Читать книгу "Анонс для киллера - Юлия Алейникова"

— Ну, так найдите себе рекламную компанию и закажите видеоролик, — сердито фыркнула Женька, в душе прекрасно понимая, что информация Ведерникова ей позарез нужна, иначе ее эфир горит синим пламенем, а может, и фиолетовым.

Ведерников это, наверное, тоже понял, и ее фырканье всерьез не воспринял, а, наоборот, заявил:

— Но знаете, я поделюсь с вами информацией только при одном условии. — И он улыбнулся открытой, дружеской улыбкой. — Если вы согласитесь забыть все недоразумения и неловкости нашего знакомства и начать его с чистого листа, а в знак принятия моего условия прямо сейчас отправитесь со мной поужинать. И обещаю вести себя совершенно адекватно, никаких глупостей и притворства. Ну, как, согласны?

Женька взглянула на бывшего консультанта и поняла, до чего ей хочется начать все с чистого листа, как ей не терпится отправиться с ним ужинать.

— Кайданов действительно обратился ко мне за помощью, — начал рассказ Андрей. — Он обратился ко мне через Толика Серебрякова, мы когда-то учились вместе в университете. Сперва история Кайданова не показалась мне слишком уж сложной и опасной. Я пообещал, что побеседую с руководством компании по поводу поступающих Олегу угроз. Тогда мне казалось, что этого будет достаточно. — Он вздохнул. — Но прежде я все же решил навести кое-какие справки, и вот тут-то мое отношение к делу резко изменилось.

Дело в том, что службу безопасности компании возглавлял бывший сотрудник нашего ведомства. Лично мы знакомы не были, но кое-что о нем я слышал. Он лично участвовал в обеих чеченских кампаниях и обзавелся многочисленными небезобидными связями. Поговаривали, что он стал двойным агентом, сотрудничал с арабскими террористами, был причастен к наркотрафику. Но все это были лишь слухи и ненадежные свидетельства. Никаких конкретных доказательств. Потом он ушел в отставку, некоторое время обрывочные сведения о нем еще доходили до нас, но в последние годы он как-то ушел в тень. И вдруг неожиданно всплывает его фамилия.

— А чем такого человека мог заинтересовать препарат, нормализующий давление у беременных? — недоуменно нахмурилась Женя.

— Минуту терпения, и мы плавно подойдем к сути вопроса, — снисходительно улыбнулся Ведерников, и Женя смутилась. — Я заинтересовался этим делом и снова встретился с Кайдановым, попросил его достать мне данные по этому самому препарату, а самому угомониться и на конфликт с «Фармньюлайфом» не идти. — Андрей тяжело вздохнул и виновато взглянул на Женю. — Велев Кайданову не лезть в это дело, я излишне успокоился и недооценил и его, и ситуацию. Пока я осторожно прощупывал Пензюченко и ждал заключения экспертов по имеющейся документации, Кайданов развернул бурную деятельность, вероятно, решив, что я просто от него отмахнулся. Мне надо было установить за ним наблюдение, я этого не сделал, и он погиб.

Женя видела по лицу Ведерникова, что это объяснение далось ему нелегко.

— А зачем они предупредили его звонком о готовящемся убийстве? — впервые перебила Ведерникова Женя.

— Звонок? — казалось, он не сразу сообразил, в чем дело. — Ах, да. Звонком они хотели, вероятно, вспугнуть его. Потому как убили Кайданова в тот же день, а не на следующий, как потом ошибочно стала думать вдова.

— То есть этот звонок не был серьезным предупреждением? — нахмурилась Женя.

— Нет, почему же, был. Только вряд ли они собирались так пунктуально подходить к исполнению своей угрозы.

— Ясно, — неуверенно произнесла Женя, решив оставить вопрос до поры до времени. — И что было дальше с препаратом?

— Дальше мы разобрались в сути происходящего. Дело в том, что психотропный эффект, вызываемый препаратом, имел двойное действие. Вызывал искусственное возбуждение и агрессию и снижал болевой порог. Пензюченко очень быстро просчитал возможные выгоды и легко нашел покупателей. Ему не нужно было лицензировать препарат и дорабатывать тоже. Его покупателей не интересовали возможные осложнения, только продолжительность эффекта и оптимальные дозы. Они готовы были приобретать его систематически довольно крупными партиями, и след этих покупателей уходил за границу Российской Федерации в сторону исламских государств. Так что и Кайданов, и Девятов даже не предполагали, во что они ввязались.

— А как же беременные женщины и изуродованные младенцы? — Психотропная часть аферы была Жене мало известна и не особо ее тронула, но вот о несчастных матерях она забыть не могла.

— Не волнуйтесь, — довольно спокойно отреагировал Андрей. — С этим вопросом тоже разбираются профессионалы, хотя и не из нашего ведомства. Следствие идет полным ходом.

— Что значит разбираются? Ведь нанесенный здоровью малышей вред уже не исправишь! — возмутилась Женя.

— Совершенно верно. Но женщины, согласившиеся на участие в программе исследований, в основном мало интересовались судьбой своих будущих детей, их больше интересовало собственное вознаграждение, хотя действия врачей это ни в коей мере не оправдывает. Так что дополнительная статья руководству компании и некоторым сотрудникам обеспечена. Исследования велись с нарушением закона, и цель в данном случае средства, разумеется, не оправдывает.

— И все равно я не понимаю. Выходит, что, если бы не Пензюченко, вы вообще не занялись бы этим делом? — не отставала от своего собеседника настойчивая Женька.

— Скорее всего я бы передал материалы соответствующим органам. Я занимаюсь вопросами государственной безопасности, кстати, так наша служба когда-то и называлась. Комитет государственной безопасности. А преступления в медицинской сфере — это епархия иных ведомств, — попытался оправдаться Андрей, остро переживая Женино недовольство.

— Ладно. Допустим, — все еще недовольно поджимая губы, продолжила Женька. — И что там с вашим Пензюченко?

Андрей осторожно, с облегчением выдохнул, стараясь не показывать всей степени собственной зависимости от мнения молодой особы, и продолжил.

— Руководство компании, соблазненное немедленной, неучтенной и весьма внушительной прибылью, пошло у Пензюченко на поводу, заранее заявив, что не желает вдаваться в подробности. В том числе предоставив ему самому решать проблему с Кайдановым и Девятовым. Так им спалось спокойнее, и совесть меньше мучила. Расчеты компаньоны договорились производить за пределами РФ. Пензюченко к моменту убийства Кайданова успел вовлечь в преступное предприятие и руководителя отдела клинических исследований, была создана специальная небольшая группа, которая изучала узкий аспект воздействия препарата, основной состав продолжал дорабатывать официальную версию лекарства. Но вяло, без излишнего рвения. Девятову и Кайданову сперва посоветовали просто не лезть не в свое дело, но Кайданов был человек дотошный, он попросил Девятова раздобыть данные последних исследований, тот их достал, причем данные закрытой группы. Как ему это удалось, теперь трудно сказать, но, вероятно, ни он, ни человек, снабдивший его этими документами, не осознавали всей серьезности последствий. Кайданов же, ознакомившись с материалами, вероятно, о чем-то таком догадался и вместо того, чтобы снова обратиться ко мне, забегал по инстанциям. Пензюченко лишнее внимание к компании было вовсе не нужно, и, поняв, что угрозами, уговорами и подкупом Кайданова не остановить, он счел, что в интересах дела будет проще убрать его вовсе, а заодно — Девятова как опасного свидетеля. Подстроить несколько несчастных случаев для таких профессионалов, как Пензюченко и его люди, не проблема, — рассказывал Андрей, совершенно забыв про еду. — После гибели Кайданова и Девятова мы удвоили бдительность, отслеживая внимательно любого человека, появляющегося в деле. В том числе вас. — Тут Андрей улыбнулся, впервые с начала рассказа, разогнав на лице мрачные, суровые тени. — Сотрудники доложили мне, что гибелью Кайданова активно интересуется некая журналистка, и я решил сам вас прощупать и попытаться осторожно выяснить, кто за вами стоит и какие у него интересы. Мне даже в голову не могло прийти, что вы совершенно случайно оказались вовлечены в эту историю. Особенно после ваших контактов с Редькиной и Трояном.