфу! – фыркнул Сальтимбанко, сжав толстые губы на круглом, как дыня, коричневом лице. – Тьфу! – пробормотал он себе под нос. – Всемогущий, великодушный, богатый Прост-Каменец, бесценный карбункул моей матери! Уже три холодных несчастных дождливых дня сижу я перед знаменитыми Драконьими воротами и не заработал ни шекеля! Никто не бросил даже ржавого медяка этой скромной, всегда готовой помочь душе! Что за странный город! Ничего тут не заработаешь, разве что плевки и дерьмо пересчитать на таланты и шекели. Что ж, мой обрюзгший сердечный друг, пришло время отправиться в путь, чтобы поискать пастбища позеленее по другую сторону горизонта. А может – какой-нибудь более суеверный мир, где люди верят в богов и духов и склонны доверять способностям всемогущих некромантов. Я лично отправляюсь в сказочное королевство Ива-Сколовда. Горе мне! – тут же воскликнул обманщик-чародей, и живот его затрясся, когда он отвечал сам себе: – Так далеко! Эта гора мяса попросту не в состоянии дойти столь далеко. Упитанный философ умрет от истощения, прежде чем преодолеет двадцать тяжких миль!

Видя необходимость убедить ленивую натуру, его более безрассудная половина выдвинула самый сильный и наименее правдоподобный аргумент:

– К тому же, толстяк, какое ужасающее будущее сулит независимому, мятежному мужу жена-ведьма, когда он вернется в неблагодарный Прост-Каменец? Кровавое убийство посреди загаженных улочек!

Он замолк и ненадолго задумался, глядя исподлобья на наблюдавших за ним детей. Те молчали, ожидая продолжения, готовые на все, что угодно.

– Более того, – сказал он сам себе, – о человек с нежными ногами, это вовсе не означает, что ты должен лично преодолеть многие мили на долгом пути в Ива-Сколовду. Разве мы не можем, обладая столь разнообразными талантами и поддержкой этой преданной юной шайки, похитить достойное транспортное средство?

Лицо его прояснилось при мысли о краже.

– Хей! Эта гора жира способна на все, когда оказывается перед оскаленной пастью необходимости! Жена? Хей! Что за ужасная мысль!

Немного помолчав, он поднял взгляд, выбрал полдюжины ребятишек и жестом подозвал их к себе.

Болтавшиеся у Драконьих ворот бездельники, всегда готовые ограбить неосторожного путника, стали на следующее утро свидетелями необычного зрелища. Смуглый толстяк в изящной гоночной колеснице, украшенной гербом могущественного благородного семейства, поспешно покидал город. За колесницей бежала стайка смеющихся оборванных детей. За ними, отчаянно преследуя колесницу, спешили двенадцать пикинеров из городской стражи, у которых путались под ногами ребятишки, а дальше – банда профессиональных охотников на воров, рассчитывавших на немалое вознаграждение от владельца колесницы. В самом конце, слишком далеко, чтобы надеяться на возможность принять участие в убийстве, тащилась стареющая красотка, ревевшая, словно гарпия, у которой только что отобрали добычу. Насмешник едва сдерживал крокодильи слезы, думая о цене, которую та затребовала за исполнение роли мифической жены.

Вся кавалькада с грохотом промчалась через ворота и направилась на север. Толстяк смеялся, словно безумец.

Недовольные преследователи возвращались, упустив вора. А вдали смеющийся толстый негодяй ехал в новой колеснице по дороге, что вела в Ива-Сколовду.

Когда стало ясно, что ему больше ничто не угрожает, Сальтимбанко повел себя уже не столь решительно. Каждый придорожный источник давал ему повод ненадолго задержаться. Первый же встреченный постоялый двор имел счастье давать кров его болтливой персоне почти неделю – пока хозяин не заподозрил, что его каким-то дьявольским образом обманывают, и не вышвырнул толстяка на улицу. На самом деле тому не слишком хотелось ехать в Ива-Сколовду, хотя он сам этого не осознавал.

Чуть позже Сальтимбанко остановился и побеседовал с владельцем процветающего хозяйства. Хозяин полагал, что имеет дело с умственно отсталым, но, если речь идет о продаже лошадей, это ему только на руку. Он купил у Сальтимбанко лошадей и колесницу за три слитка серебра, к которым добавил худого, комичного ослика. Животное сгибалось под огромным весом нового владельца, но не обращало на это никакого внимания, продолжая путь на север в роли бесстрастного свидетеля мошенничеств своего хозяина.

Совершив сделку, хозяин смеялся в кулак, но смеялся и Сальтимбанко, который вернул деньги, потраченные в Прост-Каменце, и в придачу приобрел ослика. А ослик составлял половину всего, что ему требовалось, чтобы въезд в Ива-Сколовду одновременно привлекал внимание и демонстрировал полную невинность. Готовясь сыграть роль, он принялся создавать себе репутацию безумного, болтливого и безвредного шута.

Он начал с того, что давал десятки идиотских ответов на вопросы, которые задавали ему в попадавшихся по дороге селениях, и требовал соответствующей оплаты за услуги, а не получив ее, искренне негодовал. Крестьяне из долины реки Серебряная Лента обожали его и платили за само развлечение. По мере приближения к Ива-Сколовде он все больше смеялся себе под нос.

Путешествие на юг продвигалось медленно, и слава опережала Сальтимбанко, что ему, собственно, и требовалось. Вскоре уже в каждой деревне к его приходу были готовы невероятные вопросы, обычно касавшиеся космогонии или космологии – Первопричины, формы Земли, природы Солнца, Луны и звезд. Иногда, однако, люди обращались к нему с просьбой дать совет в более серьезных делах, и тогда он давал какой-нибудь совершенно безумный ответ. Когда два месяца спустя после отъезда из Прост-Каменца он наконец проехал через Южные ворота Ива-Сколовды, о нем уже сложилось определенное мнение. Многие считали его безумцем, которым он притворялся, – и именно на этом основывался его план. Без этого у него наверняка ничего бы не вышло и он никогда бы не увидел вознаграждения за работу, для которой его наняли.